Колян. Дилогия
Шрифт:
Никаких отправлений религиозных культов на людях — это был один из основных запретов в Роси. Хочешь молиться — пожалуйста, молись, но у себя дома. К ним прибивались люди разных вероисповеданий и национальностей, начни они демонстративно доказывать существование одного «истинного бога», не избежать междуусобиц и войн. Те, кто пытался протестовать, были поставлены перед выбором — принять правила игры или уйти. Готовых поменять сытую, спокойную жизнь на смерть во имя веры находилось немного. Но такие были. Николай их уважал, но выкидывал из головы сразу же, как они исчезали из поля зрения. И без них хватало проблем.
Теперь Рось была окружена прочной стеной, а со стороны озера
Между Росью и Арсеналом, который они всё-таки решили оставить в качестве второй столицы княжества, казаки в срочном порядке строили маленькие крепостцы, где могли бы разместиться мини–гарнизоны.
В суете и хлопотах прошло ещё три месяца после выздоровления Николая. Он уже практически восстановил прежнюю форму. Однажды к нему с докладом пришёл Дмитрий — командиры ключевых служб ежедневно докладывали ему о состоянии дел или присылали своих заместителей, если были в отъезде. В этот раз Диман явился неурочно, как раз после окончания утреннего ливня. Юлька как раз наливала Николаю в кружку чаю, задевая его круглым, торчащим как арбуз животом.
— Привет, Атаман. Доложиться хочу.
— Чего рано-то как? Вроде не вечер на дворе. Чего случилось? Юль, плесни ему чаю.
Юлька налила в фаянсовый бокал с изображением кисти смородины тёмного травяного чая и подала Дмитрию. Тот отхлебнул и, поставив бокал на стол, вытер губы тыльной стороной ладони.
— Послы у нас в гостях. Бывшие хозяева арсенала. Разговаривать желают.
— Сколько их? Что за люди? Где предлагают разговаривать? У нас, у них, или на нейтральной территории?
— Людей приехало пятеро. На лошадях. Не начальники, точно. Говорят, что их шеф хочет поговорить с Атаманом.
— А на какой предмет — спросил?
— Ну, типа, как жить дальше вместе, как территории делить…
— Хммм… Интересно. Я ждал их. Долго же они шли. Почти полгода после захвата арсенала. Вообще — они где обитают-то?
— Я спросил — говорят, тайна. Да какая там, нахрен, тайна? Я разведчиков рассылал в разные стороны — похоже, в 250 км от нас райцентр был какой-то, вот они возле него и образовались. Собрали, вроде как мы, народ, и живут.
— А чем живут? Войной или миром? Чего они хотят-то?
— Ты знаешь, мне показалось боятся они, — почесал в затылке Диман. — То ли нас, то ли соседей. Мы арсенал отбили, а вдруг теперь будем их мочить?
— Да проще, чем гадать поговорить с ними. И лучше на нашей территории. Как считаешь?
— Само собой на нашей, — проворчал Диман.
— Давай-ка через час приведи их в конференц–зал, поговорим.
В раскрытые окна бывшего конференц–зала светило послеполуденное солнце. Николай и его соратники сидели у накрытого стола — чай, лепёшки из кукурузной муки, масло и мёд стояли перед ними.
— Добро пожаловать, господа — я Атаман, — сказал Колян. — Кто вы, откуда и зачем хотели меня видеть?
— Нас послал к вам шеф, Михаил Александрович, наш президент. Хочет с вами обсудить некоторые имущественные споры и компенсации.
— Эвона кааак… — протянул Николай. — Сам президент! Не хухры–мухры. И чего он нам предъявляет, президент ваш?
— Вы захватили наш арсенал, забрали оружие, убили наших людей. Вам не кажется, что это незаконно?
Казаки тихо засмеялись, и даже спутники старшего неодобрительно посмотрели на него. Он продолжал, как ни в чём не бывало:
— Мы хотим, чтобы вы вернули нам нашу собственность. Мы согласны, чтобы то, что вы вывезли из арсенала, осталось у вас, но остальное — наше. Мы первые его взяли. В общем, это наш арсенал! — выпалил старший.
Николай жёстко посмотрел на него:
— Ваш? Ну попробуйте его тогда взять… Уже пробовали, да? И? Ещё хотите? Не с того начинаете, господа. Арсенал теперь наш и нашим останется. Отнимать его не советую. Мы ведь ответим, а потом мы пойдём к вам и перебьём вас прямо в домах. Да–да, мы знаем, где вы обитаете. И народа у вас не так много. На каждого найдется по пуле, — он усмехнулся, отхлебнул чая и отправил в рот ложечку с прозрачным тягучим мёдом. — В общем, передайте вашему президенту, что мы готовы жить с ним в мире, если не будет нападений и провокаций. Мы готовы торговать, у нас есть свои деньги, налажено производство некоторых видов товаров. Если будет хотя бы попытка нападения с вашей стороны, мы посчитаем это за объявление войны и придём выкуривать вас из вашего муравейника. Вам всё понятно? Что же касается арсенала — вы бы его всё равно не удержали и его обратили бы против нас. А нам не нужна угроза под боком. Вы некомпетентны в отношении военных действий, что вы уже доказали. Лучше будьте с нами в союзе, а не воюйте. Иначе пожалеете.
Колян улыбнулся нарочито радушно:
— А пока располагайтесь. Попейте чайку — мы мирным гостям рады…
Он встал с места и пошёл прочь из зала. Голова его лихорадочно работала. Угрожать, что они выкурят врагов из дома, было, конечно, круто, но вот воевать в полную силу он позволить своим ребятам не может — и так при захвате арсенала положили почти сотню лучших бойцов, не хватало ещё пролить крови. Лучше худой мир, чем добрая ссора.
«Но арсенал они фиг получат, — сплюнул он под ноги. — Застращать их надо. Ну а коли их президент, этот пумпон, захочет переговоры вести — пусть приезжает сюда».
Гости уехали, пообещав вернуться с ответом через неделю.
Глава 20. Бойцы Николая попадают в засаду
Закон № 25
Любой человек, совершивший покушение на Атамана или своего командира, будет караться смертью.
Дозорные доложили о прибытии «делегации». Предложение послов было в следующем: в ста километрах от Арсенала есть место под названием Гиблая балка. Там протекает ручей, рядом — поле и луг. В Гиблой балке через пять дней и должны были встретиться договаривающиеся стороны.