Комиссар госбезопасности
Шрифт:
Банда пряталась на Литовских хуторах в двадцати верстах от города, откуда совершала налёты. Хутора считались покинутыми и находились в степной балке, скрытно подойти к ней днем было невозможно.
– Сколько народу у Лютого? – спросил у старосты Решетняк.
– Точно не знаю, пан-товарищ, – староста утёр картузом потный лоб. – Может, человек сто или больше.
– Когда везешь провиант в очередной раз? – поинтересовался заместитель.
– В ночь на Ивана Купала.
– А что именно?
– Воз фуража и второй – с салом, мукой и горилкой.
– Ладно, теперь езжай домой и никому ни гу-гу, – наклонился к Шварцу начальник. – Или сам понимаешь, –
Когда Павел вывел старосту с явочной квартиры и вернулся, втроем стали думать, что предпринять дальше…
Ночь на Ивана Купала наступила. В фиолетовом небе висела луна, пушисто мерцали звезды, у далекого горизонта мерцали костры. По ночному шляху катили две груженые пароконные телеги. На передней сидели староста и Павел в свитке и полотняных штанах, на задней – немой работник Шварца Клаус.
У древнего кургана обоз свернул дальше в степь, двинувшись по бездорожью. Изредка всхрапывала лошадь, да побрякивала уздечка. Проехали ещё пару верст, спустились в поросшую бурьяном низину, впереди затемнела балка. Внезапно из-за ближайшего куста возникли две тени, клацнули затворы.
– Стоять!
– Тпру, – натянул Шварц вожжи.
– А, цэ ты нимыць, – материализовалась одна из теней, подойдя ближе. – Доставляешь провиант?
– Как приказано, – кивнул картузом староста.
– А горилки привиз?
– Само собой.
– Оцэ гарно, бо хлопци заждалысь, – и исчез.
Двинулись дальше, на опушке замигали огни хутора, въехали в короткую улицу. Посередине ярко горел костер, вокруг сидели и стояли люди с винтовками.
– Разговление [41] прывэзлы, хлопци! – радостно загоготал кто-то.
Обоз окружили. Хлопнула дверь ближайшей хаты, появился человек в сопровождении второго.
– Ша, бисовы диты! – рявкнул он густым голосом. Хлопцы расступились. Человек подошёл к телегам.
41
Разговление – употребление скоромной пищи после поста.
«Вот ты какой, Лютый», – подумал Павел, а староста слез с седелки и поклонился.
– Всё привёз, пан атаман, как велели.
Атаман выглядел впечатляюще: рослый, черноусый, в офицерском френче, широких шароварах, через плечо маузер, сбоку шашка.
– А цэ хто такый? Раниш у тэбэ був инший? – подозрительно уставился на Судоплатова.
– Тот захворал, а это мой племянник. Надежный парень, – заверил Лютого Шварц.
– Ну-ну, – поиграл Лютый темляком шашки. – Нэхай хлопци разгружають, а ты зи мною до хаты.
Староста достал из сена четверть горилки и оклунок [42] с закуской. Втроем ушли в дом. Бандиты стали таскать мешки и кадки в недалекий сарай, а Павел, отойдя к колодцу, присел на лежавшую там колоду, стал незаметно осматриваться. За мазанкой напротив виднелся загон, там стояли десятка четыре лошадей, под вербами угадывалась пулемётная тачанка.
– Шо, цикаво? – выйдя из тени, грузно уселся рядом чубатый гайдамак [43] .
42
Оклунок – узел (укр.)
43
Гайдамак – разбойник на Украине.
–
– Був побильше, – вздохнул тот. – Тэпэр полусотня.
– Гляжу, и тачанка есть?
– Дви, – поднял собеседник два пальца. – Слухай, хлопэць, купы у мэнэ годыннык, нэдорого виддам, – достал из шаровар карманные часы.
– Рад бы, да грошей нема, – пожал тот плечами.
– Ну бувай, – снова вздохнул чубатый и заорал на грузчиков: – Скориш тягайтэ!
Спустя ещё час пустые телеги катили обратно.
– О чем говорили? – спросил Павел старосту.
– Интересовался, много ли войск в городе, и ещё наказал привезти кузнеца. У них половина лошадей расковались.
– Ясно.
Через сутки из Мелитополя в ночь ушел десяток чекистов и конный отряд ЧОНа [44] . Возглавил операцию Решетняк, в прошлом лихой рубака, Павел был за проводника.
Секрет у хутора незаметно сняли, а затем молча пошли в атаку. Бой был жестокий и короткий. Практически всю банду вырубили, захватив десяток пленных вместе с атаманом. Три чоновца и два оперативники погибли.
44
ЧОН – части особого назначения в Гражданскую войну.
– Так, говоришь, «племянник»? – скривился разбитыми губами Лютый, увидев Судоплатова, когда связанного атамана везли обратно.
– Молчи, сволочь, застрелю, – побелел глазами Павел. В бою погиб Маневич, с которым они стали друзьями.
После были другие операции, успешные и не очень. Судоплатов нарабатывал оперативный опыт и участвовал в борьбе с националистическим подпольем, в которое ушли недобитые петлюровцы и сечевые стрельцы гетмана Скоропадского [45] , а ещё изучал их идеологию. Главным её посылом являлось отделение от советской России и создание враждебного националистического украинского государства «без большевиков и коммунистов», лютая ненависть ко всему русскому.
45
Скоропадский П. П. – украинский военный и политический деятель, «гетьман всея Украины» с 29 апреля по 14 декабря 1918 года.
Особенно поразил Павла один случай. За войну он повидал немало, но этот случай был вопиющим. В селе Заречном банда «самостий-ныкив» напала на продотряд мелитопольских рабочих, уничтожив его поголовно. Прибывшая туда оперативно-следственная группа, в которой был и Судоплатов, увидела страшную картину. Животы у всех были распороты и набиты зерном, на груди двоих вырезаны красные звезды, ещё пришпилены листки: «Так будэ з кожным москалем» [46] .
В перестрелках, стычках с бандитами и задержаниях пролетели три года, а летом 27-го года в окружное ГПУ приехала республиканская проверка. Её возглавлял один из заместителей Председателя, была она плановой. Работу отдела комиссия оценила положительно, а затем её руководитель захотел встретиться с лучшими оперативниками. В их число попал и Судоплатов, имевший довольно высокие результаты.
46
Москаль – презрительное название русских украинцами.