Концепция силы. Юлька
Шрифт:
— Тамара, алло!
— Да-да, я слушаю.
— От телефона не отходи. Я сейчас созвонюсь с Владом, он тебе перезвонит. Если его дома нет, сама тебе позвоню. Мне кажется, твой случай по его части.
— Ой, спасибо, я буду у телефона всё время! — повеселела Тамара.
Юлька нажала на рычажки с лёгким недоумением. Чему это она обрадовалась? Ах, вот в чём дело! Приятно сознавать, что ты особенная и только с тобой могут происходить всякие сверхневероятности. Плюс приятно, что о твоих проблемах позаботится кто-то другой.
А Владу звонить немного стыдно. В последние дни она как будто навязывает ему
— Влад, Добрый день.
— Добрый день, Юлия. Ещё что-то случилось?
— Случилось. Но сначала скажи: ночная драка была, или мне сё приснилось?
— Если ты о том парнишке, в которого мы ввели чьё-то сознание, то да, драка была. Тебя это успокаивает?
— Лучше бы это был сон, — с тоской сказала Юлька. — Мы спасли двоих. А за ночь погибли пятеро.
— Пятеро?.. — каменное спокойствие Влада наконец было пробито: слова Юльки его явно ошеломили. — Откуда ты знаешь?
— Откуда-откуда… Знаю… Ночью не знала. Утром проснулась — первая мысль: пятеро.
— Пятеро. Надо подумать насчёт Троих, что с ними делать. Признаю твою правоту. Их надо убрать. Так, ты приедешь ко мне вечером. Вместе подумаем. — Он не сказал, что избавиться от Троих можно легко — так он искренне думал: Утопленник-то оказался слабаком. Но Мотоциклист — противник, несомненно, сильнее и опаснее. А с Юлией посоветоваться необходимо, как он и думал утром: обладая самым настоящим вероятностным мышлением и анализируя способ уничтожения Утопленника, она могла предложить свой вариант уничтожения Троих. Напрашивалось единственное «но»: Юлия могла и засомневаться, раз в ней занозой засела мысль о судьбе людей — физической оболочке сущностей.
— Я постараюсь приехать… Влад, ты вчера Тамару гипнотизировал?
— Нет.
— Точно помнишь?
— Точно. Что с ней?
— А может, ты использовал гипноз машинально? Она сегодня не может выйти из квартиры. Похоже на психологический барьер, или как там это называется. Я обещала ей, что ты сам позвонишь и посмотришь.
— Забавно. Ладно, позвоню. А теперь помолчи немного, но трубку не клади.
Юлька удивилась, но замолчала, невольно припомнив ту же ситуацию с Тамарой. Ждать пришлось недолго. Влад заговорил медленно, как будто рассказывал, используя для наглядности учебную карту:
— Вокруг тебя странное поле. Не пугайся раньше времени. Оно защитное. Но его основной фон — не пускать тебя куда-то. Не заели тебя сегодня всякие занудные дела, житейская мелочь? Нет впечатления, что тебе не дают сосредоточиться на чём-то одном?
— Есть вообще-то… Это опасно?
— Нет. Скорее, это значит, что тебя отстраняют от участия в определённом событии. Кто-то заботится о тебе столь своеобразно… В общем, я звоню Тамаре. Не зацикливайся на своём поле. Повторяю — это защита. Во сколько ты сможешь пойти ко мне?
— Чуть позже обычного, часам к восьми вечера. Влад, а можно, я приду с Олегом? С ним как-то спокойнее.
— На твоё усмотрение.
42
К сумеркам парк совсем обезлюдел. Один за другим неохотно вспыхивали фонари, но, казалось, что-то мешает свету проникнуть донизу, где скопились синеватые тени, постепенно взбухающие непроницаемой тьмой. Оттого-то
С наступением сумеречного часа Мотоциклист встал со скамейки и, не торопясь и не оглядываясь, пошёл по хрустящей ледком дорожке. Первый и женщина Рыба поспешили за ним.
Вчерашняя ночь насытила бы их на несколько дней вперёд, но Мотоциклист на сегодняшний вечер наметил такую цель, для достижения которой набранной энергии хватит едва ли на несколько часов. Поэтому основную добычу он забрал себе.
Вскоре Трое шли по оживлённой вечерней улице, и было заметно, что люди стараются держаться от них подальше. Нет, Трое не выглядели подозрительно — обычные горожане в неверном вечернем освещении. Просто пахло от них холодной сладковатой гнилью. Прохожие иногда не догадывались, что от Троих тянет довольно странным ароматом. Насморочные по осеннему времени, а то и атрофированные городской жизнью носы не всегда могли учуять определённый запах. Но часть запаха людьми улавливалась — не носом, а нутром человеческим определялась опасность заурядных на вид Троих.
… Плитка с силой отлетела от стены, куда её вроде бы намертво прикрепили, и вдребезги разбилась у стены напротив. Звенящий звук шепотком качнулся по сырым стенам подземного перехода — и затих. В отверстии, которое плитка прикрывала ранее, секунды две был виден тёплый жёлтый свет, как от свечи. Потом свет исчез, потому что изнутри в переход сунулся огромный влажный нос и взволнованно запыхтел, внюхиваясь в богатые, хотя и застарелые запахи. Затем и нос резко пропал, точно втянутый назад, — с коротким протестующим визгом, а в отверстии что-то время от времени заслоняло тёплый свет, и уже более отчётливо слышался суховатый стук, и строительный песок с частичками бетона то и дело струйками ссыпался книзу стены.
… К семи часам вечера Юлька характеризовала своё состояние как высочайшую степень озверелости и бешенства. Обстоятельства последнего часа прояснили, от участия в каком событии её отстранили. Её не пускали к Владу. Сделано всё до жути невинно: позвонил папа, сказал, что задержится; маму попросил приехать её старшая сестра — давно не виделись; забежала соседка, оставила ключ для дочери. Всё! Капкан! Из квартиры Юльке не выйти…
Она плюхнулась на диван, уткнулась в плюшевую думку и в неё же зарычала. Что делать?! Отдать ключ кому-то из соседей и оставить записку на своей двери? Плюнуть и уехать, а человека оставить томиться в подъезде, ожидая её возвращения?..
Ой, телефон звонит!
— Да!
— Юля, я сейчас подъеду за тобой.
— Нет! Поезжай сразу к Владу! Пожалуйста! Меня к нему не пускают! Как бы с ним чего не случилось! Только осторожнее, Олег!
— Ты в таком состоянии…
— Плевать на моё состояние! Быстрее, Олег!
— Хорошо, уже еду.
… Спустя секунды после этого разговора Влад пошёл на звонок и, как обычно, не спрашивая кто там, распахнул дверь.
… Солидный кусок стены обвалился. Из зияющей дыры в подземный переход впрыгнули два огромных пса, за ними — девушка, в меховой куртке и в грубых штанах, имитирующих джинсы. Она с трудом удержала собак, рвущихся в разные стороны, и после сосредоточенного изучения запахов псы повели свою хозяйку к одному из выходов.