Командир. Дилогия

Чупин Олег Евгеньевич

Пока продавцы бездельницами. Покупатели носились, лазили по замку, пролезали во все закутки от крыши до подвалов. На тщательнейший осмотр покупки ушло более двух часов. Но всему когда-нибудь приходит конец. Окончился и этот осмотр. Старшие осмотровых групп, подходили по очереди к казначею и докладывали ему. После приема докладов от всех групп, Ронберг сел на коня и в сопровождении тех же всадников, охранявших его в первую встречу, направился к продавцам. Не спеша преодолев разделявшие их сто метров, не слезая с коня, заговорил, обращаясь к фон Шварцу.

– Господин фон Шварц, наши люди осмотрели замок. Вы не выполнили условия договора. Замок пуст, в нем нет ни одной скамьи или стола. Все пушки замка так же исчезли. Не говоря уж о порохе и ядрах к ним. В замке, вообще нет ни каких припасов. В этой ситуации, я не могу выплатить вам оговоренную в договоре сумму. И только ради сохранения с вами хороших отношений и формального соблюдения договора, я согласен выплатить вам 500 талеров.

При приближении наровчан, воины фон Шварца встали и окружили сидящего господина и его рыцарей двумя рядами. При произнесении речи Ронбергом ни один из рыцарей даже не поменял позы, как сидели развалившись в креслах, так и продолжали сидеть. После окончания обвинений казначея, стоявший за господским креслом Прослав, наклонился к нему, выслушал его и выпрямившись ответил, периодически наклоняясь и выслушивая новые слова.

– Ваши обвинения беспочвенны. Где в тексте договора записано, что мой господин обязан оставить в замке мебель, припасы, в

том числе порох, ядра к пушкам и сами пушки. В договоре ясно записано, передаётся только сам замок, то есть его строения в не разрушенном состоянии. Никаких разрушений вы не нашли. Значить вся ваша речь направлена на обман и попытку бесчестно не заплатить за проданный замок. Мой господин считает, что в связи с нарушений магистратом города Нарвы условий договора, выразившемся в попытке не оплатить оговоренную сумму за покупаемый замок Васкнарва на реке Нарва, договор между ним и магистратом Нарвы разорван. И он не считает себя связанным какими-либо ограничениями по отношению к бесчестным негодяям и мерзавцам из нарвского магистрата. Посему он предлагает в качестве вашей компенсации за ваш бесчестный поступок, спешится и передать ему ваших лошадей. В противной случае картечь пушек нефа, сметем большую часть ваших всадников, ведь от них до нефа не более пятидесяти метров. Потом в дело вступят мушкетеры и арбалетчики. После первых залпов, к нему подойдут две сотни бронированной конницы, которые и закончат то, что не доделают картечь и пули. Они вырежут оставшихся в живых ваших молокососов. Лошадей после этого конечно будет поменьше, но зато привезенное вами серебро, ваши доспехи, оружие, скомпенсируют убыль в конях. Как вам такое будущее будущее.

Услышав эти слова и осмотревшись по сторонам, увидев неф, пушки которого смотрели на его всадников, стоящих на правом берегу реки шеренги стрелков мушкетеров с дымящимися фитилями и арбалетчиков с взведёнными арбалетами и уложенными в ложе болтами. Две колонны бронированных всадников, стоявших на правом берегу на против моста. Казначей явственно побледней, видимо сумел просчитать свои шансы уцелеть в описываемой бойне и её реальность. И признай осуществления бойни реальной, а свои шансы уцелеть в ней крайне не значительны. Страх выразился не только в бледности но и слова с трудом давались Ронбергу, спазмы страха сдавили горло и не только мешали говорить, но и затрудняли дыхание. И речь была прерывеста.

– Господин...Ваша светлость....Вы не правильно меня поняли....Я приношу извинения.... Серебро сейчас принесут.... Вы совершенно правы.... Мои претензии были не обоснованны... Вот Ваши талеры, пусть воины Вашей милости проверять и пересчитают монеты..

Пока он говорил и махал руками, от основного отряда отделились четверо всадников, везущих два сундучка. Подъехав и спешившись, они передали сундучки кнехтам фон Шварца, которые их тут же открыли и стали пересчитывать, попутно проверяя концы монет, чтобы они не были обрезанными. Пересчитали и осмотрели деньги достаточно быстро, в течении получаса.

По окончанию данной приятной для воинов процедуры, казначей, не читая, подписал оба экземпляра передаточной грамоты, заверив их малой городской печатью города Нарвы. Это так же вероятно был первый документ подобного рода в делопроизводстве 16 века. В нем, названом 'ПЕРЕДАТОЧНАЯ ГРАМОТА', было записано следующее:

'Бургомистры и магистрат города Нарвы в лице казначея Яспера Ронберга приняли от бывшего васкнарвского фогта господина Михаэля фон Шварца замок Васкнарва на реке Нарва в целом, не разрушенном виде. И передают господину фон Шварцу в счет оплаты за купленный замок, в соответствии с ранее заключенным договором, полновесные серебряные талеры в сумме 50 000. Претензий к сохранности замка Васкнарва у покупателя к продавцу не имеется. 1552 год от Рождества Христова, ноябрь число 21'. Заверено малой печатью магистрата города Нарва. Подписями: Казначей магистрата города Нарва Яспер Ронберг. Герцог Михаэль фон Шварц.

Передав серебро и подписанную грамоту, Ронберг попытался отъехать от фон Шварца и его воинов, однако был остановлен окликам Прослава.

– Господин казначей. Вы забыли передать фон Шварцу своих лошадей, за причинённые вами ему оскорбления.

Ронберг не говоря ни слова и смотря на фон Шварца, слез с лошади, бросив повод одному их своих сопровождающих, и пешком пошел к основной группе своих подчиненных. Подойдя, дал команду быстро передать всех коней людям фон Шварца. Команду хоть и с неохотой выполнили и рейтары и кнехты, передавши своих коней в течении получаса новым владельцам. Правда снявших с лошадей седла и уздечки, команда была передать только коней, а не сбрую с ними. Да и трудно было ожидать какой-либо иной реакции на данное распоряжение. Ведь вся амуниция, доспехи, оружие и кони в том числе первоначально покупалось нанимателем и выдавалось наёмнику. Минимальная сумма необходимая для снаряжения солдата в те годы была 5-7 талеров. На эти деньги снаряжали новобранца в пехотные войска, выдавая ему, обычно шлем, нагрудник, пику и меч и иную амуницию. Всё это было корявенькое, ржавое. Как самое дешевое. И магистрат не применил сэкономить на воинском снаряжении. А новобранцам и выдавали всегда самое дешёвое, так как они, по сути, являлись "пушечным мясом". Кто ещё пойдет к таким жмотам на службу. В набеги не ходить, добычи не видеть. Хотя возможность получить в бок кусок стали, все же велика. Охрана купцов это тоже опасно. А дальше всё просто: молодой солдат либо погибал в первом сражении, либо, если он оставался в живых, он "одевался" с трофеев, как неприятельских, так и с павших товарищей. Ведь единой формы одежды, как и вооружения нет. Поэтому ветераны были не только разодеты, но и имели отличное оружие. Отборные части ветеранов всегда берегли и бросали в бой, только, когда решалась судьба сражения. Такой же подход был и к снаряжению конного новобранца в рейтарские части. Стоимость амуниции наёмного всадника составляла 15-20 талеров. Разница от стоимости снаряжения пехотинца - это стоимость лошади. Вот так и получилось, что магистрат наэкономил и набрал вместо опытных, но более высокооплачиваемых ветеранов, практически, ни чего не умеющих, но более дешевых новобранцев. Черный сразу ухватил качество нарвского войска и правильно рассчитал их реакцию на опасность, подкреплённую демонстрацией силы. А так же мысли и действия Ронберга, знающего цену своему воинству. Тем боле и психологию самого казначея успели уже просчитать: торгаш, финансист, но ни в коей мере не воин. И в подобной ситуации, откупится, но не будет стоять насмерть.

Вот и все. Замок продан, деньги получены, новые владельцы зашли в твердыню. Пора и домой. В колонну по трое и на мост через Нарву. Три последние тройки перегородили щитами мост. Пока их товарищи обмазывают смолой настил моста, канаты- связки и бревна самих плотов. Отступая по мосту, забрасывали на настил факелы, от которых сразу занимались обмазанные смолой канаты и дерево. Дождавшись, когда мост хорошенько разгорится, и перегорят канаты удерживающие мост на левом берегу, перерубили подобные канаты на правом и мост превратился в кучу пылающих плотов, которые яркими кострами поплыли по течению в Финский залив. Неф поднявшись чуток по выше, перешел к правому берегу, на него погрузили имущество лагеря, сундучки с серебром, пеших воинов, в том числе на неф взошел Черный с Белых и Подопригорой. Седых с конной сотней и трофейной полуторасотней коней по суши через Гдов, направились в Ямм-на-Желче. Туда же взял курс и неф. Оставив на левом берегу Ронберга с его рейтарами, кнехтами и принадлежащий магистрату города Нарва замок Васкнарва.

Слобода Ямм-на Желче. 22 ноября - 01 декабря по новому стилю 1552 года РХ.

К вечеру 21 подошли по озеру к устью Желче. В темноте решили не соваться в реку. До утра встали на якорь, благо рельеф дна в этом районе

Ушаков, бывший в этом рейсе капитаном нефа, изучил хорошо. На утро вошли в реку и около 8 часов уже швартовались к одному из десятка настилов, около слободы. И уже через 40 минут 'витязи' сидели во вновь построенной горнице, на втором этаже 'господского комплекса'. И вкушали пищу и питьё. Заодно Черный узнавал свежую информацию. Седых со свой сотней благополучно прибыл в слободу ночью, после полуночи и сейчас отсыпался. Трофейных коней приняли, обиходили и определили на конюшни. Завтра с утра планируется перегнать в Псков, привезший Черного неф и остальные посудины, и выставить на торг, пока озера не покрылись льдом. А то по утрам в заводях по бережку водичку уже и ледком прихватывает. В слободе всему населению, а это более 10 000 человек, крыш над головой хватало. Двух-трех этажные казармы для воинов и дома-общежития для полона себя оправдали. Хоть и в достаточной тесноте, да в тепле. И еще один плююсь, меньше домов, меньше дров на их отопления уходит. Которые сперва надо заготовить в лесу, доставить в слободу, центрального отопления еще нет. А это отвлечения ценного человеческого ресурса и растрата еще более ценного времени. Опасения Пирогова о возможной эпидемии, при таком скучивании народу, к счастью не оправдались. И в этом несомненно полностью заслуга Пирогова и девчонок-медиков из его медико-санитарной части. Лишь жесткая, а местами и жестокая санитарная политика, до пяти десятков плетей за нарушения санитарных правил, принесла свои плоды. При поступлении новых поселенцев, все, вне зависимости от пола, возраста, положения проходили медосмотр, прожарку одежды, помывку в бане. Для ливонцев, к выходцам из Русских земель это относилось в меньшей степени, но если находили при осмотре вшей, то и им, перед помывкой в бане, удаления всех волос, исключение составляли женщины, если они соглашались намазать волосы на голове серной мазью и посидеть так в платочке с полчасика. Благо мази из трофейной серы наготовили достаточно. Ну а если несогласная посидеть с 'сатанинским запахом', то и с головы волосы долой, как и с других частей тела. Потом баня, стирка одежды, мытьё тела. И дальше еженедельная баня всем. Бабам стирка одежды. Мытьё горячей водой посуды после каждого приёма пищи, ошпаривания её кипятком. Мытьё перед едой рук. И так далее, вроде обычных для людей 20-21 века действий, на которые не обращаешь внимание, совершаешь мимоходом. Но в тоже время выполняешь вложенные с девства в сознания простые правила гигиены (санитарии). Вот здесь то и приходилось применять при постоянном контроле за соблюдением этих правил и жесткость и оправданную жестокость. Благо рыцари за пару веков хорошо потрудились в плане вбитые в подсознание своих рабов, что приказ господина, закон для раба. И сервы и прислуга хоть и с трудом, не понимая мотивов попаданцев, но выполняли требования новых хозяев со всей возможной старательностью, вбитую им и их предкам крестоносцами. Певцов, Петров и Лаптев организовали литейку и с десяток кузниц. В литейке из трофейной меди и олова сварили 'пушечную бронзу', благо состав не сильно многокомпонентен, десять частей меди на одну часть олова, из которой отлили полупудовые 'единороги'. Правда, канал ствола приходилось лить, а не высверливать. Ну нет пока в распоряжении металлистов нужного станка и двигателя к нему. Но пока и таких орудий хватало. По две пары установили на каждую угловую башню, и шесть штук впихнули в воротную. Начали лить четверть пудовые 'единороги', попутно изготавливая для них лафеты на полозьях. В кузнях из шведского железа, опять-таки трофейного, полным ходом ковали бердыши, кинжалы, тянули для байданы проволоку, оковывали нижние концы миндалевидных щитов, которые тут же рядом изготавливали столярные мастерские, под общим руководством Комина. В них же полным ходом развернулось изготовление саней и перестановка телег сервов с колесного хода на полозья. По весне полозья снял, колеса, захваченные с собой, поставил, и езди опять, вози грузы. Рядом с воротами, вытянувшись вдоль частокола, стоял барак 'мануфактуры' по производству валенок. Да почему 'мануфактура' в скобках, это и была мануфактура, с разделением всего производства на отдельные операции, выполняемые одним и тем же работником. Валенки катались до десяти-двенадцати пар в день. К этому времени гдовские работники выполнили оговоренные работы и получив расчет уехали к себе в Гдов. Работавшие с ними сервы и замковые слуги, теперь уже самостоятельно продолжали строительные работы. Расширяли хлева, конюшни. Продолжали работы по укреплению слободы. Хотя вокруг слободы уже были возведены стены из 'кит' и частокола, но по частоколу дооборудовался боевой ход, перекрывался навесом, прорезали и укрепляли бойницы. Так что мужики без работы не сидели. Да и бабы с детишками не бездельничали. Большинство баб, девок и девочек постарше шили исподнее, форменные штаны и гимнастерки для боевых холопов. Другие управлялись на общей кухне, ухаживали за скотом, за которым им помогали ухаживать мальчики. А пацаны постарше во все помогали своим отцам и старшим братьям на строительстве, в лесу, кузнях и мастерских с мануфактурой.

Через пять дней после возвращения Черного в Ямм-на-Желче, 27 числа, до слободы дошла весть о том, что замка Васкнарва на Нарве более не существует, на его месте раскинулись обгоревшие руины из кирпича и камня. Это все, что осталось от некогда мощной твердыни после взрывов и пожаров. Причину взрывов и пожаров, случившихся в ночь на третий день приобретения замка новыми хозяевами, ни кто не знал, ведь из всего гарнизона замка числом более полутора сотен кнехтов, рейтар с мушкетерами и пушкарями в живых осталось менее десятка. И то все оглохшие, оглушенные, израненные и обожженные. И только недели через две, после появление первой информации, стали доходить слухи о причинах катастрофы. По мнению Нарвского магистрата, вся вина возлагалась на покойного коменданта замка и его погибших воинов. Это же надо же быть такими олухами, чтобы на второй день после завоза в цитадель пороха, умудриться взорвать его вместе с замком и собой. По свидетельству выживших, первоначально взорвалась северо-западная артиллерийская башня, через небольшой промежуток времени рванули расположенные рядом с ней ворота. Третьей взрыв произошел в подвале самого замка примерно через полчаса после первого. От этого взрыва замок, как ранее до него башня и ворота с укреплениями около них рухнул и сразу был объят пламенем, языки которого вырывались из развалин. Через две-четыре минуты руины замка взорвались повторно, видимо огонь добрался до основного запаса пороха. И почти тут же за ним раздался последний пятый взрыв во второй юго-восточной артиллерийской башни. От которого она, как и её предшественница рухнула и сразу же была охвачена огнём. Сами взрывы, ни какого удивления не вызвали. Ведь буквально накануне в замок ввезли полтора десятка пушек с ядрами, картечью и большим количеством пороха, порядка десяти тонн. Который и растащили по замку. В артиллерийские башни поставили по полдюжины пушек, и на воротные укрепления установили три штуки. Соответственно и часть пороха распределили по подвалам башен и боевым казематам. Но большую часть от греха перенесли в подвалы замка, где и сложили в нескольких местах. Вот видимо этот порох и рванул в башне, а потом, наверное, искры от пожара попали в порох в других строениях. Хотя почему произошел первый взрыв, его причина, так ни кто в Нарве назвать и не смог. Все списали на безалаберность вновь набранных пушкарей, мушкетеров, кнехтов и рейтар, все сплошь дешевые в найме новобранцы, ни одного опытного, высокооплачиваемого ветерана. Видимо кто-то из них, косорукий, и обронил в порох огненную искру. О вине продавцов замка, ни кто даже и не говорил. Они в это время однозначно были уже далеко от бывшей орденской, а ныне принадлежащей магистрату города Нарва твердыни. Теперь можно было с уверенностью сказать, адские машинки фестивальщики строить научились. Правда с некоторым 'фельдфебельским зазором' по времени. Но и это хорошо. В декларируемой конструкторами точности часового механизма, время сработки механизма определялось как четверо суток, плюс, минус час. В указанный временной интервал взрывы почти вписались.