Колесница бога
Шрифт:
Анкиду, глядя на стелу, сказал с улыбкой:
— Ты еще не упомянул здесь Одана Эн-Ке, мой принц.
— Я думал об этом, но не осмелился. Этот Надьюл был очень горячим учителем и неоднократно причинял мне боль, наносил синяки.
— Но, может, Надьюл хотел этого.
— Ну хорошо! Я — Хекеу и не боюсь рискнуть. Эй, каменщик, бери инструменты и выбей здесь «Слава Одану Эн-Ке!» — он нахмурился. — Да не забудь выбить Эн-Ке. Это очень важно.
Перепуганный каменщик кивнул и тут же взялся за работу. Сначала линии иероглифов были начерчены мелом, а затем мастер взял в руки резец. Он не умел читать, но каждая линия,
Одан принес в жертву четыре быка — по одному на каждого бога. Место, которое было выбрано для ритуала — склон зеленого холма с прекрасным видом на гавань — понравилось бы Надьюлу. Одан сделал все, что было нужно. Он молился богам, чтобы Надьюл в той жизни наслаждался вином, прекрасными женщинами и чтобы у него не было недостатка в хороших партнерах по фехтованию, ведь мускулы его должны оставаться крепкими и молодыми. Затем Одан поднялся. Отступил назад.
Улыбающийся Анкиду последовал за ним к их колесницам.
— Ну а теперь повеселимся, мой принц. Танец живота! Вино!
Без сомнения, это было большим искушением для Одана: ведь он оставался мужчиной и в его теле бурлила горячая кровь. Но его жажда стать богом подавляла все страсти.
— Ты иди, друг Анкиду. А у меня есть кое-какие дела. Но учти. Об этом не должны знать ни король, ни его министры, ни жрецы. Понял?
— Да, мой принц. Понял.
— Тогда утром встретимся во дворце.
Король Шанадула любезно принял их и предоставил место во дворце. Одан вернется обратно после того, как сразится за свою новую судьбу.
Он помчался прочь из города со страшной скоростью, не заботясь о своей безопасности и о здоровье тех, кто встречался ему по дороге.
Анкиду посмотрел вслед ему и вздохнул:
— Может, он и принц, и полубог, но он человек, страстями которого владеют демоны!
Некроман Сялу из Шанадула имел всего один глаз. И левое ухо у него было отрезано. Жидкие волосы не прикрывали серый череп. Но он уверенно сидел в бешено несущейся колеснице, держа под рукой свиток папируса. Одан нашел его именно там, где и ожидал найти. Асхурнакс с помощью магии отлично организовал эту встречу.
— Вот тут сверни в лес, принц, — сказал Сялу.
— Там дьявольски темно.
— Теперь твой путь лежит во мраке, Одан-полубог.
— Я помчусь за всеми демонами, чтобы удовлетворить жажду моего сердца!
У него хватило достаточно благоразумия довериться лошадям, чтобы они сами находили путь между деревьями. Ни один луч света не проникал сюда, как бы боясь забраться в угрюмый мрак под деревьями. Одан в этом лесу не заметил ни одного знакомого дерева. Мрак все более сгущался.
— Дальний крик из твоей пустыни, принц.
Это был крик и из лесов Зумера тоже, но Одан промолчал. Он уже научился хранить молчание за время своего пребывания в Эреше. Он молчал во время нескончаемых обедов, во время торжественных процессий по городу, во время богослужений. Одан решил, что если он будет королем, то он в корне изменит королевскую жизнь.
— Теперь уже недалеко, мой принц. Если произнести соответствующее заклинание, то можно вызвать Орпкула. Я сделаю это для тебя ради моей дружбы с Асхурнаксом. Но как только я это сделаю, моя работа будет выполнена, и ты должен будешь идти
Одан, готовый идти хоть в ад, чтобы стать богом, повернул хмурое лицо.
— Ты не будешь сопровождать меня?
Мастер Сялу прикрыл свой единственный глаз.
— Нет, принц.
Ну то же, это к лучшему. То, что Одан хотел спросить, должно быть тайной, и все его планы должны оставаться в строгом секрете, пока он после завершения намеченного не вернется в страну Эа.
Лес впереди становился немного реже, но светлее не становилось. Из земли тут и там торчали камни, серые, шершавые. Какие-то неведомые силы поработали над ними так, что эти камни стали похожи на жуткие неподвижные фигуры, один вид которых внушал ужас и трепет. Кони зафыркали и остановились. Сялу соскочил с колесницы. Он присел на корточки, приготовился и развернул свиток. Его единственный глаз вглядывался в строчки. Он был похож на уродливого гнома, темного и злого, не принадлежащего к миру веселого солнца. Но Одан знал, что некроман трудится для него и должен получить за свою работу золото.
Он вызывал известного — или неизвестного — Оракула Шаемишту. Простые смертные обращались к его могуществу только в самых крайних случаях. Она общалась в основном с колдунами, волшебниками, магами, которые вызывали ее, чтобы воспользоваться ее могуществом, получить совет в тех делах, при одном упоминании о которых у простых смертных стыла кровь в жилах. Ее знали под именем Равен.
Одан медленно шел вперед, а Сялу оставался позади и занимался своим делом. С камней в воздух поднялись три большие тяжелые птицы. Сильные удары крыльев подняли этих ворон вверх, и их черные перья скрыл мрак, они стали невидимыми во тьме. Одан шел вперед. Вскоре он нашел расселину в камнях, о которой ему говорил Сялу. Там стоял треножник, на котором возвышался золотой сосуд. Одан снял кошелек с пояса и бросил в сосуд. Золото со звоном встретилось с золотом.
И как ему говорил Сялу, Одан крикнул:
Говорили, что один человек много лет назад тоже пытался вызвать Равен, но из расщелины вырвался язык пламени и дыма, который полностью поглотил того смельчака.
Одан, сгорбившись, наклонив голову, стоял, глядя в расщелину и положив руки на рукоять меча.
Во мраке появилось какое-то движение. Возникли проблески света, которые клубились, извивались, снова исчезали, снова появлялись и приближались к выходу. И вот из расщелины показались языки бледного дыма. Дым сгущался. Одан затаил дыхание. На камне перед ним стояла прекрасная женщина. Одан с изумлением смотрел на нее. Да… Да! Это была Зенара! То же лицо, те же прекрасные формы, те же блестящие волосы… да, это была точная копия его возлюбленной Зенары… И тут раздался тихий голос.
— Я услышала тебя, Одан-Кудзук. Я явилась по твоей просьбе.
Одан проглотил комок в горле. Его окружала кромешная тьма, и только эта женщина, которая была похожа на Зенару и не была ей, светилась призрачным светом. Снова раздался ее голос, сладкий, чарующий, напоминающий, требующий.
— Ты пришел ко мне, чтобы узнать то, что тебе знать нельзя.
— Нет, Равен, нет, — говорить ему было трудно. Он знал, что любой промах, любая ошибка с его стороны приведет к мучительной смерти. Но он шел на риск. Сялу бы не смог уже помочь. — Я сын бога. Это доказано. Я хочу узнать тайну, как стать настоящим богом. Я…