Колдун из Салема

Хольбайн Вольфганг

— Даже не заметны результаты моих усилий, — пробурчал Говард. Его голос дрожал от напряжения. — Такое впечатление, что они тут же вырастают снова. Нужен нож побольше или же еще какой-нибудь большой режущий предмет. Иначе с этими…

— Сюда кто-то едет, — раздался голос миссис Уинден. Говард замолк на полуслове, испуганно поднялся на ноги и посмотрел вдоль дороги на запад.

Сквозь шум дождевых струй доносился отчетливый, иногда затихающий, звук копыт. Я хотел что-то сказать, но Говард поспешным жестом прервал меня, вытер руки

о штаны и шагнул на дорогу.

Из ночного мрака вынырнули два всадника. Они сидели, низко склонившись к шеям лошадей, и были закутаны в черные блестящие непромокаемые плащи. Всадники вдруг резко остановили своих лошадей — в тот самый момент, когда я уже думал, что они вот-вот наедут на Говарда.

— Добрый вечер, господа, — сказал Говард еще до того, как кто-то из прибывших смог промолвить хотя бы слово. Я внутренне восхитился самообладанием, которое демонстрировал Говард в такой напряженный момент. Всадники все-таки прискакали из Дернесса. Я, например, очень радовался тому, что стою в тени повозки. Мои нервы не были и наполовину такими крепкими, как у Говарда.

— Вас нам прислало само небо, — продолжал он. — У нас тут возникла небольшая проблема.

Один из всадников посмотрел на него с недоверием и плохо скрываемым высокомерием.

— Проблема… — повторил он. — Похоже, ваша повозка основательно застряла.

Он тихо засмеялся, спрыгнул с седла и жестом показал своему спутнику, чтобы тот сделал то же самое.

— Так что же все-таки произошло? — спросил он после того, как они оба спешились. — Сломалась ось?

Говард отрицательно покачал головой:

— Нет. Повозка просто запуталась в каких-то корнях. Боюсь, что собственными силами нам не справиться.

Незнакомец оглядел Говарда, скорчив при этом гримасу, явно говорящую о том, насколько скептически он отнесся к физическим возможностям Говарда. Даже под просторным плащом фигура Говарда выглядела такой же тонкой, как и фигура девушки. Я уже привык к изящности его телосложения и давно не обращал на это внимания. Тому же, кто видел Говарда в первый раз, должно быть, неизбежно бросалась в глаза хрупкость его фигуры.

— Сейчас посмотрим, что тут к чему, — сказал незнакомец и бесцеремонно отстранил Говарда. Он молча присел на корточки возле колеса, пощупал руками спицы, затем почесал себе подбородок.

— Ничего себе, — пробормотал он. — Как это вы умудрились?

— Хотел бы я знать, — ответил я. — Дождь, похоже, очень сильно подмыл грунт. Остается только надеяться, что не будет еще хуже.

Незнакомец поднял глаза и испытывающе посмотрел на меня. Мое сердце забилось сильнее, но я приложил все усилия, чтобы выглядеть внешне как можно спокойнее. Даже если этот человек и видел меня в Дернессе, то вряд ли узнал бы меня сейчас. Для защиты от дождя я так низко натянул шляпу на глаза, что моего лица почти не было видно.

— А что вы вообще тут делаете, ночью и по такой собачьей погоде? — спросил он.

Говард бросил

на меня быстрый предупреждающий взгляд. Я, даже не глядя на сидящую на козлах миссис Уинден, почувствовал, как она напряглась. Этому незнакомцу надо быть слепым, чтобы не заметить Рольфа, растянувшегося на одной из скамеек в повозке.

— Мы едем из Дернесса, — поспешно сказал Говард. — Наш друг ранен. Его нужно отвезти к врачу.

Незнакомец с любопытством заглянул в повозку и тут же поджал губы, увидев покрытое ожогами лицо Рольфа.

— Ни черта себе! — вырвалось у него. — Пожар в порту?

Говард кивнул.

— Мы хотели помочь погасить его, — сказал он, — но, боюсь, действовали не слишком умело.

— Ну ладно, сейчас мы посмотрим, получится ли у нас высвободить вашу повозку, — сказал незнакомец. — У вас есть нож?

Говард протянул ему свой карманный ножик. Незнакомец, бросив на него удивленный взгляд, рассмеялся — очень громко, но не очень весело:

— Ну, что же это вы, господин хороший! А почему бы вам не попытаться перегрызть эти корни зубами? — он махнул рукой своему спутнику. — Принеси мне топор, Лон!

Я поспешно отступил в сторону, пропустив Лона, который, отвязав от своего седла топор с коротким топорищем, протянул его, наклонившись, своему спутнику. Тот взял топор и, замахнувшись, рубанул изо всех сил. Раздался звонкий металлический звук: острое лезвие топора, прорубив несколько корней, ударилось о металлическую деталь колеса.

— Осторожнее, не повредите колесо, — озабоченно сказал Говард.

Мужчина в ответ лишь что-то буркнул себе под нос и рубанул второй раз, еще сильнее. Топор глубоко вошел в черную массу, разрубив множество корней. На этот раз при ударе послышался лишь треск дерева. Из разрубленных корней сочилась жидкость, похожая на бесцветную кровь.

Наш помощник торжествующе ухмыльнулся.

— Видели? — сказал он. — Вот как надо. Уже через минуту вы снова сможете ехать.

Он в третий раз рубанул топором, но на этот раз топор ударился обо что-то твердое, лежащее прямо под черными корнями, и два или три тонких побега тут же обвились вокруг топорища. Мужчина чертыхнулся, попытался вырвать топор и тут же удивленно нахмурил лоб, потому что это у него не получилось: побеги крепко вцепились в топорище. Я наклонился и попытался ему помочь, но и наших объединенных усилий не хватило для того, чтобы высвободить топор.

— Так дело не пойдет, — пробормотал незнакомец.

Он отстранил меня и еще раз рванул топорище. Мышцы мужчины напряглись, а на шее у него от напряжения проступили вены. Но топор застрял намертво.

Говард молча протянул ему свой нож. Мужчина, бросив на Говарда мрачный взгляд, взял у него нож и начал ожесточенно резать побеги. Прошло минут пять, прежде чем он высвободил свой топор.

— Может, этого уже будет достаточно, — сказал Говард. — Попробуйте стронуть повозку с места, миссис Уинден.