Конкурс киллеров
Шрифт:
— Да, потом напоили коньячком, — скептически протянула Ирка.
— Так и было! Подержали меня где-нибудь, а перед самым подходом поезда уложили на рельсы! Слушай, какой хороший план, можно сказать, идеальное убийство! — невольно восхитилась я. — Даже я не могла бы придумать лучше! Со стороны — чистейший несчастный случай! Сама посуди, как все логично: напилась глупая баба в жару коньячища, на солнцепеке сомлела да и упала на рельсы, такое вот невезенье…
— Коллеге своей скажи спасибо, — хмуро произнесла Ирка. — Настасья, конечно, курица безголовая, но, если бы
— То безголовой была бы я, — я нервно хихикнула. — Ну, спасибо всем! И Насте, и Томке, и тебе!
— Кончай раскланиваться, — отвергла мои реверансы сердитая Ирка. — Ты лучше думай, что мы теперь делать будем! Я считаю, что ты кому-то насолила не по-детски! Рано или поздно, но тебя обязательно пристукнут, а мне бы этого не хотелось…
— Мне тоже, — согласилась я, послушно пытаясь думать.
Ничего особенно дельного в голову не приходило. Наверное, надо активизировать расследование, авось между прочим в процессе выяснится, кто открыл сезон охоты на меня!
Правда, ниточек, за которые можно было бы потянуть, у меня, кажется, не осталось. Даже не знаю, за что схватиться. Хотя… Есть ведь у меня выход еще на одного человека, чья фамилия значится в списке. Как его там? Черт, не помню, Генка тыкал пальцем куда-то в середину списка…
— Дай телефон, — велела я Ирке.
Подруга послушно приволокла мобильник, но в редакции «Живем!» мне доверительно поведали, что милостивый государь Геннадий Конопкин изволили преизрядно нафуршетиться и с полчаса назад побрели домой, красиво вычерчивая на тротуаре синусоиду.
— В такую жару пьют только ненормальные, — в сердцах повторила я.
Положила трубку, подумала немного, почесала в мокром затылке и вопросительно посмотрела на Ирку.
— Послушай, у тебя ведь скоро день рождения?
— В октябре. Это разве скоро? — удивилась подруга.
— Скоро, скоро, — отмахнулась я. — Слушай, я знаю, что так не принято, но, может быть, ты позволишь мне сделать тебе подарок заранее? В порядке исключения?
— С чего бы это? — Ирка подозрительно прищурилась и вдруг испуганно закрыла рот ладонью. — Ленка! Господи боже! Ты что, боишься, что не доживешь до октября?!
— Свят, свят, свят! — перекрестилась я. — Я вовсе не к тому! Просто так нужно, я потом объясню, зачем, ты только разреши, и мы пойдем в ювелирный магазин. Ты же хотела что-нибудь с кораллами?
— Ладно, уговорила, — все еще глядя на меня с недоверием, кивнула Ирка. — Кораллы так кораллы.
Я напрочь забыла фамилию того типа, а Генка в данный момент не может мне помочь, но зато я помню, что фигурант владеет сетью ювелирных магазинов, и знаю один из них — «Золотой петушок». Итак, направление поисков обозначено! Едем в «Золотой петушок»!
— Есть хочу, — заявила я, вставая с диванчика. — Потом в душ, потом переодеваться — и вперед!
— Удивительно, как взбодрила тебя перспектива посещения ювелирной лавки, — с подозрением проворчала Ирка. — С чего бы это?
Не отвечая, я проследовала в дом. Мне не терпелось вновь приступить к активным действиям.
— Я хочу знать, кто несет ответственность за срыв операции? —
— Просто неудачное стечение обстоятельств, — пожал плечами Димуля Морозов.
Он приехал проконтролировать действия братьев Милосских и видел, как собака с какой-то особой спасли жертву. Не будучи ни разработчиком, ни непосредственным исполнителем очередного провалившегося плана, он не боялся хозяйского гнева. Напротив, ему было смешно. Шеф говорил так, словно они находились не в предбаннике сауны, а в штаб-квартире ЦРУ, и, похоже, Аркадий Валентинович воображал себя при этом великим полководцем.
Впрочем, обмотанный белой простыней шеф и впрямь слегка смахивал на древнего римлянина в тоге. К тому же продолжением редкого венчика пегих волос на лоб ему прилип банный лист — если прищуриться, все вместе могло сойти за лавровый венок.
Морозов сузил глаза и фыркнул — тихо, еле слышно, но чуткое ухо шефа уловило этот легкий вздох.
— Дмитрий? — Аркадий Валентинович требовательно посмотрел на своего секретаря.
— Есть новый план, — поспешил сообщить тот.
И, в свою очередь, требовательно посмотрел на Мелюзгаврика.
— Мой новый план, как мне кажется, оригинален и достаточно прост, — тихо кашлянув, в интеллигентной манере ученого лектора заговорил Мелюзгаврик. — Я составил его, проанализировав все детали, и именно совокупность некоторых из них навела меня на любопытную идею… Да, сразу сообщу вам, что для реализации моего плана не понадобится ни большого количества исполнителей, ни сложной техники, но совершенно необходимо благоприятное стечение обстоятельств!
— Конкретнее, — велел Аркадий Валентинович.
— Мне нужен ветер, — коротко сказал Мелюзгаврик.
Шеф едва заметно приподнял брови, но голос его удивления не выдал:
— Любой ветер или какой-то конкретный?
— Северо-западный, — кивнул Мелюзгаврик.
— Поясни.
Мелюзгаврик снова откашлялся.
— Как известно, норд-ост у нас обычно дует либо три дня, либо шесть, или девять, в общем, кратно трем. В нашем случае это важно потому, что подготовительная часть операции будет проведена в ночь перед решительными действиями, а на следующий день непременно должен дуть ветер. Чем сильнее, тем лучше. В этом смысле, норд-ост также идеален. Кроме того, крайне важным обстоятельством является то, что окна квартиры объекта выходят на восток, что почти совпадает с направлением ветра. Понимаете?
— Пока не очень, — признался шеф, явно заинтересованный рассказом.
— Все очень просто, — воодушевленный вниманием, повысил голос Мелюзгаврик. — Окна квартиры, в которой живет наша жертва, выходят на улицу. На противоположной ее стороне стоит пятиэтажный дом, перед которым плотной шеренгой растут тополя. Дома постройки пятидесятых годов, тополя примерно такого же возраста. Корневая система у пирамидального тополя развита плохо, старые деревья под напором ветра часто падают. Тополь, растущий напротив окон нужной нам квартиры, упадет на второй день норд-оста!