Конец здравого смысла
Шрифт:
Когда подали кофе, Марч осторожно отхлебнул и прислушался, как жгучая змейка разлилась теплотой в груди.
Второй глоток одурманил его.
Грязные стены бара поползли в розовой кашице тумана, трубка задышала голубой струей, и Марч тихонько рассмеялся от блаженства.
"Лавузен,- вспомнил он,- а почему бы нет? Это любопытно!"
– Получите!
– скомандовал Марч и, покачиваясь как пьяный, вышел из кафе.
В дверь постучали.
– Войдите!
Марч остановился.
– Может быть, вы заняты, мсье Лавузен?
– Нет,- Француз упорно не поворачивался к Марчу.
– Простите, но вы могли меня забыть. В тот...
– Помню, садитесь,- оборвал Лавузен, с пыхтеньем принимаясь за второй ботинок.
Марч взялся за спинку стула.
– У вас странная мебель, она рассыпается при легком прикосновении.
– Возможно. Когда путешествуешь, мало обращаешь внимания на условия. У себя в Англии я приму вас в соответствующей моему королевскому званию обстановке.
– А скажите, мсье Лавузен, когда это с вами началось, то есть виноват, я хочу спросить, не страдали ли ваши родители...
– Прошу соблюдать этикет,- пробурчал Лавузен,- и по возможности меньше странных выражений, сэр!
Молодой человек вынул портсигар.
– Могу предложить вашему... высочеству?
– Благодарю вас,- обернулся Лавузен.
Марч, бросив портсигар, схватился за голову и замер, открыв рот.
Гладко выбритое, слегка скептическое лицо смотрело на него: глаза незнакомца щурились. Левой рукой он спокойно приглаживал английский пробор.
– Ваше смущение понятно, сэр,- пожимая плечами, медленно уронил неизвестный.
– Виноват. Я хотел видеть художника Анри Лавузена и мне показалось, что я слышал его голос,- Марч проглотил слюну, не спуская глаз с лица незнакомца.
– Да, я его спрятал, как вы изволили остроумно выразиться, в самом себе, сэр!
Марч прислушался.
Знакомый, слегка сиповатый голос Лавузена принадлежал молодому человеку с пробором.
– Но, сэр, я прямо теряюсь...- Марч облизал сухие губы.- Черт вас возьми, не прикасайтесь ко мне, или я сорву с вас маску!
– Попробуйте,- незнакомец взял руку англичанина и ногтем провел от своего лба до подбородка.
– Настоящее тело,- прошептал Марч, не отрывая напряженного взгляда от знакомых серых глаз.
– Патентованная человеческая кожа,- подхватил незнакомец.
– Вижу, чувствую. Но, что это значит, сэр?
Человек пожал плечами:
– Мне надоело быть Лавузеном. Я перевоплотился. Вот и все.
– Это бессмыслица!
– уже неуверенно прошептал Марч.
– С точки зрения здравого смысла,- загадочно улыбнулся человек с пробором,- да. А если смотреть так, что жизнь - это плакат и все краски вселенной к твоим услугам - выходит проще. Наука, Суаттон, наука!
– Значит, вы Лавузен?
Художник поклонился.
– Но, сэр, этого не может быть!
– взметнулся
– Послушай, дорогой. Твое лицо напоминает мне сомневающегося идиота, каких так много в эпоху гениальных открытий человечества,- примирительно заметил Лавузен.- Я просто доказал, что ты не прав и должен будешь взять обратно свои слова о моем сумасшествии.
– Конечно. Я извиняюсь, готов признать себя щенком, хотя бы для того, чтобы всю жизнь следовать за вами, мсье Лавузен, если вас так можно назвать.
Художник строго посмотрел на него.
– Разумеется, для тебя я Лавузен... Для других... Дай руку, Марч. Мне кажется, что мы будем друзьями.
– Англо-французский союз,- с полуулыбкой ответил Марч.
Лавузен поморщился.
– Соблюдайте здравый смысл, прошу вас!
– Мм... Это будет похоже на жульничество. Просто деловой союз.
– Но как вам это удалось? Мсье Лавузен, сознайтесь теперь, что это шутка.
– Ты непоправимо глуп, Марч. Рассказывать слишком долго. Препараты, химия, сплавы, кожа каких-то животных - целая мастерская. Я ничего не помню. Это был какой-то транс. Кроме того, я больше следил за этим человеком, чем за его работой.
– Лавузен, вы говорите, что наука это мастерская безумия?
– Может быть. Я пошел дальше. Мне хочется проверить одну упорную формулу англичанина - здравый смысл,- вот зачем понадобилось это перевоплощение.
– И вы никогда не будете прежним Лавузеном?
– Никогда. Но довольно болтовни! За дело, Марч, или....- художник указал на дверь,- вы свободны!
Несколько минут Марч колебался.
– За дело, мсье Лавузен, я не знаю, чего вы хотите, но я ваш. Сходят с ума один раз, и теперь мне уже все равно.
– Возьмите газету, разверните правую страницу.
– "Принц Уэльсский путешествует",- прочел Марч.
– Что ты там видишь?
– быстро спросил Лавузен.
Марч взглянул на художника и провел рукой по лбу.
– Вы, сэр!
– Очень рад слышать это признание из твоих уст.
Марч устало опустился на кровать.
– Это выше моего рассудка! Но, Лавузен, кто из нас сошел с ума? Теперь я уже не знаю наверное.
– Успокойся, это вселенная сошла с ума: мы с тобой - воплощение здравого смысла!
Несколько секунд оба смотрели друг на друга, пока Марч не почувствовал, что ноги его подгибаются.
Лавузен вдруг положил руку на плечо собеседника.
– Друг мой,- сказал он,- мы погибли. Великолепная игра, масса красок и все-таки я ошибся!
– В чем дело, Лавузен?
Художник сел на стул и чуть слышно прошептал:
– В мастерской доктора я случайно оставил...
– Ну?
– перебил Марч,- вы забыли свое прежнее ухо? Говорите, я ничему не удивлюсь. Мы плывем в мутном потоке веселого сумасшествия. Может быть в этот момент я превращаюсь в страуса, но мне весело. Что вы там забыли?