Колдунья

Гриффит Рослин

— Мама, это не то, что ты думаешь.

— Ты разве не была в объятиях того мужчины? Он разве не тискал тебя?

— Ну, допустим, он и поцеловал меня, но это не означает, что…

— Я тебе покажу, не означает! — в ярости говорила Бэлл. — Я тебе слишком много предоставила свободы, молодая леди, и ты злоупотребила моим доверием. Черт возьми, да ты просто от жира бесишься!

— Нет, клянусь, что это не так!

— Не пытайся обмануть меня. С тех пор как ты вернулась домой, о тебе только и ходят разные слухи. Есть только одно средство против

этого. Не разрешить тебе впредь выходить из дому.

— Мама, ты не можешь так поступить.

— Если понадобится, я способна даже продать твоих проклятых лошадей!

— Ты не сделаешь этого.

— Посмотришь! — кричала Бэлл, не обращая внимание на переживания Луизы.

Если придется, она запрет ее на ключ. Ее дочь никогда не повторит ее пути. Она собственными руками отведет Луизу в женский монастырь.

А что касается мужчин…

Бэлл, хотя и покраснела от гнева, с любовью смотрела на свою прекрасную невинную девочку. Да, она клянется, что вырвет сердце любого мужчины, который захочет погубить Луизу.

Ей был знаком вкус смерти, и она без колебаний пошла бы опять на убийство.

* * *

Уже в сумерки Фрэнсис и Чако вернулись в Санта-Фе. Фрэнсис никак не могла избавиться от мысли о смерти. Сначала навахи, затем апачи. А следующий— Чако?

Он уже дважды видел оборотня и ожидал, что увидит его опять. Ясно, что, если бы предводитель джикарилла не потребовал бы этого от него, сам он не стал бы охотиться за ведьмой. И если эта невероятная сказка об оборотне правда, что тогда? Кто из них погибнет? Иного выхода Фрэнсис не видела. Она не знала, что ей думать о Чако, если он убьет женщину-оборотня. Виновен он или нет? Ее отношение к убийству не изменилось, несмотря на то что ее чувство к нему как к мужчине стало другим.

— Наконец мы дома, — сказал он, останавливаясь посреди конюшни.

Видя, как она измучена, он слез с лошади и помог ей. Чувствовать его руки не было для нее чем-то нежелательным, однако это пугало ее.

— Эй, Вилли, возьми лошадей и поставь их на ночь, — позвал Чако владельца конюшни. — Они нуждаются в ласке и заботе.

— За это платить надо, — ворчал седой мужчина, который вышел им навстречу, засовывая бутылку в карман жакета, — мне и так приходится возиться с лошадиным дерьмом…— сказал он грубо и сразу осекся, увидев Фрэнсис.

— Извините, мадам.

Стараясь не вдыхать запах алкоголя, который от него исходил, Фрэнсис заставила себя улыбнуться. После общения с Бэлл ее уже не шокировали грубости, которые сейчас отпускал этот человек.

— Эй, Джоунс, знаешь такого Мартинеса? — спросил Вилли, забирая вожжи у Чако.

— Ага. Мы вместе с ним работали… некоторое время. — Чако посмотрел на Фрэнсис, в его глазах было беспокойство. — Ну так и что?

— Его лошадь здесь, в конюшне. Он ищет тебя. Я сказал ему, что ты работаешь в «Блю Скай».

Чако ничего не ответил. Он дал Вилли чаевые за лошадей, затем, подождав, пока пройдет повозка, взял Фрэнсис за руку.

Она так устала, что не противилась этому, хотя могла и сама перейти дорогу. Но после этого Чако сразу же отпустил ее руку. На какой-то момент она почувствовала себя очень защищенной и в безопасности. Однако когда она услышала имя Мартинеса, почему-то встревожилась.

— Кто этот Мартинес? — наконец спросила она.

— Вместе работали у Ролстона в Дабл-Баре.

— Он был пастухом?

— Не совсем так.

Она не хотела его дальше расспрашивать, Мартинес вместе с Чако был одним из тех, кто участвовал в перестрелке с бандитами. Она предпочитала избегать вопросов, но ее беспокоило, что он неспроста появился в городе и разыскивает Чако, может, для того, чтобы вернуть его к прежним делам.

При мысли, что Чако мог бы уехать и она его больше никогда не увидит, у нас все похолодело внутри.

Позже, войдя в «Блю Скай Палас», Фрэнсис простилась с Чако, забыв о Мартинесе, и подумала о бэлл. Ее нигде не было. Девушки ее давно уже не видели. Фрэнсис направилась в свою комнату и вдруг наткнулась на Бэлл. Глядя на нее, Фрэнсис подумала, не больна ли она. У нее был поникший вид и плотно сжатые губы.

Фрэнсис не хотела еще больше расстраивать Бэлл, но тем не менее она вкратце все же сообщила ей о всех событиях сегодняшнего дня и о том, что Лаз и Адольфо приедут только завтра.

Однако выражение лица Бэлл от этих новостей не изменилось, она лишь кивнула головой. Фрэнсис спросила:

— Что-то случилось?

Без сомнения, у Бэлл опять были какие-то проблемы с Луизой.

— Я лучше пойду к себе, приведу себя в порядок.

Казалось, что Бэлл даже не слышит Фрэнсис. Фрэнсис медленно поднялась наверх. Войдя к себе в комнату, она услышала знакомый звук льющейся воды. Опять кто-то пользуется ее ванной? Не раздумывая она быстро открыла дверь… и увидела, что это была Роза, которая выливала в ванну ведро горячей воды.

Девушка улыбнулась:

— Сеньор Джоунс попросил меня и Джуаниту сделать это.

Горячая ванна с душистой пеной — это то, чего ей сейчас не хватало.

— О, как любезно с его стороны!

В то время как Роза заканчивала наполнять ванну, Фрэнсис прошла в свою спальную комнату с одним желанием — побыстрее скинуть обувь и раздеться. Она сбросила на пол одежду и надела шелковый халат и в этот момент услышала, как Роза вышла в коридор. Заколов волосы, она направилась к ванне, бросив халат на пол.

— Какое блаженство! — стонала она, погружаясь в воду.

На какое-то время она замерла в воде, расслабляя мышцы, наслаждаясь горячей водой. Затем она взяла кусок ароматного мыла и хорошо намылила руки.

— Вам помочь намылить спину? — услышала вдруг Фрэнсис. Испуганно повернувшись, она увидела Чако, прижимавшегося к стене у внутренней двери, ведущей в спальню. Мыло упало. Интересно, как долго он стоит здесь, наблюдая за ней? Ее сердце забилось, и она постаралась окунуться еще глубже, чтобы скрыть тело.