Конан и дар Митры
Шрифт:
– А как насчет засовов и замков? Ты сумел бы их отпереть? Ну, к примеру, хоть этот?
– Конан ткнул пальцем в сторону двери.
– Попробую, хозяин.
– В голосе Шеймиса не ощущалось уверенности, но он вдруг напрягся и начал сверлить засов взглядом. Сначала ничего не происходило, потом массивная железная полоса со скрежетом поехала вбок, дошла до упора, лязгнула и застыла.
– Отлично!
– Конан подскочил к двери и снова запер ее.
– Молодец, сумеречная нечисть! Ну, если ты справился с этакой тяжестью, то и с
– С какими костями, мой господин?
– Демон в недоумении наморщил лоб.
– С игральными, приятель! Ты умеешь играть в кости?
– В кости?.. Ах да, я что-то припоминаю... Кажется, их бросают на стол или ровный камень, и смотрят, кому благоволят боги?
– Ну, жрецы используют их и так, для гаданий, - Конан кивнул головой.
– А люди попроще играют на деньги. Запомни, Шеймис, у кости шесть сторон, и на них выжжено шесть рисунков: первый - конская голова, потом меч, корабль, башня, полумесяц и солнце. Бросают три кости; у кого "солнца" и "полумесяцы", тот побеждает, у кого "конь" - проигрывает.
– И что тогда?
– Расстается со своими деньгами!
– рявкнул киммериец, раздраженный такой непонятливостью.
– Ясно?
– Ясно, хозяин.
– А раз так, скажи: сможешь ли ты, сидя в сумке, крутить кости? Так, чтобы у меня всегда выпадали "солнца"?
– Думаю, что смогу, - крылья Шеймиса возбужденно затрепыхались.
– Ты прав, кости куда легче железного засова, и, к тому же, меня будет вдохновлять мысль, что я помогаю тебе разбогатеть.
– Дойдет дело и до засовов, - пообещал Конан, раскрывая свой кошель.
– Ну, лезь сюда!
Вечером народу в харчевне было побольше. Вероятно, ее посещали мелкие торговцы с базара, ремесленники да крестьяне, что привезли в город на продажу овощи и битую птицу. Эта публика, десятка три человек, неторопливо насыщалась, смакуя жареную баранину, местное пиво и привозное вино, пережевывая вместе с пищей всевозможные сплетни: о предполагаемом походе на Жемчужные острова, о флоте, которые собирал для этого всемилостивейший владыка, о петиции купцов, чьи корабли задержаны в гавани с целью перевозки воинских отрядов, и о новых налогах, изобретенных мудрейшим советником почтенным Неджесом. Чувствовалось, что его не любили, но уважали и побаивались.
У самых бочек пили вино четыре солдата, видимо - стражи с базара. Когда Конан проходил мимо, старший из них покосился на меч киммерийца, но ничего не сказал, вероятно решив, что сей молодой, но могучий северянин прибыл в Шандарат, чтобы завербоваться в войско повелителя. Конан, не обращая на стражников внимания, выбрал стол поближе к компании игроков тех же самых, что метали тут кости прошлым вечером. Он недовольно скривился, заметив, что игра идет на серебро; однако у каждого из этих тертых парней на поясе висело по объемистому и мелодично позванивающему кошельку. Скорее всего, именно там угнездились
Юный киммериец решил, что для начала эта роль ему вполне подходит. Покончив с бараньей ногой и кувшином вина, принесенными служанкой, он запустил руку в кошелек (стараясь не раздавить залегшего на самое дно Шеймиса), вытащил горсть золотых и серебряных монет и принялся их пересчитывать. Он занимался этим довольно долго, выразительно поглядывая на соседний стол и делая вид, что никак не может счесть свои деньги; загибая пальцы то на левой, то на правой руке, он шевелил губами, надувал щеки, недоуменно хмыкал и гмыкал - словом, старательно изображал из себя простака и деревенщину, если не полного идиота.
Его усилия не пропали даром: стук костей за соседним столом прекратился и десять пар глаз уставились на молодого варвара. Тогда он встал, ссыпал деньги, кроме одного динария, в кошель, и, довольно натурально пошатываясь, приблизился к игрокам.
– Найдется у вас место для такого кругляша?
– Конан подбросил монету на широкой ладони.
– Отчего же не найтись, - заметил коренастый рыжеволосый парень, окинув киммерийца пристальным взглядом.
– Только не начать ли нам с серебра?
– По мелочи не играю, - Конан презрительно скривил рот.
– Я солдат, клянусь Кромом, и не люблю таскать лишнего! К чему мне сумка серебра, цена которой три золотых?
Рыжий - видимо, заводила этой компании - еще раз осмотрел Конана с ног до головы.
– Ты и вправду солдат?
– недоверчиво спросил он.
– А что, разве не видно?
– киммериец выпятил грудь и положил руку на эфес меча.
– Нет, ничего... Парень ты здоровый, только уж больно молод для солдата. Похоже, еще и бороды не брил, а?
Щеки Конана побагровели; он не любил напоминаний о своем возрасте, забывая, подобно многим юнцам, что молодость - такой недостаток, который проходит у всех и абсолютно неизбежно.
– Верно, бороды я еще не брил, - гаркнул он, до половины вытягивая меч из ножен, - зато кое-кому выбрил шею такой вот штукой!
– Брось подначивать парня, Глах!
– заметил один из игроков, со свернутым набок носом и хитроватыми глазками.
– Он - настоящий воин, какие могут быть сомнения! Ибо лишь могучий боец играет сразу на золото!
– Потому что он всегда может заработать его своим славным мечом, поддержал Кривого Носа второй из партнеров, здоровенный детина со шрамом на щеке.
– Если вместе с золотом не проиграет и меч, - слегка шепелявя, добавил третий - у него был выбит передний зуб.
Тут киммериец сообразил, что его подначивают, и, грохнув кулаком о стол, поинтересовался:
– Так мы играем или нет?
– Конечно!
– заявил рыжий Глах.
– И я думаю, что тебе, как новичку, сильно повезет, - он подмигнул своим партнерам.