Конец света отменяется!

Курдюмова Галина Николаевна

Я посмотрела. На мне была кофточка, завязанная на узелок под грудью, джинсы, кроссовки. Я не успела даже изумиться.

— Или так лучше? — спросил Люсьен.

Я подняла глаза. На нём уже полностью белый костюм без единой складочки, серебристый галстук, белые туфли. А на мне… темно-зеленое искрящееся платье, длинное, облегающее, мягкое, такого же цвета туфельки на шпильках, тяжелое колье и широкий браслет из зелёных камней. Ей-богу, изумруды. Хоть сейчас на Венский бал или на приём к президенту Америки. А ещё лучше, на звёздную тусовку.

И с таким спутником не стыдно.

— А, может, лучше так?

И вот он уже стоит, сложив руки на груди и широко расставив ноги, в одних плавочках.

— Я на минутку, — ныряет подышать, затем снова становится в стойку.

Мокрые мускулы играют в тусклом свете. Ну и качек. На стероидах что ли?

А я? Я в изумрудном переливающемся купальнике, и драгоценности на месте, даже ещё такой же браслет на лодыжке. Красотища, дух захватывает.

Люсьен склоняется ко мне, мокрые волосы касаются моей щеки.

— Теперь нам не будет скучно вдвоём…

Ну, может быть, может быть, если бы я не видела этого красавчика в виде шестилетнего малыша и мило ржущей лошади… А так…

— Извини, дорогой, ничего у нас не получится.

Келпи, уже приблизивший губы для поцелуя, отшатнулся и тут же оказался снова в белом костюме, а я — в длинном платье.

— Я тебе не нравлюсь?

— Нравишься. Но мне очень не нравится, что ты роешься в моих мыслях.

— Больше не буду. Я ж хотел, чтоб тебе понравилось.

— Одежда — отпад. Но больше в голове не копаться!

— Конечно, моя русалочка, — Люсьен снова попытался меня обнять.

— И никаких приставаний!

— Не, так дело не пойдёт. Ты остаёшься у меня навсегда. Чем же мы с тобой заниматься будем?

— И с чего ты взял, что я остаюсь у тебя навсегда?

— Это что, сказка про белого бычка? Ты договор подписала. От своего слова ж не откажешься?

— От своего слова не откажусь. А если ты сам не захочешь, чтоб я у тебя оставалась?

— Я? Сам? И чего это я не захочу?

— Ну, мало ли?

— Если б я сам не захотел, то отправил бы тебя на сушу. Но этого не может быть, потому, что не может быть никогда! Поняла?

— Поняла.

— Вот и хорошо. Погоди, я сейчас вернусь.

— Стой!

Келпи окунулся только до пояса и замер выжидающе. А вот теперь мне нужно задержать его как можно дольше.

— Разве союз водяной лошадки и человека возможен?

— Я всегда буду появляться перед тобой только в таком виде.

— А как насчёт анатомических особенностей?

— Всё путём. Проблем не будет.

— Точно? — я коснулась его упругой влажной кожи.

— Я сейчас к тебе вернусь, — видно было, что коньку явно не хватает дыхания, ему срочно нужно в воду! Он снова намерился выскользнуть из моих рук, но я его удержала.

— Постой, давай сейчас и проверим…

Я прильнула губами к его губам. Люсьен ответил страстным поцелуем. Конь — не конь, но этого чувства я не забуду никогда. Поцелуй затянулся. Я чувствовала, что келпи задыхается, он попытался

вырваться, я удержала, он дёрнулся сильнее. Мои руки нащупали медальон в виде морской звезды на его груди. Люсьен дёрнулся, я отпустила его, одновременно прижав к горлу острый луч медальона. Он попытался уйти в воду, но я крепко держала его за шею, упёршись ногами в края подводного хода. Луч ещё сильнее впился в его горло. Келпи захрипел и забился.

Не думаю, что он не мог потерпеть, не дыша, ещё какое-то время. Видимо, тут сработал эффект паники. Как люди тонут? Ведь можешь же ты задержать дыхание, перевернуться на спинку и греби себе спокойно хоть из Ялты в Турцию. Но нет, только начинается паника — всё! Безалаберно лупят руками по воде, орут, водички наглотались и на дно.

Это, правда, я сейчас такая умная. А когда-то тоже не умела плавать и понять не могла, каким таким волшебным способом можно научиться держаться на воде? Пока однажды (вдруг!) не поняла, что способность плавать — это не способы махания руками и ногами, а умение заполнить своё тело воздухом и не выдыхать его полностью. Пока воздух внутри — можно вообще ничем не махать, ляг и отдыхай. Вот, какая я умная, могу инструктором по плаванию работать. Но, главное, чтобы обучаемый всецело доверял учителю и не боялся. Но страх, страх мешает всему.

А чего бояться?

Знаете, как наша тусовка учила одного хорошего друга плавать? Завозим на лодке на середину озера, где над головой будет метр-полтора воды и за ручки-ножки выбрасываем за борт. И быстренько отгребаем подальше, чтоб не догнал.

Что бы вы думали? Пацан был смышленый, вырос он вдалеке от воды, бояться её не научился. Чуть побултыхался — и идёт в глубину. Но он же знает, что там, внизу, всё равно дно есть. Куда ж оно денется? Значит, он спокойненько опускается на дно, отталкивается, всплыл, вдохнул, опустился, оттолкнулся, вынырнул, вдохнул… Так и «дошагает» до мелководья.

А ведь плавать так и научился, и очень быстро!

Келпи затих и закатил глаза. Пора.

— Итак, дорогой, сейчас поиграем в вопросы-ответы. На каждое «да» — моргнёшь. Брейн-ринг. На размышление 15 секунд, больше всё равно не протянешь. Итак: клянёшься, что совершенно добровольно выведешь меня на берег?

Люсьен подумал и моргнул.

— Не будешь препятствовать мне и моему другу уйти, не будешь пытаться вернуть, обмануть?

Моргнул.

— И клянёшься, что явишься мне на помощь по первому моему требованию.

Келпи выпучил глаза и захрипел, пытаясь что-то сказать. Подождём.

Всё равно он должен когда-то моргнуть.

Ну вот, моргнул.

— Ты поклялся! Земля и вода — в свидетели! — крикнула я, отпуская Люсьена.

Он тут же скрылся в воде и долго не появлялся. Может, я его «передержала» и он задохнулся? Да нет, просто сбежал и оставил меня одну погибать. Разве выберусь я сама этими подводными лабиринтами?

Мои грустные размышления прервал шумный всплеск. Он всё таки вернулся!