Колодец трёх рек. Москва приоткрывает вам тайны своих подземелий

Давыдов Даниил Сергеевич

– Впереди будка охраны и въезд. Слева забор с колючкой. Моё предложение – вылезаем вместе одновременно и рвём к воротам, на них «егозы» нет.

Было уже всё равно. Хоть так, хоть этак. Протиснувшись под створками, я увидел пустое пространство внутренней территории, будку и сдвижные ворота рядом с ней. Вскочив, мы бросились к проходной. Казалось, что бежим мы неимоверно долго, а ноги налились свинцовой тяжестью,

как в дурном сне. Когда нужно убегать, но почему-то не можешь. Вот и ворота. С внутренней их стороны выступали наваренные треугольником швеллеры. Используя их как ступени, мы начали карабкаться. Когда я был уже на середине ворот, из будки выскочил охранник.

– А ну стоять! – гаркнул он, пытаясь ухватить меня за ногу.

Не тут-то было. Если бежать по двору было тяжело, то здесь у нас словно открылось второе дыхание. Я дёрнул ногой и, кажется, лягнул случайно нашего преследователя. Охранник ещё не успел пробежать через проходную наружу, а мы уже что было сил неслись по улице. Он что-то кричал вслед, но наши лёгкие наполнял воздух свободы, утренней Москвы и совершенно удивительное ощущение произошедшего с нами чуда.

Пешеходные зебры, дворы и редкие в столь ранний час прохожие – всё сливалось перед глазами в добрый и радостный поток, казавшийся родным, долгожданным, словно мы провели под землёй несколько лет.

Деревья уже подёрнулись зеленоватой лёгкой дымкой, сбрасывая с себя оковы долгой зимней спячки, а на грязных чёрных газонах пробивались из земли первые травинки. И сейчас, как никогда ярко, вспыхивало перед нами утро Москвы, утро жизни. В многоэтажках гасли окна, троллейбусы подкатывали к остановкам, подбирая сонных сердитых пассажиров в своё чрево. Кто эти люди? Знают ли они о той Москве, что раскинулась на сотни и тысячи метров под их ногами? Может быть, сейчас в троллейбус садится главный инженер Колодца трёх рек, а эта женщина – управляет шахтёрским лифтом бездонной выработки, а вот тот усатый мужчина в фуражке и есть машинист мотовоза, ожидающего своего отправления на таинственной подземной станции?

Наверное, мне повезло. Меньше чем за год Москва раскрыла свои тайны настолько, что такой исследовательской биографией, как у меня, могли похвастаться далеко не все диггеры с более внушительным исследовательским стажем. Однако увидеть что-то мало, нужно ещё и осознать, понять,

что увидел. Ведь, взглянув на сложный механизм, не сразу становится ясно, как он работает. Так же и в подземельях: все посещённые мною сооружения стали просто яркими картинками, незабываемыми впечатлениями, удивительными эпизодами моей жизни, но логика нагромождения подземных объектов мне не стала ясна. Москва, словно пожилой водитель, распахнувший передо мной капот автомобиля и обнаживший мотор, благодаря которому машина едет, показала мне свою исподнюю: «Смотри, благодаря этому я живу!» Но какой урок мог извлечь из этого подросток? Что предмет, город, явление – это не только внешняя форма, не только декорация, а нечто намного более сложное? Конечно, так оно и было, если говорить о физической стороне вопроса. А если копнуть чуть глубже, если заглянуть в себя?

После наших приключений нам показалось, что мы знаем о московских подземельях всё. Даже на Маклакова мы стали поглядывать как бы немного свысока. Нет, понятно, мы ничем не выдавали своё превосходство. Вернее, нам казалось, будто у нас есть какое-то превосходство, ведь мы раскрыли тайну Колодца трёх рек, убежали от преследования, побывали там, где не был никто из диггеров, ну, или почти никто. Даже наш интерес к подземельям на некоторое время притупился, и все спуски потеряли смысл. Нам вовсе не казалось очевидным, что мы просто заглянули, словно через замочную скважину, в закрытую комнату, заглянули и, ничего не поняв, посмели подумать, будто выяснили всю суть происходящего. А потом заткнули и скважины, не сразу и не быстро, но заткнули.

А ещё оказалось, за всё нужно платить. И не важно, что взял ты из полученного урока, какие богатства получил или пропустил слова учителя мимо ушей. Тогда думалось, что цель достигнута, экзамен сдан, но мы и представить не могли: звонок прозвенел к началу урока. И каждый заплатил свою цену, каждого подземелье проверило на прочность, на верность. В то весеннее утро мы не просто перелезли через забор и не просто бежали по улице, мы беспечно и необдуманно ворвались в новый этап нашей жизни, отрезав себе всякую возможность возвращения. И хоть нам казалось, что всё уже кончилось, всё только-только началось, но мы тогда ещё не понимали этого.