Компот из сладкой лжи

Ловыгина Маша

– Денис, пожалуйста, скиньте мне эти фотографии на почту. Я сейчас пойду к следователю, а потом… – Надя задумалась.

– А потом? – эхом отозвался Кораблев.

– А потом мы еще раз встретимся, – пробормотала она.

Надя видела, что при этих ее словах глаза Кораблева загорелись, и сам он подтянулся и чуть подался к ней. Ей показалось, что этот милый мальчик принял ее предложение за нечто большее, и Чарушина не стала разубеждать его. В конце концов другого варианта, чтобы раздобыть информацию у нее не было. Да и не собиралась она пользоваться

племянником Рура втихую, не ставя его дядю-адвоката в известность. Привычка согласовывать свои действия была еще очень сильна, а Наденька очень боялась ошибиться.

8

Стихи закончились,

Осталась проза жизни.

Где выбор есть, там места нет слезам.

В кабинете следователя Надя осторожно присела на краешек стула, обвела глазами обстановку и поморщилась от едкого, въевшегося в стены табачного запаха. Следователь – невзрачный, дерганый, остро пахнущий потом и несвежим дыханием, уже пару минут смотрел на Чарушину сквозь стекла очков и барабанил пальцами по ручке крутящегося кресла.

– Так-так… Надежда Николаевна Чарушина, – он сверился с записью в ее паспорте, а затем пролистнул несколько страничек туда и обратно. – Прописка местная. Не замужем?

– Там же все написано, – Надя вздохнула и стала изучать засохшее, сомнительного происхождения пятно на полу.

Еще минута прошла в обоюдном молчании, нарушаемом шагами в коридоре, хлопаньем дверей и ровным гудением компьютерного процессора.

– Что вас связывает с гражданином Ржевским? – спросил следователь, и кресло под ним надсадно заскрипело.

– С гражданином Ржевским меня связывает… – Наденька на секунду прикусила кончик языка и перевела взгляд с пятна на отпечаток чьей-то ноги на пыльном подоконнике, – гражданский брак.

– О как! – следователь поднес ее паспорт к лицу и постучал корочками по своему рыхлому, в красных прожилках носу. – Сожительство, значит.

– Эм… Ага, – Надя проследила за его действиями и чуть поморщилась. Ей показалось, что следователь не только обнюхал документ, но и был готов попробовать его на зуб. Однако она сделала вид, что в этом нет ничего предосудительного, и, поправив волосы, продолжила смотреть на него глазами плененной лани. – А что случилось? Мне ничего не сказали, когда вызывали к вам.

Следователь пропустил ее вопрос мимо ушей.

– Когда вы видели Павла Ржевского в последний раз?

– Ой, – Наденька закатила глаза. – Дайте-ка подумать… Три дня назад? – Она намотала на палец прядь волос. – Он должен был вернуться сегодня ночью, но…

– Но?

– Но не вернулся, – выдохнула Чарушина и отвела взгляд.

– Он звонил вам?

– Нет… – Наденька похлопала ресницами. – А что, собственно…

– Вы живете в его квартире, – прищурился следователь.

– Ну как живу… – смущенно покраснела Надя и повела плечами.

– Как?

– Хорошо, – совершенно искренне ответила она.

– Ключи

у вас есть?

– Да, – Надя подумала, что в любом случае кто-нибудь из соседей это подтвердит. – Я не понимаю, чего вы хотите от меня! Говорю же, я ничего не знаю! – продолжила с обидой в голосе, но наткнулась на тяжелый мужской взгляд.

– Вы ведь, кажется, юрист по образованию, Надежда Николаевна? Тогда должны понимать, что ваше вранье – дело уголовно наказуемое. А если вы плохо учились, то я могу вам Уголовный Кодекс дать, чтобы освежить память.

– Не надо, – помотала головой Чарушина. – Я расскажу все, что знаю. Дело в том, что когда я пришла домой, то сразу легла спать. Чувствовала себя ужасно. Крепко выпила, – застенчиво пояснила она. – И как-то все перед глазами поплыло, знаете ли…

– И с кем вы пили? – недоверчиво спросил следователь.

– А можно как-то без имен? – Наденька крепко сжала коленки и сложила поверх них руки. – Нет? Ну тогда ладно… Я пила с Денисом Кораблевым. Он, кажется, у вас здесь работает.

Лицо следователя заметно вытянулось. Он хмыкнул и что-то записал на листке.

– Что было дальше? – с неподдельным интересом спросил он.

– Ничего, клянусь! Я поднялась в квартиру Ржевского и легла спать. Просто вырубилась! – воскликнула Надя, подтверждая свои слова резким движением ладони. – Представляете, даже ключи в машине оставила. Этот Денис такой весельчак, скажу я вам! Мы и в ресторан сегодня утром ходили, – как бы, между прочим, поведала она. – И не смотрите на меня так! Пили всего лишь кофе.

Брови следователя приподнялись надо лбом да так и остались там на все время Наденькиного монолога. Было похоже, что он уже составил о ней мнение как о взбалмошной вертихвостке, во что она и сама сейчас очень даже верила.

– Вы мне только скажите, что случилось? – Чарушина сложила руки в молитвенном жесте.

– Павел Ржевский разыскивается в связи с подозрением в… – следователь скривился, словно у него внезапно заболел зуб. – Статья сто пятая, если вы понимаете, о чем я.

Наденька ахнула и прикрыла рот обеими руками.

– Боже мой… – прошептала она. – Боже мой… А кто?.. Кого?..

– Погибла гражданка Тураева. Между прочим, супруга влиятельного человека.

– О… – Надя почувствовала, что сердце ее раздулось, будто мыльный пузырь, и вот-вот лопнет от любого неосторожного движения. – Но как это произошло? И при чем здесь Ржевский? Вы что же, действительно подозреваете его?..

– Пока идет следствие, я не могу делиться с вами подробностями дела. И вас попрошу особо не распространяться об этом. Сами понимаете, к чему это может привести.

– Да кому я могу… – прошептала Надя.

– Н-да, вот так-то. В общем, Надежда Николаевна, мы с вами не прощаемся. Так сказать, будем плотно работать.

– Угу, – шмыгнула носом Чарушина и поскребла носком туфли пятно на полу.

– Надеюсь, вы не станете мешать следствию и будете следовать букве закона? – следователь склонился к ней через стол.