Конан и Зерцало колдуна
Шрифт:
Конан отхлебнул вина и передал бурдюк Гавру, задумчиво проговорив:
— А мы ведь ни разу не напали на след похитителей «сердца», хотя идём уже не первый день.
— Кто бы его ни украл, он знает свое дело. — заключил Катамаи Рей. — Я более чем уверен, что Тот-Амон нанял далеко не дилетантов.
— Не обязательно Тот-Амон. — поправила Капна.
— Да. — согласился с сестрой колдун. — Возможно Ту-Хемес…
— …или кто ещё похуже. — дополнила она.
— Сердце украли воры из Шадизара. Настоящие профессионалы. Лучшие из гильдии воров всея Заморы. — заявил генерал Гавер и спустя мгновение добавил, как само собой разумеющееся:
— Я просчитал.
— Лучше бы ты просчитал, как нам его побыстрее вернуть в Аквилонию. — вздохнул Акула.
— Дело
— И это слова варвара? — удивилась Капна.
— Это слова короля! — заверил её Конан.
Закончив с трапезой, усталые путешественники отправились отдыхать. Конан прямо на траве посреди поля расстелил походный плащ, улёгся и через мгновение уже спал. Капна не переставала удивляться его варварской привычке — мгновенно засыпать и столь же мгновенно просыпаться. Именно это качество не раз спасало Конану жизнь, и именно оно сделало возможным пройти весь долгий путь от хижины в горах до королевских покоев в блистающей Тарантии, ибо ещё ни одному злоумышленнику не удалось застать варвара спящим и убить во сне. Акула, Гавер и Катамаи Рей также как и Конан, устроились на земле, завернувшись в походные плащи. Капна осталась в дозоре, и через четыре часа ей предстояло разбудить кого-нибудь себе на смену.
Спать ей не хотелось, а поразмыслить было над чем. Аластор! Сомнений нет, что без его вмешательства здесь не обошлось. Проклятый талисман был нужен, по крайней мере, трём претендентам, которые, судя по всему, одновременно начали на него охоту. Но кто из трёх негодяев перехватил инициативу в этой эстафете? В чьи алчные лапы «сердце» стремилось в данный момент? Что мог артефакт дать каждому из них? Над этим и предстояло поломать ей голову, пока её не сменят на часах.
Тот-Амон, вне всяких сомнений, искал могущества, с «сердцем» в руках он мог бы возвыситься над конкурентами и триумфально вернуться из опалы, отомстив царственному дому, короли-колдуны которого низвергли его и вынудили бежать из страны. Тутхемес — нынешний король Стигии опасался усиления власти Тот-Амона в мире магии и знал, что только магический артефакт такого уровня мог сделать это возможным и потому стремился завладеть им сам. Ни тот ни другой не ведали об истинной природе магической мощи сердца Аримана. Это радовало. Но Аластор — совсем другое дело. Кто и мог бы использовать «сердце» по назначению, так это именно он, чего и боялась Капна, ибо Аластор из всей этой злополучной троицы являлся самым опасным и непредсказуемым врагом. В своё время Катамаи Рей не сумел уничтожить его, поскольку Аластор бежал с поля боя. Вероятно, мерзавец этого не забыл, и долгие годы вынашивал планы мести магу, низложившему его. Но и это не было пределом его желаний. Исполнением мести его далеко шагающие планы не ограничивались. Победа Катамаи Рея похоронила его мечту захватить их мир. Так, что же, собственно, мешало ему предварить задуманное здесь? Заполучив камень, он станет обладателем неограниченной власти, могущественный артефакт возвысит его над магами «Чёрного круга» и сделает верховным правителем Хайбории. Тогда уже не будет сил, способных противостоять его алчности, амбициям и жажде власти. Став обладателем сердца Аримана, Аластор, с присущими ему хитростью и коварством, а так же острым умом, наделённым тайными знаниями, дерзнёт-таки бросить вызов самим богам. И кто знает, потерпит ли он поражение на этот раз? Реальная угроза превращения Хайбории в преисподнюю, подвластную прихотям Аластора, вынуждала Капну пойти на крайние меры и использовать высшую магию. Это опасно, но другого выхода, похоже, мерзавец не оставил. Что ж, на войне все средства хороши!
— Не спиться? — Капна заметила мельтешение в траве, это Катамаи Рей ворочался и никак не мог заснуть.
Колдун сел рядом с сестрой к костру и, глядя сквозь весело потрескивающее пламя, в задумчивости произнёс, говоря на шумерском:
— Помнишь бой с Конаном?
— Ещё бы мне забыть такое. — ответила Капна на том же
— В чем моя ошибка? — пытался разобраться Катамаи Рей.
— Не знаю. — пожала плечами Капна, уходя от прямого ответа.
— Но ведь я потерпел поражение. — заключил Колдун. — Ничьёй это не назовёшь.
— А чего ты хотел? — не поняла Капна.
— Конану сорок, а нам две тысячи с лишним лет. Чувствуешь разницу? Две тысячи лет упорных тренировок, сотни реальных поединков, тысячи показательных выступлений. Я справедливо полагал себя виртуозом меча и…
— …был побеждён сорокалетним варваром. — ухмыльнулась волшебница.
— Можно сказать и так. — признал своё поражение колдун, хотя ему это было нелегко.
— Я тебе скажу так, чтоб понятней было: есть предел прочности всякой материи и есть законы, которым она подчиняется. — рассуждая философски, пояснила Капна. — И вся разница в том, что ты этого предела достиг за две тысячи лет, а варвар всего за сорок.
— Умеешь ты утешить. — печально вздохнул Катамаи Рей, чья профессиональная гордость всё ещё была уязвлена.
— Помимо твоего уязвлённого самолюбия, есть более серьёзные вещи, о которых стоит поговорить. — Капна внезапно сменила тему разговора, не собираясь отпускать брата на отдых.
— Например. — насторожился тот.
— Без высшей магии Аластора нам не одолеть. — осторожно начала волшебница.
— Так в чём же дело? — развёл руками Катамаи Рей.
— В тебе. — Капна ткнула пальцем в брата.
— Вот как?! — изумился тот.
— Аластор — демон, и далеко не из слабых. Он один из баронов ада. И у нас нет ни артефактов, ни заклинаний, которые могли бы дать власть над ним. — напомнила Капна.
— «Тёмный гнев».
– возразил Катамаи Рей.
— Нет. Не годиться! — покачала головой волшебница. — В одной из тёмных ипостасей ты становишься слишком кровожадным, более того, неуправляемым. Никто не знает, в какую из сторон качнёт весы на этот раз. Похоже, ты не владеешь собственными воплощениями.
— А ты? — фыркнул колдун.
— А что я?! — опустила глаза Капна. — Я…не уверена, что смогу по собственной воле совершить воплощение. Пойми, сила «Света» — это дар Провидения, а не приобретённое свойство или военный опыт.
— А тёмная сила значит — военный опыт?!
— Я этого не говорила.
— Скажи лучше, что нам делать?
— Не знаю. Не уверена.
— А может столкнуть баранов лбами? — предложил, вдруг, Катамаи Рей.
— Именно! — воскликнула Капна, едва не разбудив остальных. — Иногда у тебя случаются проблески мысли…
— Умоляю. — Катамаи Рей сделал вид, что обиделся.
— Придётся заключить союз с одной из сторон. — намекнула Капна.
— Только не с Тот-Амоном. — произнося имя волшебника, Катамаи Рей невольно поморщился. — Терпеть не могу этого высокомерного выродка Сета.
— Нет, конечно. — согласилась Капна. — С ним сделок мы заключать не будем. Во-первых, он мошенник, а во-вторых он враг Конана.
— Конан — король Аквилонии. — щёлкнул пальцами Катамаи Рей, внезапно просветлев, будто к нему пришло озарение. — Тутхемес — король Стигии. К тому же Тутхемес не враг Конану. Ну…может и враг, конечно, но точно уж не такой ярый, как Тот-Амон. А уж короли-то должны найти общий язык, особенно, если их государствам угрожает реальная опасность захвата и разорения.
— Не забывай, что Тутхемес — могущественный волшебник, один из магов Чёрного круга. — продолжала Капна развивать мысль. — Если маги Чёрного круга объединятся, то смогут вызвать демонов бездны, способных противостоять Аластору, и Сет, вероятно, поможет им в этом, если, конечно, самолично не вступит в игру.
— Хорошо бы. — кивнул Катамаи Рей. — Нас устроит любой из вариантов. Сет — бог, а с богом Аластору без сердца Аримана тягаться будет нелегко.
— Остаётся решить, как осуществить наш план технически. — призадумалась Капна. — Напрямую связаться с Тутхемесом мы не можем, поскольку не знаем заклинаний сбора Чёрного круга.