Конец фильма
Шрифт:
Вакасян отдал пионерский салют:
— Под девизом всех вождей — Ленина и Сталина.
Ксения ждала Грязнова на лестничной площадке.
Грязнов попытался ее обнять, Ксения вяло отстранилась.
— Так, — сказал Грязнов. — Что-то случилось?
— Нет, просто не место и не время.
— Когда увидимся?
— Зачем?
Грязнов улыбнулся:
— Когда я первый раз в жизни целовался с девчонкой, она все время спрашивала: зачем ты это делаешь? Я до сих пор не
Ксения тоже улыбнулась. Потом положила руку Грязнову на грудь и сказала нежно:
— Извини, Денис, не надо нам больше видеться, ладно?
— Почему?
— А вот на такие вопросы я не умею отвечать.
Грязнов вернулся в комнату. Налил себе стакан водки, но пить не стал.
— А я так и не понял Кирилла, — сказал он за притихшим столом. — Я никогда его не мог… м-м… предсказать. Он был настолько разный — голова кругом. Вот честное слово, я никогда не был до конца уверен, что вижу настоящего Медведя. Мне всегда казалось, что его много. Понимаете? Нет?
— Да, — завороженно сказала Лена. — Да. Правильно, теперь ты понял? Это только один Кирилл умер, остальные — нет…
— Мистика, ребята, — сказал Максимов. — Приятная, но мистика. Он был живой, он был один, он умер… А я живу. Давайте за него…
— Только не чокаться, — снова напомнил Морозов.
Лесная изба. Интерьер.
Они снова выпили.
— Вот собрались пятеро молодых и умных людей, — сказал Владлен Николаевич, — и думают себе: на кой здесь этот старый хрыч?
— Что вы?!
— Неправда…
— Никто так не думает…
— Нам наоборот…
— А я по делу, — сказал старик, перебив голоса. — Я не старый. Я очень старый. Я Дед Мороз вообще-то.
Владлен Николаевич достал из-под стола красную шапку прямо с бородой и усами, нахлобучил и стал действительно похож на Деда Мороза.
— Я подарки вам принес.
Все вокруг запрыгали от радости, захлопали в ладоши.
— Собственно, подарок у меня один, но на всех. И вполне в духе времени — деньги, — сказал старик.
Он жестом мага вынул из-под стола папку и раскрыл ее.
— Там пальмы и девушки? — спросил Сабанов.
— Там ваше будущее, молодые люди, — серьезно сказал старик. — Миллион долларов США.
В тишине было явственно слышно, как Белоусов громко сглотнул.
Антон протянул к папке дрожащие руки.
— Так, — сказал старик. — По алчному блеску ваших глаз я вижу, что вы меня неправильно поняли. Это кредит. Миллион этот надо вернуть через год, с процентами. Проценты, правда, небольшие. Сможете за год заработать два миллиона?
— Бать, ну ты даешь, — проговорил Антон. — Ты б хоть валерьянку приготовил.
— Ну? — не обратил внимания
Белоусов пожал плечами, Галя растерянно вертела головой, Некрасов уставился в стол.
— Сможем, — встал Сабанов.
— Только условие — чтоб польза была России, — серьезно сказал старик и передал папку Сабанову.
Грязнов взял из рук Лены семейный альбом.
Теперь их осталось четверо. Цыган снова сел к компьютеру, а Лена, Грязнов и Морозов сидели за столом, пили чай.
— Знаешь, что он сказал перед смертью? — спросил Грязнов, перелистывая фотографии.
— Про картошку, я же рассказывала.
— Нет, перед самой смертью. «Уже все равно, все известно наперед».
— Да-а… — протянула Лена.
— Это он Максимову говорил, — сказал Морозов.
— Кто знает… — пожал плечами Грязнов. — Так ты говоришь, утром ничего такого?
— Ничего, — покачала головой Лена. И посмотрела на Грязнова. Лицо у того было какое-то напряженное. — А что?
— А ты видела его утром? — спросил он и посмотрел ей прямо в глаза.
— Видела, — немного растерялась Лена.
— Как?
— Он встал, собрался, пошел на работу… А что, что?
— Лена, — ровным голосом сказал Грязнов, — ведь вы с ним уже полгода как расстались. Ты ведь у мамы живешь.
— Нет…
— Лена, я тебя у мамы нашел, — перебил Грязнов. — Ты не жила с Кириллом. Ты не видела его утром…
Лесная изба. Интерьер.
Музыка гремела так, что голосов не было слышно, поэтому все орали.
— В компьютеры надо вкладывать!
— В сельское хозяйство!
— Ага! Давай еще зароем в землю!
Старик сидел в углу, покуривал трубку и хитро улыбался.
Галя и Антон танцевали, впрочем тоже участвуя в споре.
— В новые технологии надо вкладывать! — вставил Антон. — У нас военные такие чудеса делают! Бать, скажи им!
— Сами, ребята, сами! — покачал головой старик.
Сабанов вскочил, выхватил у Антона Галю и закружил ее по комнате:
— Мы заработаем! Если будем все вместе…
— Галка, ты чего молчишь?! — кричал Некрасов.
— Я думаю!
Некрасов отобрал девушку у Антона, поцеловал в щеку. Та расхохоталась.
— Если для России, то надо строить дороги! Еще Гоголь сказал!
— Все, хорош! Пошли снежную бабу лепить! — позвал Некрасов, подавая Гале дубленку.
— А это идея, — сказал Сабанов. — Дороги во как нужны.
Некрасов попытался растормошить ребят, но те неохотно вставали и тут же садились, увлеченные новой идеей.
— А ты знаешь, как строят дороги?
— Здрасте, я инженерно-строительный заканчиваю!