Конан и дар Митры

Мэнсон Майкл

На шее? Шею и в самом деле что-то укололо - острое, твердое и холодное, совсем не похожее на ноготок смуглой прелестницы. Глах замер, всматриваясь в заступившую дорогу смутную тень. Рука его потянулась к кинжалу.

– Стой спокойно, сын портовой шлюхи, - посоветовал ему хриплый голос, в котором проскальзывали высокие нотки, словно его владелец вот-вот мог пустить петуха.
– Стой спокойно, и останешься цел! Кишки я тебе не выпущу, разве что челюсть сворочу.

– Тогда убери меч, - произнес Глах, с облегчением узнав в грабителе киммерийца-молокососа. Уж с этим-то солдатиком он совладает - не силой,

так хитростью! Его пальцы уже стиснули рукоять кинжала.

– Уберу, уберу, не пачкай штаны.
– Клинок отодвинулся, потом с тихим шорохом скользнул в ножны.
– А теперь давай-ка сюда сумку, ублюдок.

– Всенепременно, - пообещал Глах и, вырвав из-за пояса кинжал, ринулся к темной фигуре, целясь под левое ребро.

Он еще успел разглядеть, как навстречу метнулось что-то смутное, громадное - похоже, кулак, величиной с пивную кружку; затем Глаху почудилось, что его с размаху припечатало лицом к каменной стене. Охнув, он осел на землю и потерял сознание.

...Когда он снова пришел в себя, ни объемистой сумы, ни кинжала на поясе уже не было. Он сидел, опираясь спиной на шершавый древесный ствол; рядом мальчишка-киммериец рылся в его сумке.

Глах осторожно поднял руку, ощупал челюсть и выплюнул два выбитых зуба. Вот неудача, злобно подумал он, враз лишиться сотни монет да еще и пары зубов в придачу! Деваться, однако, было некуда; этот варвар, несмотря на юный возраст, оказался силен, как медведь! И некое шестое чувство, интуиция опытного игрока, подсказывало Глаху, что рыпаться не следует. Ни в коем случае не следует, если он хочет остаться в живых! Он был готов признать свою ошибку: сегодня вечером его компания обобрала не хвастливого мальчишку-варвара, а дикаря, для которого что выпить кружку вина, что перерезать глотку человеку - все едино.

Внезапно парень прекратил звякать монетами и ухмыльнулся; Глах увидел, как блеснули его зубы в слабом лунном свете.

– Добро!
– сказал он.
– Тут весь мой выигрыш! Надеюсь, теперь ты согласен, что в харчевне все было честь по чести?

– Согласен, - выдавил Глах; в голове у него забрезжила новая мысль.

– И не собираешься на меня доносить страже?

– Не собираюсь.
– Мысль развивалась и крепла. Если удастся подцепить этого дикаря на крючок, мщение будет скорым и ужасным!

– Это хорошо. К твоей же пользе, рыжий, потому что больше меня не застанут врасплох - ни стражники, ни твои приятели. Я сумею уйти и выяснить, не ты ли пустил кого по моему следу. И тогда...

Огромная рука сдавила шею Глаха, и несколько мгновений он почитал себя стоящим на грани смерти, на самом краю Серых Равнин. Однако мысль, что зародилась у него, не пропала, не исчезла, а лишь стала яснее и отчетливей.

Когда варвар отпустил его, Глах отдышался и прохрипел:

– Хочу дать тебе совет, парень...

– А на кой мне твои советы?

– Сначала послушай... Шандарат - большой город, богатый... и решительный человек может разыскать тут не кошель с золотом, а целый сундук...

– Сундук, говоришь?
– Дикарь, похоже, заинтересовался.
– И где стоит этот сундук?

– Ну...
– Глах изобразил раздумье, - ну, например, в лавке Хеолота Дастры... Не слыхал о таком?

– Может и слыхал. Только до того сундука, я думаю, непросто добраться?

Добраться действительно

было непросто. Дастра являлся богатейшим из шандаратских ростовщиков и на запоры и замки не слишком полагался. В его меняльной лавке днем дежурила четверка немедийских наемников, а ночью число их удваивалось. Эти бойцы превосходно владели и мечом, и топором, и арбалетом, а также и на ногу были скоры - от таких не уйдешь, если сунешься в дверь ночной порой. Излагая все это дикарю, Глах, однако, кое-что упустил, одно преуменьшил, другое - преувеличил. В основном напирал он на богатства, хранившиеся в Хеолотовых сундуках, где имелось якобы не только золото, но и камни, легкие весом, дорогие ценой; о немедийцах же упомянул вскользь, как о пустяке, не стоящем серьезного разговора. Из слов его выходило, что их всего трое, и, хоть парни и здоровы, но против киммерийца им никак не устоять.

Выслушав Глаха, варвар задумчиво поглядел вверх, на бледный серп луны, что мелькал в облаках, потом протянул:

– Значит, Хеолот Дастра, говоришь... богатый человек... самый богатый в Шандарате, так?

– Нет. Есть и побогаче.

– Кто, к примеру?

Несмотря на свернутую челюсть, Глах усмехнулся.

– К примеру, владыка наш Ашарат. Хочешь наведаться к нему во дворец?

Варвар пропустил эту шпильку мимо ушей.

– Кто еще?
– спросил он.

– Нуу...
– Глах тянул время, еще не в силах поверить в свою удачу, ну, мудрейший Неджес, наследник старого Кирима, один из больших вельмож...

– А этот где живет? Тоже в городе?

– Нет. У него поместье близ Туранской дороги, той, что ведет к югу. Стена невысокая, за ней - деревья и дом... Охраны почти никакой, разве что собаки, - произнес Глах, сообразив, что собачий лай киммериец может услышать и сам, прогулявшись вечером у поместья первого советника. Поговаривали, что этот Неджес балуется магией и совсем околдовал владыку; что ж, если варвар сунется к нему, то у чародея будет шанс проявить свое искусство. Может, на его псарне станет одним кобелем больше... При этой мысли на губах Глаха снова заиграла улыбка.

– Чего развеселился?
– подозрительно спросил варвар.

– За тебя радуюсь, - буркнул Глах.
– У Дастры много богатств, но это капля в море против того, что собрано в доме почтенного Неджеса. Говорят, есть у него чертог, заставленный шкатулками с самыми редкостными самоцветами... В одной, дескать, рубины с кулак, в другой - изумруды, в третьей - бесценные прозрачные камни из Вендии, что превосходят твердостью бронзу...
– Он мечтательно облизнулся.

– В каких он годах, этот Неджес?

– Да уж немолод...

– Странно, - произнес варвар после некоторого раздумья.
– Дом полон богатств, хозяин немолод, ограда низкая и никакой охраны, кроме собак... Почему же ты сам с приятелями его не распотрошил, рыжий?

– Тут, видишь ли, такое дело, - принялся объяснять Глах.
– Почтенный Неджес в народе уважаем и прикрыт от всякого лихого умысла мощной рукой владыки. Тронь его, так бежать придется до самого Аренджуна! И быстро, ибо у пресветлого повелителя нашего конники отменные, наемники из Турана, которые стреляют на всем скаку без промашки. А я никуда уходить отсюда не хочу, даже с большим богатством. Шандарат - моя родина, и живу я тут совсем неплохо.