Колхозное строительство 72
Шрифт:
Интерлюдия семнадцатая
Приходит ювелир-миллионер домой.
Жена:
– Ужинать будешь?
– А что есть?
– Hу, омары, икра, вино бургундское…
– Черт, как картошечки отварной хочется, с квасом!
– А ты зарабатывай как все мужики, будет тебе картошка с квасом!
Parkview Kitchen & Spirits – небольшой уютный ресторанчик с отдельными кабинетами во внутреннем дворике отеля, расположенного на пересечении бульваров Стивенс Крик и Де Анза в самом центре Купертино, не так и далеко от начальной школы Уильяма Фария,
Было воскресенье и, провозившись накануне до самой ночи с отцом над ремонтом и усовершенствованием программируемого калькулятора, Стив проспал бы до полудня. Он сквозь сон слышал, как мать ворчала на отца, выговаривая за их вчерашний «ремонт», как потом умышленно громко стучала посудой на кухне, как специально при открытых дверях варила кофе, позволяя запаху просочиться в обе спальни и мешать полуночникам досматривать тревожные сны про непонятных комми. Потом мать ушла на задний двор, где у неё было любимое местечко рядом с кустом азалии. Они с отцом поставили там не большую скамеечку, и миссис Возняк, если позволяла погода, всегда пила утренний кофе там.
Тут вдруг перед домом что-то рыкнуло и загремел барабан, потом рыкнуло снова, и зазвучал американский гимн в исполнении духового оркестра. Что за ерунда? День Труда был в понедельник, а сегодня уже воскресенье? Стив выбрался из-под простыни и прошёл на кухню выглянул в окно. Так и есть, на их лужайке стоял оркестр и наяривал The Star-Spangled Banner (Знамя, усыпанное звёздами). Впереди мужчина с козлиной бородкой, в национальном костюме «дядюшки Сэма», азартно дирижировал музыкантами. Окно на улицу в их небольшом домике было только в кухне, и вскоре все Возняки собрались там. Беляшом был не только младший – остальные субтильностью тоже не страдали, и потому пришлось попихаться, прежде чем все заняли места в первом ряду. Миссис Возняк при этом была оттеснена на задворки праздника жизни, чего она не стерпела – схватила полотенце и шлёпнула мужа, а потом и сына, по обтянутым только трусами задницам.
– Джерри, выйди и узнай, где они шлялись всю неделю. Или правительство какой-то новый праздник придумало?
Старший из Возняков надел пижамные штаны, халат и вышел на улицу.
– Джейкоб Возняк? – оркестр, увидев хозяина «замка», смолк, и козлинобородый, оглянувшись, сделал по кирпичной дорожке два шага. Он бы и три, наверное, сделал, но, поскольку шагал важно, то зацепился носком ботинка об тот самый наплыв цемента, о который вчера порвал шлёпанец создатель дорожки. Сила земного притяжения существует, «противная Элейн», их злобная преподавательница физики не врала на уроках – такой вывод сделал Стив, наблюдая, как «дядюшка Сэм» рухнул на колени. Потом эта коварная сила дёрнула его ещё раз, и встал дирижёр уже с расквашенным носом и оборванной бородкой, которая чудом уцепилась за наклеенные бакенбарды.
Схватившись за нос, музыкант попытался поправить второй рукой цилиндр на голове, но тот решил однорукого не слушаться – тоже доказал правоту «противной Элейн». Потом уже было не так интересно: выбежала мать и затащила дирижёра в дом, стала приводить его в ванной в порядок. При этом отец тяжело вздыхал и что-то ворчал – «Ничего нормально
– Джейкоб Возняк! – чуть гундося, начал вновь торжественно «дядюшка Сэм», – по поручению моего нанимателя имею честь передать вам приглашение на ужин в ресторан Parkview Kitchen & Spirits. Будьте там со всем семейством в семь пополудни. Форма одежды парадная.
Дирижёр вынул из внутреннего кармана смокинга небольшой конверт и протянул его открывшему рот, да так и забывшему его закрыть Джерри.
– Русские? – наконец смог хоть что-то вымолвить глава семейства Возняков.
– Ну, по крайней мере, золота на человеке, нанимавшем нас, было больше, чем на английской королеве, – вышел из образа красноносый.
– Мы придём! – уверенно произнесла из-за спины американского украинца жена.
– До встречи! Наш оркестр наняли на весь день. Мы тоже будем там. У миссис Возняк есть предпочтения в музыке? – поклонился в шутовском поклоне нанятый.
– Тихая.
– На какие только жертвы не пойдёшь ради женщин, – вновь поклонился «дядюшка Сэм», вышел из дома и крадучись, обходя коварные места с кривыми кирпичами, прошествовал к своим. Они загрузились в небольшой автобус и отбыли.
– Что такое «парадная одежда»? – поинтересовался Стив у родителей.
– Наденешь выпускной костюм, – наморщила лоб мать.
– Так он мне мал.
– Меньше нужно хот-догов есть на ночь. Ты за год в своём Боулдере стал в два раза толще.
– Мам, я в него не влезу. Я примерял пару дней назад, когда хотел сходить в музей.
– Ну уж нет! Значит, пойдёшь в папином, что ему купили в позапрошлом году. А он – в своём рабочем. Позориться перед русскими мы не будем. Да, мы бедно живём – но мы не нищие и не попрошайки.
– А ты в чём пойдёшь? – впервые после исчезновения «дядюшки Сэма» заговорил старший Возняк.
– Джерри, мы идём в магазин. Ты прав. Мы не опозоримся перед золотыми русскими! А ещё нужно зайти к Бетси и выпросить у неё на вечер ту нитку жемчуга, – решительно оглядела своих мужчин хозяйка родового поместья Возняков.
– Сэм тут проговорился, что жемчуг искусственный, – хмыкнул успокоившийся вдруг Джейкоб.
– Да без разницы! В России нет жемчуга. Они не разберутся.
– Мам, а ты не слышала, что сказал вчера Билли? С ними будет Керту Дирир! Если и она не видела настоящий жемчуг, то кто его вообще тогда видел? – напомнил рекогносцировку Стив.
– Вот ведь сучка Бетси, чуть не подставила меня. Стоп! А у миссис Калаген есть золотое колье с маленькими изумрудиками. Джерри, переодевайся и выводи машину из гаража. Я буду через десять минут.
– А изумрудики ли там? – вздохнул Джейкоб Возняк и пошёл переодеваться.
Интерлюдия восемнадцатая
Мальчик говорит другу:
– У меня собака такая трусливая! Как только в дверь позвонят, она сразу под диван прячется.
– Ну и пусть прячется, тебе жалко, что ли?
– Мне не жалко, но мы там вдвоём не помещаемся!