Колдунья моя
Шрифт:
Подумав, что это видение могли подсказать ей личные эгоистические желания, Мэйрин попросила Дагду раскинуть для нее рунные камни. Но и руны давали один и тот же ответ. Сводная сестра Мэйрин готовилась не к замужеству, а к монастырю. Итак, совесть Мэйрин была чиста. Она решилась вернуть себе бретонские земли. Сводная сестра получит достойное приданое, чтобы иметь возможность выбрать лучший монастырь, но замок и земли Ландерно принадлежали Мэйрин! И она передаст их по наследству своим детям!
Мысленно распределив эти три состояния между тремя несуществующими сыновьями, Мэйрин решила предназначить четвертого сына церкви;
Долгие дни лета незаметно и легко скользили мимо. Землемеры под руководством мастера Жилье разметили место для будущих стен и башен крепости. Землекопы продолжали рыть котлован для фундамента. В каменоломнях уже отыскали превосходный камень, и каменотесы принялись обтачивать огромные темно-серые глыбы.
Наступила пора жатвы. Колосья срезали и оставили сушиться на полях. Коровы и овцы разжирели на тучных пастбищах, ветви деревьев в садах склонились под тяжестью плодов. Глядя на щедрость земли, Мэйрин только удивлялась, как непохож этот изобильный год на предыдущий, когда все в ужасе ожидали, чем закончится борьба за английский престол.
Однажды в Эльфлиа зашел бродячий торговец. Он рассказал, что на границе, за холмами, какой-то тан по имени Эдрик Дикий поднял мятеж. Вечером Мэйрин и Дагда поднялись на холм, к месту строительства. Дождавшись темноты, они явственно различили лагерные костры повстанцев.
— Так они, пожалуй, явятся прямо в Эльфлиа, — угрюмо заметил Дагда. — Такие бунтовщики обычно разрушают все на своем пути. Не пойму, зачем им это понадобилось?! Кого, черт побери, они хотят посадить на трон вместо короля Вильгельма? Ведь никого больше нет!
— Через какое время они до нас доберутся? — спросила Мэйрин. Голос ее прозвучал спокойно, но в душе она сильно встревожилась. На ее памяти Эльфлиа впервые оказалось под угрозой. Она вышла замуж за Жосслена потому, что поместью был нужен хозяин и защитник. И где же он сейчас, когда поместье в опасности?! В Дувре, защищает владения короля! А о защите Эльфлиа должна заботиться Мэйрин!
— Дня через два, самое большее — три, — ответил Дагда. — Зависит от того, насколько им по душе такая жизнь.
— Мы должны убрать с полей все, что успеем, и надежно спрятать урожай, Дагда. Если они подожгут поля, то наши люди, не говоря уже о строителях, зимой будут голодать. Проклятие! Если бы Жосслен был здесь, мы могли бы отогнать их, но он забрал с собой всех мужчин, обученных сражаться. У нас остались только крестьяне. И если бы не эта проклятая крепость, мы избежали бы неприятностей! Ну разве я его не предупреждала? На нее все враги будут слетаться, как бабочки на огонь!
— Построить крепость — хорошая мысль. Крепость просто необходима! — заявил ирландец, и Мэйрин изумленно уставилась на него. — Послушайте меня, миледи Мэйрин. Англия уже не невинное дитя. Те дни, когда это поместье было надежно укрыто в долине и никому не известно, тоже миновали. А крепость защитит Эльфлиа, и немногие отважатся напасть на него, когда над холмом вознесутся мощные каменные стены. — Дагда взял Мэйрин за руку и потянул за собой. — Пойдемте! У нас
Они зашли в поселение строителей крепости, и Дагда быстро и толково рассказал собравшимся людям о грозящей опасности. Затем он уступил слово Мэйрин, поскольку в отсутствие хозяина поместья она была здесь единственным авторитетом.
— Я хочу избежать кровопролития, — сказала она. — Пускай каждый мастер соберет своих работников, чтобы мы могли надежно спрятать вас. Когда Эдрик явится сюда со своими бунтовщиками, нельзя, чтобы он заподозрил здесь какую-то угрозу для себя. Мы тихо отсидимся, пока они не уйдут. Мастерство чересчур ценно, чтобы рисковать вашими жизнями. — Затем Мэйрин повторила все то же самое по-французски, чтобы каменщики тоже поняли ее. — Кроме того, завтра мне понадобится от вас помощь на полях, — продолжала она. — Чтобы за такое короткое время убрать весь урожай, понадобятся все свободные руки. Ведь если они уничтожат зерно, как я смогу прокормить вас зимой? — И она улыбнулась им так приветливо, что каждый в душе поклялся пойти за этой женщиной в огонь и в воду.
На следующий день с первыми утренними лучами все жители Эльфлиа высыпали из домов и как один направились на поля довершать сбор урожая. Почти все работники были горожанами и мало что смыслили в земледелии. Однако на карту была поставлена жизнь, и они быстро переняли все необходимые приемы от крестьян, которые были рады даже таким неопытным помощникам. Мэйрин и Ида тоже трудились бок о бок со своими людьми, воодушевляя их своим присутствием.
Бейлиф Эгберт проследил за тем, чтобы всех коров, лошадей и овец разделили на группы и укрыли в надежных местах в Большом лесу. Эльфлиа не сталкивалось с серьезной опасностью уже давным-давно, но Эгберт вспомнил рассказы стариков о том, как однажды викинги вторглись с побережья, поднялись по рекам Уай и Северн, поставили свои ладьи на якорь и принялись опустошать окрестности. Это воспоминание так взволновало бейлифа, что он нашел укрытия даже для домашней птицы и голубей.
Через полтора дня Мэйрин отправила в укрытие и всех строителей; они спрятались в каменоломнях и в лесу. Молодых незамужних женщин на всякий случай отослали в ближайший монастырь. Мэйрин стремилась уберечь их от насилия.
На рассвете третьего дня Эдрик Дикий и его люди появились на западных холмах. На своем пути они подожгли дома и мастерские, сооруженные на месте стройки. Мэйрин не стала запирать ворота замка Эльфлиа, не желая заронить в душу бунтовщика подозрение о том, что ему пытаются сопротивляться. Более того, она даже вышла ему навстречу, нарядившись в платье миролюбивого голубого цвета, уложив в косы свои восхитительные золотисто-огненные волосы и покрыв голову скромной белой вуалью.
— Учитывая слухи, опережающие ваше войско, милорд Эдрик, я не могу приветствовать вас в Эльфлиа, но не могу и запретить вам войти в замок, — отважно проговорила она.
Эдрик Дикий, крепкий здоровяк с густой бородой и каштановыми волосами до плеч, оценивающе взглянул с высоты седла на прекрасную женщину. Он предпочитал не сходить со своего огромного коня, добавлявшего ему преимущества в тех случаях, когда требовалось наводить страх. Но, услышав спокойный голос Мэйрин, Эдрик понял, что эту женщину напугать не так-то просто, Вглядевшись в его лицо, Мэйрин подумала, что еще никогда не видела таких холодных голубых глаз.