Колхозное строительство 72

Шопперт Андрей Готлибович

В ночь на первое сентября 1969 года император Сёва отрёкся от престола в пользу своего сына, наследного принца Цугу. Теперь императором Японии стал Хэйсэй, он же Тэнно Хэйка (то есть Его Императорское Величество), он же – Император Акихито в Западном мире.

Бывший император Сёва, он же Хирохито, получил теперь титул Дзёко Хэйка (то есть Его Величество Император на покое).

Передав ночью сыну Регалии японских императоров (Сансю-но дзинги, «Три священных сокровища» – бронзовое зеркало Ята-но кагами, яшмовые подвески Ясакани-но магатама и меч Кусанаги-но цуруги. Символизируют соответственно мудрость, процветание и мужество), Дзёко Хэйка Хирохито дошёл до своих покоев. Медленно, наслаждаясь каждым шагом.

Он надел простое кимоно и взял со

стены одну из катан, родовую. Потом вышел, поклонился жене и сел в автомобиль, который привёз его в госпиталь. Туда уже третий день свозили раненых с Кюсю.

– Есть ли среди вас самураи? – спрашивал он в переполненных палатах, где нечем было дышать от смрадного дыхания гниющих заживо людей.

Потом шёл в следующую палату. Потом в следующий госпиталь. В следующую больницу. Следом подъезжал грузовик, и из кузова выдавали в перебинтованные руки мечи. Простые, не родовые, со старых военных складов. И кимоно. Простое. Умирающие от радиации и ожогов люди надевали белые одежды, брали в руки меч и, поддерживая друг друга, шли по Токио в сторону Йокота. Люди выходили из домов и смотрели на них. Потом возвращались, переодевались, доставали своё или дедовское оружие и пристраивались следом. Впереди процессии шёл шестидесятивосьмилетний Дзёко Хэйка Хирохито. Генералиссимус мёртвого войска.

Потом историки назовут это поход «маршем ядерных самураев». И половина не дошла. Умерли, преодолевая свой последний путь почти в тридцать километров – в семь ри.

Дорога в семь ри не имеет конца.

Дорога в семь ри бесконечна.

Хоть голубя шли, хоть другого гонца.

В сердцах они наших навечно.

Первым при штурме американской базы в Йокота погиб Сёва – его застрелил охранник американской базы. Он шёл твёрдым шагом, уверенным шагом воина, чуть боком и держал меч в отведённой назад руке. И за ним шли люди. Как он, как их император. С отведённой назад рукой. Атомные самураи мёртвого императора.

Можно убить японца. Но разве можно убить Ниппон?! Погиб генералиссимус, погибла вторая половина из пятидесяти тысяч ядерных самураев.

Погиб каждый американец на базе. На всех базах в стране Ниппон. Знает лишь время, Сколько дорог мне пройти, Чтоб достичь счастья.

(Басё)

Глава 12

Интермеццо девятое

Однажды злая колдунья предсказала императору, что его дочь уколет палец веретеном и умрёт. И тогда заботливый отец, он же – император, чтобы спасти свою дочурку… приказал отрубить ей пальцы.

Прибыв в Вашингтон, Керту Дирир поняла, что министр волновался не зря. Назвать то, что она увидела, тихой спокойной жизнью даже с большой натяжкой не получалось. Керту два раза была в США с группой «Крылья Родины». Первый раз – в туре, а второй – на записи двух дисков и целой кучи клипов. И там, на концертах, до драк доходило – но то были просто драки. Сейчас был покой. Никто не дрался, на каждого приезжего в аэропорту имени Джона Кеннеди приходился один полицейский и два нацгвардейца. Вообще говоря, в Вашингтоне три аэропорта – есть ещё Международный аэропорт Дружба, он же Балтимор-Вашингтон, и Вашингтонский национальный аэропорт. Каждый раз Керту прибывала в столицу Америки на разные, так что во всех трёх и побывала. Этот был, конечно, самым красивым. Почти весь стеклянный, и форма необычная – словно кубик взяли и вытянули за две грани, потом посмотрели на выпуклую крышу, подумали и перевернули её. Наклонные стены и провисающая крыша – ну необычно точно. Да и красиво, чего уж. Не идут русские ни в какое сравнение. Надо будет Тишкову Пётру Мироновичу предложить хоть в Алма-Ате перестроить бетонную коробку в такого вот стеклянного красавца.

В эту поездку отправляя,

всё же перестраховались в министерстве, по мнению Керту. Кроме Ирины Алфёровой, все довольно сносно говорили на английском, а к ним приставили целых двух переводчиков. А чего – пусть летят. Парни молодые, весёлые, и, судя по их рассказам, в США уже бывали – порядки знают и впросак девчонкам попасть не дадут. Кроме Василия и Степана – это переводчики – было ещё два человека. Та самая Зоя Фёдоровна, что их одевала – в смысле, отвела в специальное мидовское ателье, и представительный мужчина, пожилой уже, почти с Керту ростом и в такой же, как они, форме, только чёрной, и без кортика. Тоже три звезды на голубых петлицах. Большая, видно, шишка в министерстве, так как, находясь рядом с ним, переводчики становились по стойке смирно и замолкали.

В аэропорту их встретил и человек из советского посольства в Вашингтоне. Прошли они за ним через здание аэропорта под дулами винтовок гвардейцев и ненавидящими взглядами полицейских и находившихся в здании американцев.

– Там служебный ход перекопан, и чего-то военные строят, – пояснил встречающий, когда Иван Тимофеевич спросил, на кой этот спектакль устроили.

Неуютно вот так идти и чувствовать направленный между лопаток автомат. А если у солдатика или полицейского, как выражается «Команданте», «крышу снесёт»? Пустит очередь из своей М-16 – и отправишься раньше времени на встречу с ключником Петром.

Дошли до двух машин с советскими флажками – и тут рядом с ними останавливается ещё одна машина посольская, а на ней – флажок Эфиопии. А дальше – ещё круче! Выходит из неё сам император Хайле Селассие I. Керту, когда ещё девочкой была, раз видела его. Отец ведь всё-таки министром был. Сейчас даже и неизвестно, жив ли. И Керту решилась – нужно спросить у императора про отца и сестру, и сделала шаг к нему. Его охранник попытался её руками удержать, но девушка, от которой тот явно ничего такого не ожидал, приёмом айкидо схватила его за руку, вывернула, развернула и отправила в полёт под колёса автомобиля.

– Ваше Императорское Величество! Можно с вами поговорить? – нет, тихо не получилось.

Второй охранник потянулся за большущим пистолетом в кобуре – «хеклер-кох», скорее всего. Бац – и ударом прямой стопы в живот этот тоже отброшен под колёса. Бумс – это его голова дверку «мерседеса» закрыла.

– Ваше Императорское Величество, я хочу с вами просто поговорить.

Поздно. Третий охранник запихал Хайле Селассие I – императора Эфиопии, происходившего из легендарной династии потомков царя Соломона, в машину. Отскочив, направил на Керту пистолет и заверещал на половину Вашингтона. Хорошо хоть палить не начал. Тут же набежали вояки с полицейскими, повалили Керту, и заодно всю советскую делегацию, на асфальт, приставили к затылку автоматы. Правда, с эфиопами поступили аналогично. Всех троих охранников разоружили, но те начали кричать и сопротивляться. Зря! Пистолеты, один чёрт, отобрали, а охрану принялись месить ногами. Тут же вытащили и императора из машины – и его бы отпинали, но больно много было золота на потомке Соломона. Просто поставили лицом к машине и уткнули в спину два ствола. А вот шофёру императорскому не повезло. Этого достали из машины, как он ни сопротивлялся, а когда тот потянулся за пистолетом, то попросту хладнокровно пристрелили. Как только и остальные солдаты не открыли огонь?

Прекратил всё это безумие какой-то важный офицер американский. Выбежал из здания аэропорта, принялся орать на солдат и полицейских, которых тут уже под сотню образовалось.

– Мать вашу! Fucking shitheads! Вы что, сучьи дети, не видите, что это посольство Москвы?! Ну-ка поднимите их. Только войны с Россией нам сейчас и не хватает. Живо, ублюдки. Капитан, мать твою, что здесь происходит? – важный распихал толпившихся вокруг машин солдат и пробился к русским.

– А я знаю? – капитан в это время засовывал револьвер в кобуру, но, увидев, кто орёт, вытянулся по стойке смирно, сунул пистолет себе в лоб и тоже заорал: – Никак не могу знать, сэр! Драка между посольскими, сэр!