Колхозное строительство 72
Шрифт:
– Кто это?
– Красьявчик. Актёр. Очьен известьен в США.
– Эндрю, меня Тишков послал привезти в СССР четырёх пацанов, а не в клипах сниматься! – опять разозлилась Керту.
– Всё утрьяс, – сияет радостно, – я звоньил Петье, он согласен.
– А пацаны?
– Один день подрастать. Больше весьить. Живой вес набрать, – заржал.
– А девчонки, а посольство?
– Я сньял нам целый отьель, на побережье. Рядьём дом недьявно умьершего Уолтера Элайаса Диснея.
– Ух ты… а в Диснейленд сходим?
– Коньечно, но всьё по порьядку. Звьезда, клип, Диснейленд, парни, потом домой.
Глава 16
Интермеццо пятнадцатое
Экзамен
– Что бы вы сделали, если бы, проехав на машине более километра, обнаружили, что ключ от неё вы оставили в гараже?
– Я бы остановился и вышел, чтобы получше рассмотреть того идиота, который её толкает!
Бывший старший лейтенант Махамбет Нурпеисов сошёл с трамвая в так называемом «Соцгороде» и двинулся пешком – там немного и пройти-то надо, в соседний район, который все в Алма-Ате называли ДОСААФ. В трамвае у Махамбета созрел план – не до конца, пусть намётки. Главное, что хоть такой появился, а то первые пять минут тупо потел и паниковал. Заметил, что вокруг него в переполненном трамвае даже пустое место организовалось. Страх – он пахнет. Люди его, видимо, интуитивно улавливают, и этот запах и волны чужого страха заставляют их отодвигаться от источника. Доехали до места, что местные называют Штаты. Там лейтенант вылез и пересел на трамвай, что ехал в обратном направлении. Нет, его не тянуло, как пишут в детективах, на место преступления, и не пришло ему в голову гениальное решение, что лучше всего прятаться под фонарём. Появился план действий. В том самом ДОСААФе жил как раз знакомый отца – как раз работник ДОСААФ, бывший подполковник Игнатьев. У дяди Миши был там гараж, и он держал в нём УАЗ – вернее, два УАЗа. Один личный и один служебный. Различий дядя Миша между ними не делал. Махамбет как-то был с отцом в том гараже, и тогда заметил, куда Игнатьев убрал ключ. Полочка там есть такая незаметная под водостоком. Вот и подумал Нурпеисов – люди привычек не меняют. Ну да, прошло немало лет – но не так давно был в Алма-Ате по «коммерческим» делам и случайно увидел, как возле гастронома остановился УАЗик, а из него вышел чуть располневший дядя Миша. Отца вот нет давно, а друг его жив. Тогда забылось, да и подходить не стал – чего душу теребить? Убили отца, когда пьяную драку разнимал, не вернуть ничего. Сочувствовать старый друг будет – нужно ему это сочувствие?
А вот в трамвае смотрел в окно – и, видимо, проезжавший параллельно зелёный автомобиль что-то в голове переключил. Точно ведь! Нужно угнать УАЗ из того гаража. Без машины его план теперь становится ну очень трудновыполнимым. В лес теперь нагонят столько милиции и «соседей» – и мышь не проскользнёт. Но ведь Тишков, сарыбас проклятый, ездит на машине – можно подъехать, уравнять скорости и застрелить через окно. Стекло ведь в его рычащей уродливой машине не бронированное.
Вечер, на улице полно народу – люди с работы домой спешат. Нужно ужин приготовить, поесть, посмотреть новости по телевизору. Если честно Махамбет и сам не прочь был бы взглянуть – у наркоши Нурсултана телека не было, а радио с порванным динамиком хрипело и булькало, а не радостные новости сообщало. Купил пару раз газету в киоске, так там, оказывается, чёрт-те что творится! Проклятые американцы напали на Китай и забрасывают его атомными бомбами – а потом, позавчера, и вообще на остановке люди говорили, мол, правильно китайцы проклятым империалистам ответили, сбросили на их корабли целую термоядерную.
Конечно, правильно! Ни малейшего сочувствия к американцам Махамбет ни испытывал, но вот и вставать на сторону китайцев – тоже странный выверт психики. Не эти ли люди ещё и месяца не прошло, как сидели по бомбоубежищам и подвалам, ждали, когда у них над головами взорвётся китайский атомный подарок, сброшенный с китайского самолёта китайским лётчиком? Забыли уже?! Он-то далеко был, до него смерть не смогла бы добраться – а что же жители Алма-Аты?
Вот и гаражи. Вокруг тополя разрослись – сразу место и не узнаешь. Махамбет подошёл к веранде,
Лейтенант вытащил ключ, осмотрел – ну да, должен подойти к этому висячему замку. И видно, что пользуются им, не ржавый. Сунул в замочную скважину и провернул два раза. Замок щёлкнул и провис. Махамбет потянул его, вынимая из петли, но шло туго – пришлось навалиться на створку. Точно, так и дядя Миша делал. Отец ещё тогда попенял, мол, таким роскошным гаражом владеешь, а дверь отрегулировать не можешь.
Открылась без скрипа – ну, хоть петли подполковник смазывает. А вот дальше столкнулся с проблемой: все дверки УАЗика были заперты. Второго не было – ну, может, продал дядя Миша, а может, вот сейчас на нём разъезжает. Махамбет огляделся, ища, чем можно дверку открыть, ломик какой-нибудь. Сразу и увидел. Рядом с машиной на полочке лежали разные ключи, а сверху – хорошая монтировка. В солидоле даже – видимо, недавно колёса разбортировали. Нурпеисов взял орудие труда и вытер о кусок тряпки, что лежал на соседней полке, прикрывая какие-то лампочки с проводами. Переднюю дверь решил не ломать – ещё ведь пользоваться придётся. Вставил в щель задней со стороны водителя и надавил – легко замок поддался.
– Это что тут творится? – открылась дверь, и в просвете нарисовалась грузная фигура дяди Миши.
– О, дядя Миша! А я вас поджидаю. Гараж не заперт был – думал, вы куда на минуту отлучились, вот жду вас. Снаружи-то жара, – не растерялся Махамбет и шагнул вперёд, протягивая руку. По счастью, монтировка в левой была, и он отвёл её за спину. Со света и не должен увидеть человек.
– Махамбет, ты, что ли?! Сто лет тебя не видел. Открыт, говоришь? – подполковник шагнул в гараж и протянул в ответ руку.
Ударил он левой, но со всей силы. Ещё и страх этой силы добавил. Даже не охнув, старый товарищ отца стал оседать. Из разбитой головы брызнула кровь и чёрным широким ручейком поползла по лысине на лоб, дальше закапала на щеку и на пол. Нурпеисов перехватил монтировку и ещё пару раз саданул по розовой плеши. Тело дёрнулось и обмякло, завалилось боком на пол гаража. Стала натекать лужица крови. Лейтенант подхватил старика подмышки и затащил в самый конец гаража. Обшарил карманы, достал деньги и ключ. Ключи. От квартиры и от машины.
Махамбет точно знал, что бывший друг отца живёт один. Дети перебрались в Свердловск, там институты окончили, а жена, тётя Эльвира, умерла лет пять назад – он тогда в университете учился, и даже на похороны ходил. Ещё с отцом и матерью. Быстро заведя УАЗик, он вышел, раскрыл створки ворот, выкатил машину. Стараясь не дёргаться, закрыл гараж и снова сел за руль.
– Нужно вымыться и переодеться, до утра его никто не хватится. Утром, конечно, когда на работу не придёт, будут искать, и найдут – только меня тут уже не будет. Поехали, Махамбет, где квартира – ты знаешь! – зарычал УАЗ, добавив газу.
Лейтенант удивился. Никогда сам с собой не разговаривал – ну да от такой жизни и с деревом заговоришь. Нужно быстрее разделаться с шошкой и валить из Алма-Аты на Украину.
Интерлюдия десятая
– Как заставить негра страдать от голода?
– Спрятать талоны на еду под мыло.
– Я тебе устрою зелёную жизнь с фиолетовыми пятнами. У тебя будет бледный вид и розовые щеки.
Джордж Корли Уоллес-младший только неделю назад отпраздновал своё пятидесятилетие.