Колонна Борга
Шрифт:
В 1940 году советский наркоминдел приехал в Берлин для переговоров. Во время приема в замке Бельвю пришло сообщение от наблюдателей ПВО: в районе Люнебурга замечен вражеский самолет. Немцы всполошились: не хватало еще, чтобы советскую делегацию во главе с министром иностранных дел разбомбили в Берлине! Гитлер пришел в ярость, когда узнал, что ближайшее к рейхсканцелярии прилично оборудованное бомбоубежище находится лишь в отеле «Адлон». После этого под рейхсканцелярией и начали выстраивать комплекс бомбоубежищ.
Когда с середины 1944 года бомбардировки союзной авиации стали практически
Работы велись в большой спешке, стены во многих местах остались необлицованными, а кое-где даже и неокрашенными. Все же нижний бункер представлял более надежное укрытие от авиабомб и снарядов тяжелой артиллерии: он находился на глубине 17 метров от поверхности земли и был снабжен бетонным перекрытием толщиной в 3 метра и внешними стенами толщиной около 2 метров. Однако сырое помещение с плохо работающей вентиляцией, крохотными комнатушками (площадью не более 10—12 квадратных метров) и низкими потолками для постоянного проживания явно не подходило. Никаких весомых оснований для того, чтобы выбрать это сооружение в качестве командного пункта, не было. В сущности, как после взятия Берлина сострил один из осматривавших бункер русских офицеров, «единственное несомненное достоинство бункера — близость к магазинам на Унтер ден Линден».
И переезд Гитлера 12 апреля в бункер под рейхсканцелярией на постоянное жительство означал лишь одно: очень скоро он рассчитывает перебраться в более удобное место далеко от Берлина. Ведь в самом Берлине находился отлично оборудованный бункер под зенитной башней "G" на территории зоопарка, а в 24 километрах от Берлина, в Цоссене, располагался суперсовременный бункер Объединенного генерального штаба. Решение задержаться в бункере рейхсканцелярии на длительный срок с точки зрения здравого смысла являлось совершенно безумным, поскольку в своем бункере Гитлер даже не располагал надежной связью с войсками: бункер имел один телефонный коммутатор, один радиопередатчик и один радиотелефон.
Телефонный коммутатор наспех смонтировали в конце 1944 года, и там дежурил всего один телефонист Рохус Миш, которого вдобавок не удосужились как следует обучить этой профессии. Надзор за функционированием коммутатора, радиопередатчика и радиотелефона осуществлял техник Хеншель, который и обучил на скорую руку Миша, как управляться со всем этим хозяйством. Чтобы связаться со штабом в Цоссене, телефонист должен был сначала соединиться с телефонной станцией «Централ-200», которая представляла собой передатчик, установленный в башне зенитной артиллерии.
Радиопередатчик бункера работал только на средних и длинных волнах. Кто разбирается в радиосвязи, представляет, какая для этого нужна антенна! Поэтому с функциями передатчика данный аппарат совершенно
Что касается радиотелефона, то качество его работы целиком зависело от длины провода, закрепленного на висевшим в воздухе над рейхсканцелярией аэростата. Аэростат дважды сбивался артиллерийским огнем, а наземная линия полностью прекратила свое функционирование 27 апреля.
Попасть в бункер к Гитлеру можно было двумя путями: из новой рейхсканцелярии и из сада Министерства иностранных дел, спустившись по ступенькам под железобетонный защитный козырек, прикрывавший вход в верхний бункер, и далее — по коридору верхнего бункера к винтовой лестнице, которая и вела в нижний бункер; из сада рейхсканцелярии по лестнице запасного выхода нижнего бункера. Входы в верхний и нижний бункер закрывались стальными герметичными перегородками, внутри же помещения разделялись обычными деревянными дверями.
В верхнем бункере вся левая сторона была отведена под диетическую кухню Гитлера, на правой стороне размещались комнаты прислуги и семьи Геббельса. Проход между помещениями также выполнял и функции общей столовой.
В нижнем бункере расположились сам Гитлер с Евой Браун, личные врачи фюрера Морелль и Штумпфеггер. В отдельных комнатах размещались: общий туалет, дизельная установка, электрощитовая, коммутатор связи и дежурная смена охраны. Переселившись сюда, Гитлер явно не рассчитывал, что тесные бетонные клетушки в самое ближайшее время превратятся в нечто среднее между ночлежкой и общежитием.
Практически одновременно с Гитлером в бункере фактически поселился Борман, разместившийся в комнатах Штумпфеггера. Морелль быстренько вымолил у фюрера разрешение уехать из Берлина, и его комнату немедленно занял Геббельс. Геббельс очень обеспокоился географической близостью Бормана к дряхлеющему диктатору и теперь мог контролировать любой шаг «коричневого кардинала», поскольку дверь его комнаты, так же, как и дверь спальни Штумпфеггера, выходила в общую гостиную.
Краузе посещал Бормана в бункере почти каждый день. Они закрывались в комнате Штумпфеггера, пока тот играл с детьми Геббельса или пьянствовал с генералом Бургдорфом. Вечером 24 апреля Краузе пришел обсудить с Борманом дальнейшие действия и с содроганием прошел через верхний бункер.
От двух прямых попаданий тяжелых снарядов обрушилась крыша рейхсканцелярии, и Краузе пришлось долго пробираться через завалы. Коридор под буфетной рейхсканцелярии, по которому Канненберг носил продукты в бункер, и потому охранники прозвали его «аллея Канненберга», был забит солдатами, расположившихся там со всеми своими пожитками. Солдаты расположились на лестницах и лестничных площадках и даже в проходе верхнего бункера, служившим столовой для прислуги Гитлера и охраны. Краузе отметил, что на полу появился никем не убиравшийся мусор: недоеденные бутерброды, пустые пивные бутылки и прочий хлам. Не было лишь окурков: фюрер не переносил табачного дыма, и в бункере никто не курил. Пока не курил…