Конкурс киллеров
Шрифт:
Круто повернувшись, я зашагала по тропинке прочь от Водников и уже через пять минут была на троллейбусной остановке. Плюхнулась на скамью и тут же вскочила под понимающие смешки других граждан, ожидающих транспорта стоя.
Интересно, какая зараза додумалась сварить лавочку из металлических труб?! Под палящим кубанским солнцем железо раскалилось, и на скамейке свободно можно поджаривать бифштексы. Мой филей едва не пошел на барбекю!
Наконец подкатил троллейбус. Погрузившись в его душное нутро, я села на горячее, но, к счастью, не раскаленное псевдокожаное сиденье, уставилась в пыльное окошко и попыталась собрать в кучу разбегающиеся мысли. Ничего
Совершенно обалдев от происходящего, я вдруг увидела за окном медленно приближающуюся вывеску с красочным изображением мускулистого длинноволосого юноши в набедренной повязке. Одной рукой он обнимал за шею большую черную кошку, другой — здоровенного бурого хомяка… Отчего хомяк так вымахал, отчасти объяснял зажатый в лапе зверя ведерный «уполовник». Гигантская кошка, облизываясь, выразительно косила зеленым глазам на курящийся паром глиняный горшок. «Ресторан «Маугли», — прочитала я начертанные затейливой вязью письмена и только тут сообразила, что хомяк — это, по всей видимости, вовсе не хомяк, а медведь Балу, кошка — пантера Багира, а ресторан «Маугли» — то самое заведение, владелец которого фигурирует в моем загадочном списке! Как бишь там его? Анисимов Эдуард Харитонович, в таинственном перечне — персонаж номер один.
— Самое время подкрепиться, — пробормотала я, цитируя другого сказочного медведя, Винни-Пуха.
И, дождавшись остановки троллейбуса, по ногам сограждан проскакала к выходу.
Массивная деревянная дверь под вывеской вела в подвальное помещение. Осторожно спустившись по ступеням, сложенным из необработанного дикого камня, я раздвинула гремящие занавески из коротких бамбуковых трубочек и очутилась в неожиданно уютном и, что особенно приятно, прохладном помещении. Белые стены зала густо покрывала буйно вьющаяся зелень — не искусственная, а вполне настоящая. Керамические горшки с комнатными растениями стройными рядами стояли вдоль плинтусов и на деревянных полках под потолком. Сверху на цепях свисали золоченые клетки с разноцветными птичками, а в отделенном решеткой дальнем углу зала на ветвях раскидистого сухого дерева сидели две маленькие обезьянки — чистенькие, ухоженные, с веселыми блестящими глазами.
— Мы с вами одной крови, вы и я, — подойдя к клетке, замаскированной «джунглями», сказала я зверькам.
— Здравствуйте, присаживайтесь, пожалуйста!
Я обернулась. Рядом со мной стояла симпатичная загорелая блондинка в индийском сари. Смуглой ручкой в браслетах барышня сжимала коричневую папку с прозаической надписью «Меню».
— Обязательно присяду, — заверила я. — Только вы мне сразу скажите, у вас нормальная кухня или какая-нибудь экзотическая? Есть в меню фаршированный бананами питон, слоновьи котлеты в панировке из кокосовых опилок или, скажем, скорпионы в собственном соку?
— Нету, — искренне огорчилась девушка.
— И не надо! — обрадовалась я. — Мне бы холодную окрошку и салатик из помидорчиков, если можно.
— А жареной медвежатинки не хотите? — предложила радушная официантка, провожая меня к свободному столику.
— Откуда медведи? — Мне почему-то вспомнился хомякообразный мишка с вывески.
— Из лесу, вестимо! — неожиданно
— «СИТИчко», — кивнула я. — Нескучные городские новости.
— У нас тут городского мало, — покачала головой девушка. — Фаст фуд — не наша специализация.
— А какая ваша?
— Блюда из дичи! Есть медведь, дикий кабан, горный козел, заяц. Еще куропатки, перепела, дикая утка — правда, сейчас не сезон. Зато всегда в меню страусятина!
— Что?! — едва успев раскрыть меню, я захлопнула кожаную папку со звуком, похожим на выстрел.
В клетке недовольно залопотали обезьянки, мирно трапезничающие граждане подняли головы от тарелок с медвежатиной, кабанятиной и перепелятиной.
— Страусятина, — гордо повторила официантка, довольная произведенным впечатлением. — Ни у кого в городе больше нет, только у нас!
— Ваши поставщики охотятся на страусов? — удивилась я. — Вроде в наших широтах они не водятся?
— Еще как водятся! Вернее, разводятся! — Видя мое изумление, барышня с удовольствием давала разъяснения: — Наш хозяин, вернее, совладелец нашего ресторана, разводит страусов у себя на ферме! Знатные зверюги получаются, совершенно безотходные, у них все в дело идет: и перья, и кожа, и мясо! Даже яичная скорлупа! А мясо у страусов очень вкусное, между прочим! Не хотите попробовать?
— Спасибо, нет. Мне бы окрошечку…
— И помидорный салатик, помню, помню, — милая девушка удалилась.
А я уставилась невидящим взглядом в затянутую зеленью стену и принялась нервно обкусывать ногти. Страусы, говорите?! Так ведь и рядом с эйхорнией покойного Усова были какие-то страусы. Может, это связующее звено? Хотя одного страуса для того, чтобы связать находящиеся в моих руках разрозненные ниточки, будет маловато…
Благодарственным кивком встретив принесенный заказ, я выудила из кармана сотовый и с неудовольствием обнаружила, что в подвальном помещении прием из рук вон плох. Ладно, позвоню, когда выйду из подземелья.
Я торопливо и невдумчиво похлебала холодную и, наверное, вкусную окрошку, заела ее салатиком, расплатилась по счету и, раскланявшись с приветливой официанткой, покинула ресторан.
Бегом в глубь квартала, подальше от оживленной шумной улицы! А теперь сесть на одинокую лавочку, вот на эту, в тихом дворике, достать телефончик и… Вот досада! Аппарат почти разрядился, хватит разве что на пару коротких разговоров!
Подумав, я набрала номер своей доброй приятельницы Оли. Помнится, прошлой весной, когда в город приезжал передвижной зооцирк, она ходила туда с сыном. А Венька говорил, что именно весной и осенью в Екатеринодар наезжает зооцирк его знакомца Объектова, нет, Объедкова, тьфу, Объемова — какая трудная, однако, фамилия!
Для справки я заглянула в успевшую слегка истрепаться бумажку с перечнем подозрительных субъектов: вот он, Объемов Я.Ю. Яков, надо полагать, Юрьевич, девятый номер.
— Алло? — прозвучал в трубке знакомый голос.
— Привет! — торопясь успеть поговорить прежде, чем трубка отрубится, затарахтела я. — Помнишь, в мае в город приезжал зооцирк и ты водила туда своего Саньку? Быстро говори, страусы там были?
— Были, — как велено, быстро ответила Ольга. — Две облезлые заморенные птицы совершенно жуткого вида, унылые, голодные, с какими-то концлагерными бирками на шее. Я на них без слез смотреть не могла, а Саньке своему глаза рукой закрыла, чтобы он этого ужаса не видел…