Колян. Дилогия
Шрифт:
Серега с уважением посмотрел на Коляна:
— Ты крутой мужик… А по виду-то и не скажешь. За молоком сходи к Мотовиловым, это через два дома — у них коровы племенные, ухаживают хорошо, не болеют никогда животины. Деньги-то есть у тебя?
— Да есть, я получил, когда увольнялся… — Колян те деньги давно уже прожил и пропил. Но Сереге знать об этом было не обязательно.
В калитку сердито забарабанили, мужики выглянули во двор и увидели женщину средних лет с хмурым решительным лицом.
— Опа! Моя пришла, — пробормотал Серега. — Ща пи….лей получу… Ну, бывай,
Мужчина, пошатываясь, вышел из комнаты, спустился по лестнице во двор. Женщина его сердито отчитала, потом с размаху треснула по шее так, что он чуть не упал, и толкнула к воротам.
Было похоже на то, как маленькая курочка клюет здоровенного кобеля, и Колян невольно заулыбался, видя такую картину. Потом он пошел к столу и стал медленно перемывать грязную посуду нагретой на плите водой. Прибрал в комнате, подмел сор и улегся на кровать, уставившись в потолок взглядом… Думы его улетели в Город.
«Пришла пора подумать, что делать дальше. Что мы имеем? Несколько центнеров драгоценностей, которые ничего не стоят, пока их не конвертируешь в деньги. Как только выйду на свет с этим барахлом — тут же мне и каюк! По крайней мере, в нашем Городе. Все антикварные магазы и скупки держит братва, все эти заведения сливают инфу бандюкам. То есть, вполне вероятно, Седой, если он не дурак — а он точно не дурак, вышел на держателей антикварных и ювелирных магазинов с требованием сообщить о подозрительных фактах сдачи золотишка. И дал мое описание. Деньги пока есть — две тысячи, маловато, конечно… Матери Лешего надо будет дать денег — Леший просил, да и по совести это будет. А Седой со своей кодлой всегда будет занозой — не успокоятся ведь, пока не отыщут меня. А значит, что? А значит, валить их надо. Но по–умному, чтобы самому не загреметь. В «Жуке» сделать тайники, стволы заныкать, потом в Город выбраться на разведку, вычислить места обитания Седого. Завалить его, и в столицу — там раскидать часть рыжья по антикварным магазинам будет проще».
Неожиданная мысль пришла к Коляну — чтобы выгодно продать бОльшую часть товара, надо иметь СВОЙ магазин…
«А почему бы и нет? Снять помещение, или даже купить, и выставлять свой товар вместе со скупленным: и крыша хорошая для продажи, и бизнес. Почему бы и нет? Надоело уже скитаться по углам, жить в тараканьих углах, да и годы уж не те — все-таки к тридцатнику давит, а ни кола, ни двора… Хотя теперь и двор есть, и дом!
На душе Коляна потеплело. У него есть дом, свой дом! Но вначале надо разобраться с Седым, помянуть Лешего, а уж потом…
Колян пошел во двор, открыл «Жука», и внимательно осмотрел салон на предмет, куда можно сложить оружие. Принес и пристроил под заднее сиденье снайперку, рассовал патроны. Заложил разобранный, без магазина шмайссер, набил патронами сменные магазины и тоже спрятал. Приклеил под водительское сиденье заряженный, взведенный ТТ. Замаскировал тряпьем в багажнике противотанковую мину. Хихикнул — представив, как отреагировал бы какой-нибудь гаишник, увидев эту «кастрюлю». Впрочем — скорее всего, он бы и не понял, что перед его глазами.
Парень осмотрел машину и остался
Колян пошел в дом, захватив свой верный стилет, выручивший его из беды, взял точильный камень и стал медленно, вдумчиво точить клинок, доводя лезвие до бритвенной остроты. Это занятие сродни медитации, успокаивает… Вжик, вжик, вжик…
«Еще пару дней выжду, а в субботу утром поеду в Город, — решил копатель. — Где обитает Седой я теперь знаю, хотя он может и перекрыться. Пока не завалю Седого, не уеду. Я буду последней сукой, если не отомщу за Лешего… Да и мир станет лучше без этих уродов!»
С этими мыслями Колян улегся спать. Впереди было еще два дня спокойной жизни, с молоком и яичницей на сале, натопленной баней и задушевными разговорами с Серегой. А впереди… впереди — что Бог пошлет.
Глава 7, в которой Колян выходит на тропу войны
Субботнее утро заглянуло в окошки колянова дома. Он еще с вечера настроил себя на подъем в семь часов. Впрочем, если быть честным, он для подстраховки завел старый советский механический будильник, чудом сохранившийся у аккуратных стариков и тикающий так громко, что мыши пугались. Ровно в семь ноль–ноль этот раритетный механизм испустил дикую трель такой громкости, что Колян подпрыгнул на кровати — сон как рукой сняло.
Он встал, умылся над раковиной ледяной водой из крана, прислушиваясь к тому, как струи мыльной воды с журчанием стекали в помойное ведро. Подумал механически:
«Слив бы сделать. Стремно эти ведра таскать…»
Затем усмехнулся:
«Колян, становишься домоседом, вот что собственность делает с человеком!».
Сходил к старому холодильнику «Орск», до сих пор исправно холодившему и хранившему в себе запасы коляновых продуктов. Нарезал и поджарил сала на сковороде, выкинул шкварки (Колян не любил жареное сало, а вот яичницу на скворчащем сале очень даже уважал), разбил туда пяток деревенских яиц с оранжевым желтком. Плотно закусил, щедро отрезая ломти хлеба местной выпечки, запил горячим чаем и стал собираться в поход.
Как обычно, копатель пристегнул к лодыжке стилет в кожаных ножнах. За пояс сзади всунул ТТ, немного подумал и переместил его вперед — сидеть в машине будет неудобно. Остальное снаряжение у него было готово еще с вечера, и дожидалось его в машине. Колян обулся, накинул куртку и вышел во двор.
Дождь, моросивший уже несколько недель подряд, прекратился. Был конец октября, воздух был чистый и свежий, на улице немного подмораживало — на земле выступил иней, трава у забора была будто бы выкрашена серебристой краской. Он завел «Жука» и, пока тот прогревался, закрыл дом на висячий амбарный замок. Сходил за дом по нужде, открыл ворота и выгнал машину.