Колесо в заброшенном парке
Шрифт:
— Погоди… А если этот квинтовый круг взять за модель поперечного среза Кристалла Вселенной… — Стас замолчал, пораженный собственной догадкой.
— Вот тебе и формула Прямого Перехода!
— А вместе все это — звучащая Вселенная! — подвел итог Стас, сворачивая с путей на тропинку, ведущую в сторону метро. — Классная модель у нас с тобой получилась…
— Да… музыканты собрались. Музыкологи… Боюсь только, не всякая партитура есть модель Вселенной. И вообще, не все то музыка, что звучит.
— Как знать… В конце концов, музыка — это не математика.
— В каком
Стас охотно пояснил:
— В музыке разрешено практически все, а в математике — нет. Только почему-то одна музыка людей трогает, а другая в лучшем случае изумляет. Наверное, так и с этими моделями.
— Пока мы знаем только об одной такой модели, — сказал Вовка. — Это «Ликующая Руфь». Но без ключей в ней не разобраться, даже «научные руководители» Безековича не осилили. Гонцы из Пизы, блин…
— Я все еще возлагаю надежды на дневник Виральдини. Может, он не весь переведен?
— А я — нет. Помнишь, Безекович говорил про какую-то кантату? Которую Виральдини сжег.
— Да, я где-то записал название, — Стас остановился, достал блокнот и принялся листать.
— Выпиши мне. Я съезжу сегодня в библиотеку, может, там что найду.
— Давай.
— Тогда до вечера.
Вовка побежал в сторону метро, а Стас сел на трамвай, направляющийся в Строгино.
Вовка приехал к Стасу поздно, усталый.
— Есть будешь? — спросил Стас.
— Да нет… Я сначала к друзьям заехал, потом перехватил чебурек по дороге.
— Смотри, желудок посадишь.
— Да нет, — рассеянно ответил Вовка. — Я редко…
— Чаю я все-таки поставлю. А ты давай рассказывай, чего новенького.
— Не так, чтобы очень много… Я тут поискал кое-какие сведения об этой кантате. «Agitata da cinque venti» — «Взволнованная пятью ветрами». Так вот, он посвятил ее Анне…
— Странное название, не находишь? — отозвался Стас.
— Очень… Почему именно пятью, а не четырьмя, никто не знает.
— Может быть, он понимал, что эта Анна, так сказать, «не от мира сего»…
— Похоже. К этой кантате сохранилось описание.
— А партитура?
— Нет. Виральдини пустил ее на растопку — как Гоголь вторую часть «Мертвых душ». Беда с этими гениями — все им неймется у костерка погреться! В общем, остался только отрывок арии для сопрано с хором.
— Не густо….
— Да, не густо. Зато музыка потрясающая. «O voi che siete-e-e…», — надрывно пропел Вовка на языке, в котором смутно угадывался итальянский.
У Стаса возникло странное впечатление, как если бы «В лесу родилась елочка» исполняли на мотив «Вставай, страна огромная!»
— Ты это по нотам выучил? — съехидничал Стас. Вовка, похоже, этого не заметил.
— Нет. Мне сегодня Валерка Белунцов сыграл. Приятель… Он консерваторию окончил. А Юля, его жена, попробовала спеть. — Вовка достал диктофон. — Она вообще-то не певица, а эта… как ее… теоретик. В общем, «мьюзиколоджист», как покойный Харченко, Царствие ему Небесное. Но поет чистенько.
— В отличие от тебя.
— На себя посмотри, собака бешеная! — беззлобно огрызнулся Вовка.
— Ладно. А что сказано в описании?
Вовка
— Тут написано, что Виральдини взял за основу текста самые спорные фрагменты из «Божественной комедии» Данте. И использовал их в отрыве от Дантовской идеи.
— Интересно. Дай-ка взглянуть. — Стас потянул распечатку на себя.
— Эй, аккуратней. Порвешь… Вот смотри — это должен петь хор.
На обратной стороне последней страницы были напечатаны строчки:
Giustizia mosse il mio Alto Fattore; fecemi la Divina podestate, la somma sapenza e 'l primo amore.Ниже шел перевод:
Был справедливостью направлен мой Создатель, Творя меня Божественною силой, Вселенским знаньем, Первою любовью…— Многообещающее начало. По крайней мере, заставляет задуматься.
— А если учесть, что у Данте это надпись на вратах ада…
— М-да… Он считал кого-то «вратами ада»?
— Очень может быть.
— Ну хорошо. А дальше?
— Дальше поет сопрано.
Вовка включил диктофон. Зазвучало короткое фортепьянное вступление — рояль откликался мягко и внимательно. Потом раздался голос. Он выводил яркую щемящую мелодию:
O voi che siete in piccioletta barca, desiderosi d'ascoltar, seguiti dietro al mio legno che cantando varca… О вы, в суденышке плывшие утлом, Слушать пытаясь, стремились по глади Вслед за лодкой моею певучей…— Теперь вместе с сопрано должен вступить хор, — вставил Вовка. — Но Юля петь хором еще не научилась:
L'acqua ch'io prendo giаmai non si corse; Minerva spira, e conducemi Appollo, e nove Muse mi dimostran l'Orse… [17]Вовка нажал «Стоп».
— Здесь партитура обрывается.
— Красивая музыка.
— Тут еще написано, что Виральдини сочинил эту мелодию в десять лет. Положил на музыку стихи своего друга, и они вместе назвали это «Роза ветров». А потом сменил текст на дантовский и обозвал «Взволнованная пятью ветрами».
17
Кругом лишь вода, которой вверяюсь, / Здесь веет Минерва, здесь власть Аполлона / И к Звездным Медведицам Музы мне путь указуют… (Пер. Б. Тараканова).