Конечная остановка
Шрифт:
— Будут тебе рулетики, ты только Ульяну к конфетам не подпускай.
— Хорошо-хорошо, — глаза Алисы сверкнули. — Я что-нибудь придумаю.
Пионерка подмигнула нам и, медленно раскачиваясь, поплелась в сторону спортивной площадки. Остановившись на полпути, она оглянулась и снова встретилась со мной взглядом. Опять эти глаза, постоянно одно и то же — смотрит на меня, будто хочет просверлить во мне дыру, и ведь даже не говорит ничего, постоянно молчит!
Двачевская быстро отвернулась и, прибавив скорости,
— Если Ульяна хочет конфеты, лучше будет не пускать её в столовую.
Голос её звучал так, будто она находилась не здесь, взгляд был задумчивым, а движения заторможёнными, но стоило мне прикоснуться к ней, как из «астрала» вернулась всем знакомая Лена. Она вновь улыбнулась и потащила меня внутрь здания.
Собственно, ответ на вопрос, куда подевались все пионеры, быстро отпал — столовая была набита битком. Я взглянул на часы. Половина второго, обед уже подходил к концу, значит, поесть нам уже не удастся. Такая перспектива меня не устраивала, но делать-то нечего.
Мы с Леной сели у окна и молчали до тех пор, пока последний пионер не скрылся за дверью. Только сейчас я начал понимать, что просто отсидеть дежурство не выйдет — все столы были перемазаны жиром, хлебными крошками, чаем, компотом и чем только можно. Про пол я вообще молчу.
Откуда-то из-за окошка, через которое выдавали еду, послышался гнусавый, раздражённый голос:
— Тряпка в кладовке, ведро и веник там же.
Кажется, если бы меня тут не было, этот таинственный «кто-то» всё равно напомнил бы об этом в пустоту. Можно было бы уйти, ведь все считают, что сейчас очередь Шурика, но что-то мне подсказывало, что попадись я на глаза Ольге Дмитриевне, она с меня шкуру живьём сдерёт.
— Давай начинать, Сём, — Лена уже успела сходить за инвентарём. — Быстрее начнём, быстрее закончим.
— Может, отдохнём ещё минутку? — Жалобно спросил я.
— Если ты устал, — девочка намочила тряпку. — Я могу подежурить за тебя.
«Ну уж нет! — Подсознание застыдило меня. — Ты не будешь сидеть и смотреть на то, как она тут возится!».
Я со вздохом взял у неё тряпку, лениво бросил оную на стол и начал не менее лениво елозить по нему. Лена же принялась подметать грязь с пола, ей, кажется, не составляло особого труда работать за других.
Весь оставшийся день прошёл очень продуктивно. К концу дежурства я устал настолько, что ноги отказывались ходить, я измотался и казалось, что даже спать мне сейчас лень, ведь для этого нужно дойти до кровати.
Зато Лена даже не вспотела, всё дежурство она носилась с вёдром, меняла воду и только успевала выметать сброшенные на пол крошки, и вытирать разлитый чай. Но на лице её была нацеплена задорная улыбка.
— Вот, осталось всего часок подождать, — Лена
— Ага… — Откинув голову на спинку стула, промычал я.
Высокая тощая повариха принесла нам две тарелки с мясными рулетами, две кружки с холодным какао и суховатые чёрствые булки. Как только я собрался есть, дверь в столовую распахнулась и в обеденный зал ступила Алиса.
Она вальяжно подошла к нам и вытащила тарелку у меня из-под носа, принявшись поедать заработанный моим трудом ужин.
— Эй! — Крикнул я. — Тебя мама с папой вежливости учили?!
— Скажи мне, Семён, — Двачевская оторвалась от трапезы — У вас конфеты сегодня пропали?
— Вроде нет, — ведь действительно, Ульянка вела себя тихо.
— Вот и всё, — девочка вновь вернулась к еде. — Не бухти тогда.
Когда Алиса закончила с поеданием моей еды, она удовлетворённо откинулась на спинку стула и закинула ноги на стол. Нет, я, конечно, всё понимаю: образ бунтарки, бой с системой, но это уже перебор.
— Между прочим, я эти столы сегодня лично до блеска тёр.
— Ага, — ковыряясь в зубах, кивнула Двачевская. — Что, так и будем тухнуть?
— А что ты предлагаешь?
— Ну не знаю, — Она пожала плечами. — Давайте сыграем во что-нибудь?
— Могу за домино сходить, — отозвалась Лена.
— Да уж, — Алиса закатила глаза. — Вижу, ребят, веселье у вас намечается.
Двачевская щёлкнула пальцами и вытащила из нагрудного кармана колоду карт, они выглядели, мягко сказать, староватыми: помятые, местами порванные и, скорее всего, на сто рядов меченые. Алиса бросила их на стол и предложила:
— Давайте в дурака хоть сыграем.
— На что? — Карты с Двачевской — не лучшая идея.
— На интерес, может? — Испуганно подала голос Лена.
— Не-е-ет, — с улыбкой протянула пионерка. — На раздевание давайте.
— Здесь? — Я окинул взглядом столовую.
— Что тут такого? — Алиса развела руками. — Или боишься?
— Раздавай, — не подумав, ляпнул я.
Партия шла не лучшим образом, Лена постоянно выдавала себя, карты держала как попало, потому все их было видно. Я старался ей подыгрывать, но это лишь усугубляло положение. Через две игры, она уже сидела без туфель и без галстука, если бы не подоспевшая на помощь вожатая…
— Ребята, как дежурство?
Ольга Дмитриевна приближалась к нам с довольной ухмылкой, видать, радуется своему остроумию и моим страданиям. Если бы меня забросило не в пионерлагерь, а в какой-нибудь концентрационный лагерь времён второй мировой, то наша вожатая отлично подошла на роль какого-нибудь Йозефа Менгеле*.
— Алиса? — Девушка удивилась, увидев Двачевскую. — А ты что тут делаешь?
— Я им помогала, — пионерка ехидно ухмыльнулась. — Ничего без меня не могут.
— Правда? — Вожатая перевела взгляд на меня.