Конец "Зимней грозы"
Шрифт:
— Надо ж!
— Услышали, танки обходят, и, видя машины Вулыха, верно, решили, что остальные тоже тридцатьчетверки. А их они во как боятся!
Мотаев вдруг смолк, сидел сжав губы, собрав в складки лоб.
— Снова потери у нас? — насторожился Кочергин.
Капитан пояснил, что у Орлика два танка немцы совсем сожгли, четверо в тяжелом положении, а автофургона санчасти все нет. Пропал где-то. Надо немедленно доставить к обожженным второго лечпома. Тот здесь на машине с автоматчиками. Потом он с ними на полуторке вернется. До рассвета надо ему управиться. К тому-то времени санчасть в Немки
— Сразу за Немками речка, ее верховье. Как пересечешь, через полкилометра высокий лес. Лесом до полян, вот они, — показал он на карту. Там немцы машины побросали, фургоны какие-то здоровенные. Дальше — по южной опушке. Вдоль ее, правее, немецкие окопы и блиндажи. В них теперь тишина. Семидесятки знатно поработали, — поднял он большой палец. Затем, внимательно посмотрев на Кочергина, как бы убеждаясь, что тому все ясно, он показал на карте поворот дороги за полянами влево, к излучине Мышковы и дальше, к Дону — расположение наших танков. Передав ракетницу и патроны к ней, Мотаев в заключение приказал «накачать» Козелкова, чтоб тот по тревоге явился с точными разведданными. С рассветом фашистов в лесу будут долбать всей бригадой, а данных пока нет!
— Погоди! Что же все-таки там у немцев?
— Похоже, то же, на что у речки Карповки напоролись, только здесь немец позлее будет. У него за спиной Дон!
При слове «Карповка», видимо, по ассоциации, Кочергин в жарко натопленной избе зябко передернул плечами…
Заглянув под брезент, в искрящую красными вспышками черноту кузова «газика» и поздоровавшись с солдатами, Кочергин спросил, здесь ли военфельдшер. Несколько голосов нестройно ответили, что он в кабине, с водителем. Открыв дверцу, Кочергин увидел сутулую фигуру, подпиравшую потолок. Сыроежкин, как назвался военфельдшер, в зеленой петлице командирской шинели имел кубиком больше и неохотно расстался со своим местом. Оружия у него не оказалось, что окончательно обозлило Кочергина.
— На прогулочку собрались? Держите вот гранату и полезайте к автоматчикам, — приказал он. — Живо!
Сыроежкин, взяв в одну руку «лимонку», в другую — свою сумку, ни слова не говоря, полез в кузов. Полуторка тронулась. За околицей вскоре показалась замерзшая речушка. Там, где ее пересекала дорога, воду покрывало крошево «сала». Дальше, казалось, близко, темнел лес. Водитель притормозил.
— Смотри не застрянь, здесь глубина около метра, — повернулся к нему Кочергин. — Может, я за руль сяду?
— Сам, товарищ лейтенант, — нажал он на газ. — Проскочим!
Машина рванулась и, влетев в реку, встала как раз посередине. Мотор заглох.
— Свечи забрызгал! — растерянно посмотрел водитель на Кочергина. — Приехали!
Тот, не отвечая, зло хлопнув дверцей, ступил в воду. Она покрывала ступеньку.
— Вылазь, ребята! Машину вытаскивать будем. — Пошел лейтенант вдоль борта, чувствуя, как быстро немеют ноги в тяжелых, наполненных водой, чавкающих сапогах.
Солдаты со смехом и бранью тоже попрыгали в воду. Вскоре полуторку вытолкали на другой берег. Водитель безрезультатно гонял стартер, мотор не заводился. Дело принимало нешуточный оборот. Надо же было такому стрястись!
— Всем разуться! — скомандовал
— В кузове сидит, — раздался голос. — Где ж еще?
— Сыроежкин! Вы что, общей команды не слышали? — снова озлился он. — А ну вылезайте!
Военфельдшер появился, держа свою сумку под мышкой. Вид у него был нарочито виноватый, и у Кочергина отпала охота тратить на Сыроежкина время.
— Становись! — скомандовал он, протянув руку.
Автоматчики построились. Людей бил озноб. Хотелось побегать, помахать руками, чтобы немного согреться.
— Равняйсь! Смирно! В колонну по два, шагом марш! Ведите, Сыроежкин. Вы, верно, всегда сухим выходите из воды!
К удивлению, Сыроежкин по уставным правилам принял команду, дал ногу и уверенно повел строй.
— Догоняй! — крикнул Кочергин водителю. — По дороге поедешь.
Однако полуторку в ту ночь они больше не видели…
Строй сбил ногу и потерял равнение. Сыроежкин порядок не водворял, и Кочергин, выйдя вперед, не стал вмешиваться, поглощенный настораживающей тишиной леса. Он густел. Занесенная снегом дорога была почти незаметна, и лейтенант, опасаясь ее потерять, то и дело сверялся с компасом. Глухое безмолвие леса нарушало только тяжелое дыхание и покашливание спешивших за ним людей и частое позвякивание котелков о приклады. Понемногу редело. То были поляны. И тут, как показалось, рядом, левее дороги, хлестнули по нервам отрывистые очереди автоматов и оглушительная трескотня винтовок. Над лесом вспыхнули осветительные ракеты немцев.
— Ложись!
«Неужели сбился?» — взмок лейтенант. Где-то сзади трещали разрывы пуль. Надо было решаться.
— Короткими перебежками за мной! — махнул рукой Кочергин, вскакивая на ноги. — Сыроежкин, не отставайте!
Вскоре все попрыгали в ближайший окоп. Он был неглубок, судя по всему, вырыт немцами наспех, в промерзшем уже грунте.
— А Сыроежкин где? — забеспокоился лейтенант. — Сыроежкин! — закричал он громче.
Молчание. Только треск выстрелов.
— Вот растяпа! — вырвалось у Кочергина. — Морока мне с ним… Там раненые без помощи! Еще потеряем это сокровище.
— Отстал, видно, товарищ лейтенант! — подал кто-то голос.
— Есть среди вас младшие командиры?
— Я ефрейтор!
— Принимайте команду, как фамилия?
— Иванов.
— Будете старшим, Иванов! Отсюда никуда. Я за военфельдшером. Он нам во как нужен! Нас не обстреляйте. Смотрите в оба!
Переждав вспышку очередной ракеты, Кочергин вылез и, пробежав по свежим следам метров тридцать, увидел стоявшего на коленях Сыроежкина. Поначалу показалось, что военфельдшер ранен, но тот, с появлением Кочергина, бодро выпрямился.
— Где вас носит, Сыроежкин? Может, вам няню выделить?
— Гранату вот искал, товарищ лейтенант. Обронил, когда бежали…
— Нашли?
— Куда там. Тут сыщешь!
— Тьфу! Ну ладно, полезайте вон в окоп. Я вам оружие достану!
Чуть в стороне, на бруствере другого окопа, Кочергин приметил кучно черневшие трупы немцев. Автоматов возле не оказалось. Солдаты были вооружены винтовками. Выбрав одну, он уперся в убитого ногой и, расстегнув пряжку, выдернул пояс с подсумками.