Коловрат. Пепел Надежды
Шрифт:
Он хотел сказать еще, что-то, но его речь оборвал снаряд разорвавшийся неподалеку и посекший осколками как его, так и нас с Колотовым.
Глава 6. Грани Безнадежности
БЕЗ ВЫЧИТКИ
"Война — это путь к отчаянию, где каждый шаг отзывается болью и утратой."
Эрнест Хемингуэй
Сквозь красную пелену боли и усталости, не
– Держаться! – Подбадривая выживших, орал сержант Крашенко, подавая пример и продолжая атаковать наступающие порядки противника.
Кряхтя и морщась от боли, я с трудом поднялся на шатающиеся ноги, чтобы в следующее мгновение рухнуть на живот, так как где-то рядом разорвался очередной вражеский снаряд, усеевая окрестности смертоносными осколками.
Будущее в тот момент виделось мне исключительно в серых и мрачных тонах. Хотелось оказаться, как можно дальше от сражения, залезть в какую-то щель, и сидеть там не отсвечивая. Но очередным усилием воли, я отбросил в сторону предательскую слабость, которая могла стоить жизни и мне, и окружающим.
Встав на одно колено, и едва выглядывая из укрытия, я выпустил несколько коротких очередей, тут же пригнувшись, после чего переполз чуть в сторону, стремясь хоть таким образом не оказаться под ответным огнем противника.
Сейчас мне как никогда не хватало вспомогательных средств. Картинка с дронов, здорово бы помогла вести огонь лишний раз не вылезая из-за преграды.
– Отступают! – Победно, подободрил выживших солдат сержант, выпуская очередную очередь игл в догонку противнику, после чего сел где стоял, устало привалившись спиной к укрытию.
Похлопав себя по карманам нагрудной разгрузки, мужчина достал железный портсигар и достав оттуда сигарету, подкурил ее от огонька на пальце.
– Ничего, парни. Мы выстоим. Осталось немного. Еще один накат и наши подойдут. – Продолжил он поддерживать боевой дух, обещая скорый приход подмоги.
В тот момент сил анализировать у меня не было, но было стойкое чувство, что Крашенко откровенно нам врет. Не будет ни какого подкрепления, а мы обречены на смерть.
«Вот и все? Да, Патя?» - С горькой усмешкой, спросил я самого себя, после чего взглядом обвел уставших, вымотанных, раненных солдат, что держались на одной силе воле. – «Вот это те герои, о которых нужно снимать кино. Железные люди, гнущие реальность под себя. Лишенные сил, на одном упрямстве, они удерживают высоту сто сорок семь, на одном упрямстве».
– Ты как? – Вяло толкнув Колотова в плечо, спросил я.
Парень был плох, но пока я не знал, дождется ли он подмоги, и будет ли вместе с ней лекарь. Если нет, то парень долго не протянет, хотя видно, что держится он только за счет преобразования своей энергии в энергию жизни.
– Жить буду. – С какой-то грустью и болью в усмешке, ответил парень, немного прикрывая глаза, видимо совсем худо было. – Ты то сам, на тот свет не собираешься?
– Нет. – Мрачно ответил я, с натянутой улыбкой.
–
– А ты себя. – Фыркнув ответил ему я. Я хотел добавить еще что-то ободряющее, но наш разговор был прерван свистом снарядов, что означало очередной заход вражеской артиллерии, за которым последует штурм наших позиций.
«…Еще немного, еще чуть-чуть,
Последний бой, он трудный самый…»
Слова песни сами собой всплыли в моем сознание, в то время как тело уже заползало в блиндаж, таща за собой товарища. Нужно просто пережить обстрел, отбить атаку врага, а там… а там придут наши, и мы сможем получить отдых. Да. Так и будет.
Попытки самовнушения помогли пережить очередную бомбежку, после которой с большим трудом, я и Ярик вылезли из укрытия и приготовились отражать накат Серых, вот только те не спешили идти в атаку. Видимо горький опыт чему-то их научил. Вместо этого в воздух взмыло несколько дронов, которые опрометью метнулись в сторону наших позиций, а следом вражеская артиллерия, вновь начала крыть наши позиции.
Из позитивного, по врагу так же отвечала наша поддержка. Две, а может даже три артефактные ракеты ударили по большим скоплениям противника, да так что у меня даже появилась надежда на то, что мы не просто отобьемся, но и откинем врага.
Жаль, что надежда оказалась ложной. В воздухе вновь появилась вражеская авиация, принявшаяся стирать удерживаемый нами холм, словно ластик с холста художника.
Взрывы раздавались со всех сторон, да так что уже было не понятно далеко они или близко. Я забился в какую-то щель и просто лежал там, урвав момент для передышки. Мышцы ломило от усталости, голова гудела, а в ушах стоял постоянный звон. Моя голова была словно набита ватой.
Сколько это продолжалось сложно сказать, так как тогда мне это все казалось вечностью, которой нет ни конца, ни края. Перед глазами бежали картины всей моей нынешней жизни, начиная от рождения и до этого момента.
В какой-то момент я очнулся от тишины. Знаете, такой звенящей, от которой мурашки бегут по спине и становится тревожно? Только тогда, я осознал себя вжавшимся в щель чудом уцелевшей кладки. Приоткрыв глаза, я смог увидеть товарищей по оружию, что вылезали из своих нор, в которых прятались от вражеского обстрела.
А дальше…
Дальше через руины крепости начали влетать закованные в экзы бойцы Серых, тут же поливая всех свинцовым дождем из своих автоматов. Кто-то падал, едва приподнявшись. Кто-то принимал вражескую атаку на доспех духа, кто-то стрелял в ответ, а кто-то отправлял в противника магию.
Я не оставался в стороне. Еще пока я вылезал из своего укрытия, мой иглострел уже начал выплевывать огненные иглы, что поражали ряды противника. Вот только совсем скоро, раздался сухой щелчок, извещающий, что боеприпасы закончились.
«Да твою…» - мысленно ругнулся я, кидая иглострел в ближайшего противника. Мое оружие угодило тому по его винтовке, спася жизнь одному из выживших солдат Империи.
Выхватив нож, я приготовился к рукопашной. Сейчас медлить было нельзя, иначе был слишком высокий шанс схлопотать пулю.