Колодец странствий
Шрифт:
— В этом ты прав, — поддержал его Аэрдол. — После экзаменов, если все пройдет нормально, мы продолжим твое обучение «Призрачному бою».
Еще минут двадцать они провели в разговорах. Аэрдола интересовало удается ли Малкольму читать правильно заговоры, как он управляется с мечом и секирой, какое оружие ему больше по душе, на чьих занятиях ему интереснее всего, подружился ли мальчик с кем-нибудь, кроме соседей по комнате. Малкольм с интересом рассказывал о том, что происходит на занятиях, о слухах, которые ходят среди
Просвистел гудок.
— А вот и печенье готово, — проговорил Аэрдол.
Он встал, ударяя себя ладошками по коленям.
— Ты сиди, я сам все сделаю, — проговорил Аэрдол, открывая духовку.
Из духовки медленно вылетел противень с печеньем и полетел к столу, он аккуратно ссыпал печенье на заранее расстеленный лист тонкого пергамента. Затем он полетел к крану с водой. У крана его ждали посудомоечные губки. Они нетерпеливо пританцовывали. Аэрдол сложил печенья в кулек и отдал их Малкольму.
— Удачи! Завтра и не проспите! — сказал он на прощанье.
Малкольм поднялся к себе в комнату. Дуглас сидел за столом, скрытый горами книг. На столе лежали: «Простые бытовые заговоры», «Правила поведения при общении с духами», «Теория рукопашного боя с нечистью» и множество книг потоньше и поменьше.
— Привет! Не спится? — проговорил Малкольм с порога.
— Да, — ответил Дуглас. — Буду учить.
— Я печенье принес. Аэрдол только что испек, — проговорил шепотом Малкольм.
— Классно. А ты чего шепчешь? — также шепотом спросил Дуглас.
Малкольм пожал плечами и положил кулек с печеньем на стол, сдвинув в сторону внушительную стопку книг. Дуглас достал одно и попробовал. Он закрыл глаза и поцокал языком.
— Ты мой личный ангел хранитель, — проговорил Дуглас, проглотив откушенный кусок.
Второй он откусить не успел, его голова с глухим звуком «Бух» упала на раскрытую книгу.
— Вот и славненько, — проговорил Малкольм.
Он стащил друга со стола и кое-как уложил в постель, укрыв легким покрывалом.
— Спокойной ночи, — проговорил он.
Дуглас уже храпел. Малкольм расправил постель, разделся и уже под одеялом положил в рот кусочек сонного печенья.
«Главное не проспать», — подумал он.
Медленно разжевав кусочек печенья, он его проглотил. Ничего не произошло.
«Может мне нужен кусочек побольше?» — подумал он.
Встать с кровати Малкольм не успел. Сон накрыл его теплым одеялом.
Малкольм проснулся так же неожиданно, как и уснул. Часы показывали ровно семь часов.
«Удивительно», — подумал он, поднимаясь и потягиваясь.
Дуглас сидел на кровати и непонимающе смотрел из стороны в сторону.
— А кто меня уложил? — спросил он.
Малкольм улыбнулся, но промолчал.
— Не помню, как уснул, — потряс головой Дуглас. — Но в голове такая ясность и я помню, что вчера
— Это хорошо, — сказал с улыбкой Малкольм. — Волнуешься?
— Нет! — с удивлением ответил Дуглас. — Спокоен, как удав!
Пока Дуглас занимал ванную комнату, Малкольм спрятал кулек с печеньем в своем прикроватном ящике. Почистив зубы, ребята спустились в столовую.
Несмотря на раннее утро, в столовой уже толпился народ. Шла оживленная беседа о том, как сдавать экзамен: «Да! Это не просто экзамены, как в обычной школе», — «Ты о чем?» — «Мастера любят проверять на практике». Или: «Старик Ворон, что без руки, сдавал один экзамен три раза… там и руку потерял». — «Заговоры: «Тугие путы», «Песнь сирены»… необходимо знать, я точно говорю». Подобные голоса, громкие и не очень, раздавались из разных концов столовой.
Друзья пошли к столу раздачи.
Малкольм взял себе яичницу, поджаренный тост, намазанный вишневым джемом и стакан кофе с молоком, опустив в него два кубика темного сахара. Дуглас взял салат из помидоров с огурцами, яичницу с колбасой и луком, штрудель с абрикосами, большой стакан чая с молоком, в который он бросил шесть кубиков сахара.
Малкольм с улыбкой посмотрел на разнос друга. Поднимая взгляд, он увидел девочку. Золотоволосая красавица, которая нравилась Дугласу, стояла рядом с ним и наблюдала, как тот загружает разнос. Дуглас поднял разнос и осторожно, не поворачивая головы в её сторону, пошел к столу. Девочка пододвинулась ближе к Малкольму.
— У него чудовищный метаболизм, — прокомментировал Малкольм, следя за её взглядом. — Ни капли на бедра, все в мышцы.
— Я так и поняла, — ответила она, без капли смущения.
— Хотите воспарить? — спросил Малкольм.
Он кивнул на разнос собеседницы. На нем стояли салат из свежего дайкона с капустой и петрушкой и тарелка с подсушенным тостом. Даже захудалому стаканчику с соком не нашлось места на ее разносе.
— Ничего не пьете?
— После первого блюда не запиваю! — сказала она с улыбкой.
Санара подцепила вилкой салат и отправила его в рот.
— Бон апети! — сказал Малкольм.
Он направился к столу, за которым устроился Дуглас. Пока Малкольм беседовал с милой барышней, Дуглас успел съесть салат. На тарелке осталась половина яичницы. Дуглас гладил себя по животу.
— Как у тебя духу хватает? — спросил он, отправляя в рот яичницу.
— Ты о чем? — не понял Малкольм, ставя разнос на стол.
— Ты разговаривал с Санарой Гудспид! — проговорил Дуглас почти благоговейно, закатив глаза. — Вот бы мне так.
— Ну, это просто, — ответил Малкольм, садясь за стол. — Мне все ровно, как она на меня посмотрит и что она обо мне подумает. Поэтому я не волнуюсь и могу с ней спокойно разговаривать. Попробуй!
— Ох, а если она сочтет меня болваном, я могу чего-нибудь ляпнуть, и все…