Коллекционер чудес
Шрифт:
– У нас был прорыв почти в центре города. И попытка нападения, – произнес он. – Упырь пытался пробраться в комнату Мари Макстом. Дочь директора банка.
– О Господи! – воскликнула Аурика. – Его поймали?
– Пытались. Спугнули, преследовали, но он все-таки сумел скрыться. Попробуй поймай кого в эту проклятую метель! Офицер Гресян ранен – именно он заметил упыря.
– Бедный Эдвард… – поежилась Аурика. – А говорят, вампиры не нападают в мороз.
В
– Как самочувствие, Аурика? – осведомился Дерек. Он говорил вроде бы вполне доброжелательно, но глаза оставались темными и холодными. Мертвыми.
Мимолетная встреча с Верой разрушила его.
– Мне лучше, спасибо, – ответила Аурика, и Дерек, доброжелательно кивнув, сказал:
– Езжай домой. Я буду поздно.
– Хорошо, – промолвила Аурика, но Дерек и усач уже вышли в коридор. Когда за ними закрылась дверь, Вернон сразу же предложил:
– Давайте, я отвезу вас. Хочется быть уверенным, что с вами все в порядке.
Аурика хмуро посмотрела в его сторону и сказала:
– Вам не о чем беспокоиться, Август, я вполне способна добраться до дому.
– У меня исключительно научный интерес, – произнес Вернон. – Хочу посмотреть, как быстро вы лишитесь сознания повторно. У таких переходов через артефакт всегда бывает вторая волна. Ну а когда вы упадете, непременно понадобится кто-то, кто вас подхватит.
«А с Дереком вчера все было нормально, – подумала Аурика. – И сегодня артефакт на него никак не повлиял».
Должно быть, Вера Эшвуд действовала похлеще любых артефактов. Аурика не могла признаться, почему ей настолько обидно, почему так язвит в груди.
«Я не влюбилась», – упрямо подумала она и сказала:
– Хорошо, Август. Едем.
– Август, я могу вас попросить об одной вещи?
Эверфорт замело еще сильнее, чем Бриуотер, но Аурика с удивлением заметила, что почти все дороги были расчищены до булыжников. Должно быть, потрудились артефакторы, растапливая снег. Мороз ослабил хватку, но людей это не радовало: они встревоженно читали свежий выпуск газеты, где говорилось о введении комендантского часа и формировании добровольной народной дружины, и понимали, что ничего хорошего ждать не стоит.
– Разумеется, – серьезно ответил Вернон. Сейчас, когда они сидели в гостиной с чашками свежего чая, анатом выглядел не усталым и вымотанным циником, а спокойным джентльменом. Аурика невольно этому обрадовалась.
–
– Клянусь. Я не врал вам до этого, и не буду врать впредь. Вы что-то хотели узнать?
Аурика помедлила, собираясь с силами. Видит Бог, леди не должна спрашивать о таких вещах!
Но Аурика уже давно жила не в том мире, в котором можно встретить настоящую леди, такую, как в книгах.
– Вы ведь волочитесь за мной, не так ли? – все-таки вымолвила Аурика, чувствуя, как на щеках вспыхивает румянец. – Хотите меня влюбить, потом бросить и устроить скандал на весь север, чтобы отомстить моему мужу. Это так?
Она с удивлением обнаружила, что Вернон выглядит ошарашенным – таким, словно Аурика с необыкновенной легкостью прочла его потаенные мысли. Ей стало обидно и горько: значит, Дерек был прав. Он прекрасно знает жизнь и людей, а она, Аурика, наивная дура, и верит в то, что люди по своей природе хорошие и добрые. Давно пора бы перестать, а она все верит.
– Аурика, вы… – начал было Вернон, но Аурика перебила его, довольно жестко повторив:
– Это так?
Вернон вздохнул, с усилием сжал пальцами переносицу, сразу же сделавшись слабым и беззащитным, а затем ответил:
– Да, вы правы. Это так. Позвольте мне объяснить.
Аурика кивнула. По-хорошему, Вернона следовало бы выставить из дому, устроив скандал на весь север уже для него, изобразив доктора дрянью, которая осмелилась домогаться порядочной замужней женщины – но это не вписывалось в планы Аурики. Она хотела довести до конца ту идею, которая пришла ей в голову по дороге домой.
– Я действительно собирался вас соблазнить, – признался Вернон, и, вопреки ожиданиям Аурики, в его словах звучала искренняя горечь и раскаяние. – Тогда, за ужином у бургомистра, все и придумал. Смотрел на вас, любовался вами и думал, насколько хорошо будет сорвать этот цветок и уничтожить его. Вы очень проницательны, Аурика, вы правы… Но я ошибся. И я наказан.
Он сделал глубокую, почти трагическую паузу, и Аурика готова была поклясться, что в этом нет ни лукавства, ни игры.
– Я узнал вас ближе, – глухо продолжал Вернон, – и понял, что вы удивительная девушка. Исключительная. Таких больше нет. Аурика, я пропал и погиб, я полюбил вас всем сердцем, и мне теперь нет ни спасения, ни прощения.
Аурика молча слушала его, и только подрагивающая в руках чашка чая выдавала ее волнение.
– Простите меня, – промолвил Вернон и наконец-то осмелился поднять голову и взглянуть Аурике в лицо. – Простите, если сможете. Я не смею просить вас о чем-то, кроме этого.