Конец игры, или личные счеты Кремнева
Шрифт:
Дальнейшее было делом техники. Спустя пару минут Кремнёв скинул веревочные путы с ног и поднялся во весь рост. Он был свободен.
4
Подойдя к старику, Егор схватил его за плечо и сжал пальцы. Старый Хосе вскрикнул от боли и открыл глаза. Несколько секунд он с изумлением смотрел на Кремнёва, затем разлепил сухие губы и пробормотал:
— Дьявол!
— Не совсем, — усмехнулся Егор. — Но суть ты уловил верно.
Старик попытался встать, и Кремнёв
— Прости, нет времени на выяснение отношений, — сказал Егор. — Где ключи от дома?
— У меня их нет, — отчеканил Хосе, с испугом и ненавистью глядя на Кремнёва.
— Ответ неправильный, — сказал Егор и снова замахнулся.
— Стой! — крикнул старый Хосе, заслонившись руками. — Стой, русский! Не надо! Я скажу.
Егор опустил кулак.
— Ну?
— Все ключи в ящике шкафа. Левый, нижний. На связке с Микки Маусом.
Кремнёв кивнул, прошел к шкафу и открыл нужный ящик. Улыбающуюся физиономию Микки Мауса он увидел сразу.
— Смешной брелок. Сеньор Реверте подарил?
— Он, — кивнул Хосе.
Егор сжал ключи в кулаке, затем открыл створку шкафа, сдернул с вешалки пару кожаных ремней и вернулся к кровати.
— Если не будешь сопротивляться, свяжу аккуратно, — предупредил он.
Хосе вздохнул и выставил вперед руки:
— Вяжи. Я не буду сопротивляться.
Кремнёв стянул старику ремнями руки и ноги. Хосе следил за его действиями со скорбном смирением.
— Джорджи, — печально проговорил он, — но если ты убьешь моего хозяина, кто меня развяжет?
— Во-первых, я не собираюсь его убивать.
— Никто не собирается. Но все убивают, — хмуро заметил старый Хосе.
— Что ж… — Егор пожал плечами. — Если это случится, я вернусь и развяжу тебя. Лежи и ни о чем не волнуйся.
Егор вынул из кармана Хосе носовой платок, смял его и сунул старику в рот.
Кремнёв проник в особняк и, остановившись в прихожей, больше похожей на гостиную, огляделся. Обстановка была изящная, по не напыщенная, дорогая, но без крикливости.
Единственной экстравагантной вещью были старинные рыцарские доспехи, закрепленные на специальной стойке. На стене, над головой у рыцаря, висела небольшая коллекция холодного оружия: пара кинжалов, турецкий ятаган, несколько кортиков.
Кремнёв направился было в гостиную, но услышал шум приближающегося двигателя и вернулся к двери.
Тихо скрипнули автоматические ворота, мотор заурчал чуть громче, и машина, мягко шелестя шинами, въехала в гараж. Прошла еще минута, и по асфальтовой дорожке, ведущей к крыльцу, зазвучали чьи-то мягкие шаги.
Сухо щелкнул замок, и дверь открылась. Темноволосый, чернобородый мужчина вошел в прихожую и закрыл за собой дверь. Затем повернулся к старинному столику-бидермейеру и бросил на него связку ключей.
На резной полочке над столиком стояла начатая бутылка
Свинтив крышку, он взял с той же полочки стакан и плеснул туда виски.
— Может, и мне нальешь? — негромко поинтересовался за спиной у мужчины Кремнёв.
Стакан вздрогнул в руке у мужчины, и напиток выплеснулся через край, облив ему пальцы. Мужчина обернулся и пробормотал, не веря собственным глазам:
— Ты!
— Я, — кивнул Кремнёв. — Ну, здравствуй, мойша. Не знаю, как ты, а я страшно по тебе соскучился.
5
Невысокий, худощавый и сутулый человек, похожий повадками и лицом на шакала, выбрался из новенькой бежевой «БМВ Z8» и захлопнул дверцу.
Он повернулся к кирпичной пятиэтажке и слегка прищурился. Щеки у мужчины были впалые, нос тонкий и хрящеватый, глаза сидели глубоко и смотрели на мир со странным спокойствием часовой мины, которая невозмутимо и равномерно отсчитывает минуты до будущего взрыва.
Одет мужчина был в легкое серое пальто и темные брюки. В руке у него был белый пластиковый пакет, из которого торчали вялые, красные головки гвоздик.
Народу во дворе было немного. Пара молодых мам с колясками да три мужичка, забивающие за деревянным столом «козла».
Поглядывая на дом, он вынул из кармана коробку тонких сигар, достал одну, вставил в тонкие, сухие губы и прикурил от тяжелой зажигалки «зиппо».
Он успел сделать всего две затяжки, когда в кармане пальто зазвонил мобильник. Мужчина неторопливо достал телефон, неторопливо поднес его к уху и проговорил в трубку спокойным, чуть сипловатым голосом:
— Слушаю.
— Шакал, это Виктор.
— Привет. Как наши дела?
— Порядок. Имя подтвердилось, адрес — тоже. Это она.
— Хорошо.
— Ты сейчас где?
— Возле се дома.
— Ясно. Ты только не пори горячку. Она женщина пожилая, у нее наверняка проблемы с памятью. Если она ничего не вспомнит…
— Занимайся своим делом, — сухо перебил собеседника Шакал. — А я займусь своим. До связи.
Он отключил связь и сунул мобильник в карман.
Итак, информация подтвердилась. Вот ее окно — на втором этаже, слева от подъезда.
Шакал взглянул на окно и затянулся тонкой сигарой. Дым приятной теплой волной прокатился по гортани и заполнил легкие.
— Пора, — выдохнул Шакал, и облачко сизого дыма вырвалось у него изо рта.
Дверь открылась, и на пороге возникла грузная женская фигура в засаленном халате.
— Анна Львовна Сопова? — вежливо осведомился Шакал.
— Нет, — сухо ответила женщина и оглядела Шакала хмурым, недоверчивым взглядом. — Я ее домработница.
— Могу я видеть саму Анну Львовну?