Конёк-горбунок (худ. В. Маляренко)
Шрифт:
Что?! Только спокойно, не потерять величия, не потерять лица. Величественно, с достоинством повернуться.
— То есть в посольстве гяуров на второй… третьей… Иблис, запутался в твоих первых-вторых, короче, на ключевой должности служит последователь Всевышнего? Я правильно понял?
Реис уль-кюттаб аккуратно, так чтобы не заметил визирь, облегченно вздохнул. Слава Хранителю, представление окончилось, можно и обсудить проблему. А то все эти позы, жесты и броски, к которым все давно привыкли, надоели уже, честное слово. И ведь никуда не денешься, стой и изображай то страх, то растерянность, а то и простофилю, не знающего,
— Сегодня они с женой посетили храм на площади Судей. Молились как и положено. Мои люди уверены, что искренне. А жена, когда подняла руки, показала круглое родимое пятно. И есть подозрение, что показала его нарочно. И еще. Мои люди слышали, как д,Оффуа назвал ее Делал. То есть она действительно принцесса Туниса, которую галлийцы приютили и через которую начали свою игру.
Великий визирь, не глядя, протянул руку и взял со стола яшмовые четки. Пальцы привычно задвигались, перебирая теплые гладкие камушки, как обычно возвращая спокойствие душе и ясность мыслям.
Значит, все же случилось. Увы, но что-то подобное и должно было произойти. Это стало очевидно еще шесть лет назад, когда ему доложили об исчезновении одной из дочерей свергнутого паши. Никто не знал, как именно это будет, но дети великих правителей, они такие: исчезнув, все равно возвращаются. И всегда вот так — не вовремя и не к месту.
— Ошибаешься. — Визирь горько усмехнулся. — Она не принцесса. По закону, как единственная наследница, после смерти паши она стала правительницей. После замужества передала титул этому виконту, так что при встрече смело называй его «ваше величество», не ошибешься.
А вот здесь великий неправ. Естественно, никто не может знать всех тонкостей, регулирующих жизнь провинциальных королевств. Но он, реис уль-кюттаб, именно к этому разговору подготовился.
— К счастью, пока — нет. Вначале наследник должен пройти обряд инициации на Камне Величия, что лежит во дворце паши. Лишь после этого заработает закон. А до того Камня надо еще добраться и, хвала Опекающему, супруги д,Оффуа мирно живут в Стамбуле, не пытаясь выехать в Тунис.
Как у него все просто.
— Пока не пытаясь. Кто знает, что будет дальше, какие планы лелеют король Галлии и его верный пес дю Шилле. Может быть, нам стоит уничтожить этот камень, закрыть проблему навсегда? В море утопить, в конце концов?
— Это невозможно! — Реис уль-кюттаб вскинулся, напрочь забыв о подобострастии. — Мне известны две реликвии, которые не могут быть ни уничтожены, ни перемещены: одна — некое зеркало, спрятанное в подвалах одного из галлийских замков, вторая — этот камень. В летописях сохранились описания попыток и утопить его, и расколоть, и засыпать. Поверьте, ничем хорошим это не кончалось. Отважные глупцы погибали жуткой смертью, а камень так и оставался на своем месте. Почему? Этого никто не знает. Но он неуязвим и истинных правителей Туниса определяет безошибочно.
— Как же нынешний паша с ним живет? Он-то никакой инициации не проходил, да и не мог пройти.
Реис уль-кюттаб склонил голову, чтобы скрыть мелькнувшую усмешку. Еще бы, господин Великий визирь точно знал, как именно этот паша получил свой трон, и на чем именно держится власть этого самозванца.
— Он построил себе новый дворец, а старый оставил, чтобы его уничтожили время и пустыня — единственные силы, над которыми не властна магия.
Визирь
— Если нельзя ничего сделать с камнем, придется что-то делать с людьми. Начинай готовиться, но без спешки. Да, но и не затягивай. Иди, действуй.
Глубокий поклон посетителя.
— Уже начал, мой господин.
Глава 4
Легко было сказать, но как сделать? Где в чужой стране найти тех хотя бы двоих, на кого можно положиться? Конечно, коллеги не бросили, наперебой предлагали кандидатов в слуги. Бойких, смышленых, аккуратных. Все при них! Одна беда — амулет правды, выполненный в виде недорогого перстня, слабенький, годный на обнаружение простейшей лжи, покалыванием стабильно сообщал, что люди, в глаза клянущиеся, что никогда не будут ни воровать, ни интересоваться хозяйскими секретами, искусно, но беззастенчиво лгут.
То, что будут рассказывать кому-то об увиденном и услышанном, это принималось как неизбежное зло, но вот рыться в хозяйских вещах, прихватить нечто ценное, специально подслушивать разговоры, пытаться вскрыть шкатулки для бумаг — нет, такого счастья д,Оффуа не желал категорически.
А посол хмурился, и чем дальше, тем больше. Настолько, что возникло уже желание согласиться на любого в слабой надежде впоследствии поменять на кого-то более честного и менее любопытного.
Тем не менее жизнь продолжалась. Виконт с утра до вечера пропадал на работе, а виконтесса обустраивала дом. Ходила на огромный, на весь мир знаменитый стамбульский рынок. И в менее знаменитые, хорошо известные лишь зажиточным людям магазинчики, где можно было купить и хорошую мебель, и различную утварь, не беспокоясь, что подсунут красивую дешевку или на сдачу дадут монеты, лишь сверху покрытые серебром.
И Красный дом, оказавшись в крепких и ловких руках прекрасной Делал, расцветал. На подоконниках появились цветы, в комнатах — изящная мебель, элегантные шторы и множество мелких безделушек, тех самых, что и создают уют.
Но хозяйке всего этого было недостаточно, потому каждое утро она выходила в город за покупками. Долго рассматривала товар, перебирала, яростно торговалась, но покупала редко, зато только задорого. Так что скучать ей было некогда, как и Ганиму с Кавсар. А как иначе? Это Восток, здесь появление одинокой женщины на улице недопустимо. Никогда и ни при каких обстоятельствах.
Так что троица: красивая, дорого одетая молодая женщина, длинный и худой мужчина и его спутница, укутанная в чадру и фераджи, быстро примелькалась соседям и не привлекала внимания горожан. Все привычно — госпожу сопровождает служанка и слуга, в обязанности которого входит носить тяжести и защищать женщин в случае нападения лихих людей.
Впрочем, о каких нападениях речь? Стража отлично вооружена и зорко следит за порядком, на корню пресекая всяческие беспорядки. У арбы сломалось колесо? А ты следи, чтобы не мешать проходу честных горожан. Не уследил? Плати штраф. Патруль из трех человек немедленно этот штраф возьмет с виновного, да еще и бока намнет, чтобы впредь был аккуратнее.