Команда
Шрифт:
Закончились переговоры неожиданно: Северус сунул продавцу увесистый кошель, подхватил сверток и аппарировал прямо из лавки. След привел директора к воротам Хогвартса, резвый подчиненный уже вовсю шагал по дороге к замку. Помянув непечатным словом будни Камелота, Альбус снова переместился в «Кабанью голову», порталом вернулся в кабинет и без сил упал на ближайший диванчик с четким ощущением того, что над ним нынче изуверски издевнулись. Неправдоподобно, конечно, но… очень уж в стиле Северуса. Получил, старый параноик? Поделом…
Через четверть часа он, кряхтя, переполз за стол,
Однако пока директор продирался сквозь склизкие, покрытые тысячелетней плесенью изломы булыжников в потайном ходу (жаль, руки не дошли навести здесь порядок…), летучий поганец снова его опередил: подземные апартаменты встретили гостя тишиной, запахом кофе с корицей и наглухо запечатанной дверью лаборатории. Северус терпеть не мог, когда ему мешали, потому в часы, посвященные науке, качественно отгораживался от внешнего мира. Сообщив пустой комнате все, что думает о нижнем белье Ланселота, дурном характере короля Артура, добродетели Гвиневеры и интимных привычках рыцарей Круглого стола, Альбус разжег огонь в камине и устроил засаду. Как бы шустр ни был зельевар, он все-таки человек. Должен захотеть чаю, в туалет или, на худой конец, пообедать соберется…
Спустя пять часов ожидания пришлось признать: северусова тяга к знаниям имеет абсолютный приоритет над его же естественными потребностями. Сам Альбус похвастаться подобной самоотверженностью не мог: желудок настоятельно требовал еды, ноги ‒ тазика с горячей водой, а весь прочий организм ‒ нормального отдыха. Плюнув, он погасил огонь, снова прополз тайным ходом и поднялся в Большой Зал, где Флитвик любезно просветил его насчет субботнего графика неуловимого зельевара. Аппетит почему-то пропал, настроение в конец испортилось. Похоже, последний земной день станет одним из самых отвратительных в его долгой, видит Мерлин, без того непростой жизни. И что самое обидное ‒ сам виноват…
Флитвик тем временем попрощался и ушел, его сменила Минерва.
— Добрый день, Альбус. — И вдруг тревожно нахмурилась, один-в-один копируя Дайлис Дервент. — Вы плохо выглядите. Приболели?
Ах, Минерва, Минерва, моя честная, чуткая, суровая гриффиндорка, как бездарно я, однако, потратил жизнь. Книги, войны, бесконечные интриги, только вот жениться времени не нашел. А ведь поддайся я когда-то очарованию юной Юлианы Иствик, ты сейчас носила бы фамилию Дамблдор. И твои братья тоже. И племянники…
— Альбус, вы в порядке?
Моя дорогая, заботливая девочка. Знала бы ты, как нестерпимо хочется пожаловаться тебе на быстроногого Северуса, собственную глупость и злодейку-судьбу…
— Благодарю, Минерва, все хорошо. Супу? Рекомендую чесночный соус, он выше всяческих похвал.
—
— Ах, Филиус, наш шаловливый чревоугодник. — Альбус щелчком вызвал эльфа и указал ему на пустую соусницу. — Обеспечь-ка нам добавки, дружок. Минерва, есть новости?
Она удивленно наморщила лоб.
— Нет. А что, должны быть?
— Слишком тихая выдалась неделька, не находишь? — Он налил себе чаю, привычно потянулся за шоколадкой, но по пути передумал и вернул ее в вазу. Не хочу. Черт побери, мне осталось жить несколько часов, имею я право потратить хотя бы часть по своему личному усмотрению? Например, хорошенько выспаться?
— Минерва, у меня к тебе просьба. Я пропущу ужин… Передай, пожалуйста, Северусу, чтобы он ни при каких обстоятельствах не пытался воспользоваться известным ему порталом. Запомнишь?
— Кх-кх… — прижав руку к груди, она откашлялась и перевела дыхание. — Ккхонечно… но почему… ужин?
— Собираюсь лечь спать. — Он подмигнул и поднялся. — Для нас, стариков, нет ничего приятней послеобеденного сна. До свидания, Минерва.
Помедлил немного, глядя на донельзя удивленное лицо и думая, что видит ее, скорее всего, в последний раз. Прощай, моя дорогая девочка. Прощай, Большой Зал. Прощай, старый добрый Хогвартс… ну все, хватит, а то зарыдаю.
Под звон тарелок и студенческий гомон он зашагал к выходу и, подмигнув по пути Гарри («Не хмурься, мальчик, это твой последний мирный день…»), покинул Зал.
Синтия Нотт сидела за туалетным столиком в будуаре Нарциссы и перебирала стопку ярких колдографий, раскладывая их на две кучки.
— Очаровательно… очаровательно… Представляешь, этот человек сидел с нами с самого завтрака, ни разу не вынул палочку и не брал в рот ничего, кроме воды.
— Я тебе говорила, это не зелье.
— Уму непостижимо… Надо переснять, фон удачный, а ты нет… Вообрази, как я чувствовала себя в обществе двух своих мужей! Теодор периодически принимал его за зеркало… О, эта просто шедевр… Когда пришел вызов, он встал, пожелал нам хорошего дня и исчез. Теодор до сих пор поверить не может… Здесь ты немного похожа на Полли Глэйн, смотри. Она, кстати, тоже беременна, слышала? Говорят, будет тройня.
Нарцисса мельком взглянула на протянутый ей снимок.
— Нет, не слышала, я в последние месяцы отошла от светских дел. Возьмешь эту?
— Ни в коем случае! Лицо бренда должно быть эксклюзивно и даже близко не может кого-то там напоминать. — Колдография отправилась в левую кучку. — Нам есть из чего выбрать, мистер Криви исключительно талантливый юноша. А еще умен, воспитан и очень мил, когда смущается. Интересно, чем он не угодил Тео?
— Происхождением, Си, происхождением.
— Ах, да… Подумать только, я чуть не каждый вечер сижу в парадной столовой Малфой-мэнора рядом с маглом и вежливо прошу его передать мне соль! Ладно я, сам лорд Малфой увлеченно обсуждает с ним идею волшебного телевидения! И ведь спонсирует, у Люциуса нюх на сто́ящие проекты… Слу-ушай, а давай организуем телешоу! «Женские секреты»… нет, лучше «Женские тайны». Будем обсуждать моду, делиться сплетнями, посрамим Риту Скитер! Нисс?