Конец света отменяется
Шрифт:
И уже не видели, как брошенная на тумбочке Кисонькина мобила вдруг ожила. Изображение принца в черном и серебре возникло на экране, и в окошке текста стремительно понеслась строка на английском:
«Что вы нашли в этом «знаменитом певце»? Я узнал, его отец очень богат и владеет аквапарком – застрахованным на завышенную сумму, что является серьезным финансовым нарушением! Неужели для вас деньги имеют такое значение, Pussy Cat?»
Текст исчез, и на экране появилась фотография Моти Соболева – с микрофоном в толстых пальцах, обесцвеченными до «викинговской» белизны волосами и в белом костюме, делавшем его еще толще. Фотографию умело обработали в фотошопе: микрофон превратился в громадный ярко-желтый
Глава 13
Забитые полотенцами
– Не получится, – досадливо покусывая губу, сказала Мурка.
Они стояли среди деревьев аллеи, в тени, еще более глубокой от сверкающих рядом огней аквапарка. Огоньки бежали вокруг вычурной арки входа, светляками мерцали в листве за оградой, отражаясь в бассейнах и взлетающих выше ограды брызгах, ярких и блестящих, точно кто-то подбросил горсть драгоценных камней. В стеклянном аквариуме будки у входа плавал толстый, усатый и невозмутимый, как сом, охранник. Перед замыкающим вход турникетом маялись не допущенные на вечеринку девчонки, иногда осторожно, как кошки, подкрадывались к будке охранника – и тут же отскакивали, натолкнувшись на его холодный, рыбий взгляд. Пара гопников классического вида лузгали семечки и хохотали, попадая обслюненной шелухой на юбки девчонок. Те делали вид, что не замечают, но старались держаться от гопников подальше. Стать еще одной в этой толпе жаждущих Мурке не хотелось.
– Через стену перебраться – нас внутри охранники попалят. Сразу ж видно, что нам еще нет восемнадцати! – зло фыркнула Мурка.
– Ну и пусть! – неожиданно легко отмахнулась от аквапарка Кисонька. – Хоть на обычный пляж сходим, и то маленький кусочек счастья! – Она повернулась и побежала по ведущей к морю темной аллее.
Мурка бросила сожалеющий взгляд в сторону аквапарка: впервые в жизни нашлась вечеринка, на которую ей по-настоящему захотелось! И вот именно на нее и нельзя!
– Когда нам уже исполнятся эти треклятые восемнадцать! – Она догнала сестру. – А то сплошные неприятности из-за возраста: хоть в работе, хоть в чем!
– Восемнадцать? Не хочу! – Кисонька резко мотнула головой, так что собранные в хвост рыжие волосы заскакали по плечам. – Липосакцию делать, подтяжки, ботокс колоть… Бррр! Кошмар!
– Сдурела? – удивилась Мурка. – В 18 еще не надо ни липосакцию, ни ботокс…
– Ну, знаешь, – Кисонька пожала плечами. – Сперва тебе 18, потом снова 18, потом еще 18… а потом сразу уже шестьдесят, и надо колоть ботокс! Зачем торопиться, если все равно никуда не денешься?
Асфальт серебрился под ногами, на плечах, руках, лице плясали кружевные лунные тени листвы. Запах моря становился все сильнее, и вот оно уже показалось впереди: темное, неспешно шумящее, дышащее, расчерченное лунной дорожкой от пустынного пляжа и до самого горизонта. Воздух пах свежестью, йодом, прохладой… а Мурка вдруг остро и неожиданно занервничала. Огляделась по сторонам. Впереди море и пустой пляж, позади пустынная дорога, но тревога не проходила.
– Не хватало тут на какого-нибудь нарваться, – проворчала она, выскакивая на пляж.
Только насмотревшиеся боевиков барышни-цветочки думают, что девчонки, занимающиеся боевыми искусствами, запросто отобьются от любой шпаны! Настоящие «рукопашники» знают, что возраст, вес и количество противников на самом деле имеют значение, и если на тебя набрасывается агрессивный и крепкий парень, то лучший боевой прием – быстро делать ноги! А еще лучше – не лезть в места, где такие водятся! Они обычно и не лезли – что им, приключений мало? Просто день сегодня выдался дурацкий, нужно хоть что-то хорошее!
– Вся шпана у аквапарка, –
– Как бы мы их с собой взяли? Катька в одной комнате с Надеждой Петровной, и к Вадьке мама запросто может сунуться. – Мурка закрутила волосы на затылке и побрела по дну, коленями раздвигая серебряные блики лунной дорожки. Азовка – не Черное, тут мало дойти до моря, надо еще долго идти по морю, пока воды окажется достаточно, чтоб хотя бы не цепляться коленками за дно! Наконец вода поднялась чуть выше пояса, и Мурка нырнула. Уже остывшая вода обняла ее, и тревога, усталость, раздражение отпустили враз, будто смытые волнами. Лунное серебро вокруг и звездное серебро над головой, и даже доносящаяся из аквапарка музыка стала легкой и радостной. Мурка рассмеялась, брызнула водой в лицо плывущей рядом сестре и сильными гребками рванула по сверкающей дорожке в погоню за луной. Буек темной кляксой маячил впереди. Туда и обратно, и все!
Будто стальные зажимы защелкнулись у нее на щиколотках. Рывок! Вода сомкнулась над головой, рассыпавшиеся волосы всплыли, как водоросли, и наступила кромешная, непроницаемая тьма. Вода окружала, точно черные, гладкие стены, Мурка перестала понимать, где верх, где низ – только вода и тьма, тьма! Она рванулась к поверхности… и ударилась о песчаное дно! Взбаламученный песок начал медленно подниматься – жуткое темное облако всплывало во мраке. Мурка забилась, пытаясь оттолкнуться от дна – это Азовское море, пара гребков и ты выплывешь! Страшная тяжесть навалилась на нее. Скользкие тюленьи ласты сжали плечи – тюлени в Азовском море? Острое колено вдавилось ей в живот, прижимая ко дну – камень уперся в позвоночник, полоснув дикой болью. У тюленей не бывает коленок, это человек! Человек навалился на нее и держит! Легкие просили воздуха, тело требовало: дай глотнуть, дай! Сейчас в горло хлынет морская вода, и она утонет в Азовском море… на глубине меньше двух метров!
Мурка дернулась, пытаясь достать нападающего коленкой в пах. Но вода! В ударе не было никакой силы, коленка просто скользнула по чьей-то голой ноге – рассмотреть противника в кромешном мраке девочка не могла. Он давил на нее всей массой, упирался в предплечья, не давая поднять руку… Мурка резко прогнулась в позвоночнике, точно встала на мостик. Вода покладисто скользнула под спину, толкнула вверх. Нападающий всплыл вместе с Муркой, но тут же оплел ее ноги своими, потащил обратно, на дно. Его руки соскользнули с плеч, но сильные пальцы сомкнулись на горле и сдавили, как ошейником.
«Это ты чудесно придумал!» – возрадовалась Мурка, нащупывая во мраке его лицо. Рот, нос… Ага! И со всей силы ткнула пальцем ему в глаз!
– Бурлуп! А-а-а! – Тяжесть исчезла, сдавленное бульканье перешло в хриплый вопль, и Мурка пробкой вылетела на поверхность. Звезды, луна, серебристые блики, пьянящий воздух, она жадно, всей грудью вздохнула…
Перед ней вынырнула круглая, как мячик, плотно облепленная короткими темными волосами голова. Голова держалась обеими руками за глаз (значит, тело там, под водой, тоже имелось!) и истошно орала.
Вода с брызгами раздалась снова, и из глубины, как дельфин, выпрыгнула Кисонька. Сестра тяжело, с хрипом дышала, а ее пальцы были плотно стиснуты на коротких мокрых волосах еще одной… головы. Эта голова тоже орала и тоже держалась за глаз, только из-под плотно стиснутых пальцев еще и проступали темные капли крови.
– Я тебе говорила, что девушке нужен маникюр! – оценив открывшуюся ей картину, прохрипела Кисонька и предъявила сестре палец – с маникюром. – К берегу! – И притопила своего противника обратно. Бурлуп! Вопли смолкли, Кисонька выпустила нападавшего и широкими гребками поплыла к берегу.