Конрад Аденауэр - немец четырех эпох
Шрифт:
Об Оккупационном статуте Аденауэр говорил сдержанно. Это — не идеал, но шаг вперед по сравнению с неограниченными правами военных властей. Нельзя забывать, что Германия проиграла войну. Немцы могут лишь постепенно доказывать свою способность к разумной самостоятельности и добиваться пересмотра Оккупационного статута.
Внешняя политика ФРГ оставалась прерогативой трех оккупирующих держав. В правительстве Аденауэра не было министра иностранных дел. Канцлер мог наметить лишь самые общие направления внешней деятельности правительства. Он заявил о готовности жить в мире с восточными соседями, но не признал ни новых границ на Востоке,
Аденауэр говорил 82 минуты. Дебаты по правительственному заявлению длились шесть дней. Депутаты ХДС/ХСС и коалиционных партий поддерживали изложенную программу с некоторыми замечаниями непринципиального характера. Сдержанно высказывались представители мелких партий. Коммунисты критиковали все и вся, начиная от самого факта образования ФРГ и кончая назначением пенсий и пособий участникам войны и пострадавшим от нее.
Самым длительным и резким было выступление Курта Шумахера. Социал-демократы не примирились с поражением. Их лидер заявил, что они не будут следовать в фарватере политики правительства и постараются добиться большинства в парламенте с тем, чтобы осуществить принципы социалистической демократии. СДПГ будет защищать интересы рабочих и их профсоюзов, о которых канцлер не счел нужным даже упомянуть в своей речи. Шумахер высказался против односторонней ориентации на западные страны, ибо она препятствует воссоединению Германии. Он прямо обвинил канцлера в нежелании содействовать восстановлению немецкого единства.
Внимательно выслушав Шумахера, канцлер решил не втягиваться в полемику с ним. Он лишь с долей иронии заметил, что правительство может многому научиться у умной оппозиции. Некоторая пауза после этих слов как бы говорила, что социал-демократы до роли умной оппозиции еще недозрели. Потом он сказал, что необходимо дать правительству время, а затем уже судить его по делам.
Возникла перепалка с коммунистами. Когда Аденауэр говорил о намерении правительства предоставить пенсии бывшим военным, депутат от КПГ Рише выкрикнул:
— Вы хотите создать новый вермахт. Аденауэр незамедлительно ответил:
— Мы не в восточной зоне.
— Там нет военного министра, — парировал Рише.
— Я вас уже вижу в красивом мундире, — под смех в зале бросил Аденауэр.
Коммунист Реннер пришел на помощь Рише:
— А вы в таком случае — американский генерал.
— Раз так, то стойте передо мной по стойке смирно, — нашелся Аденауэр.
Наступила пауза. Аденауэр выпил глоток воды и сказал:
— После дружеской перебивки я продолжу свое выступление.
На трибуне бундестага Аденауэр нервничал редко. Четко отмеренные неторопливые фразы, продуманные паузы, спокойное, ничего не выражающее лицо, — таким представал он перед депутатами. Говорил только по существу, без скачков в сторону и пустых ораторских красивостей. В перерывах любил походить по залу, присаживался к тому или иному депутату, долго не задерживался, пересаживался на другое место.
Часто пикировался с оппозиционерами, особенно с коммунистами. Проходя однажды мимо Реннера, он вскользь сказал:
— Если ваша партия придет к власти, вы ведь меня повесите.
И получил ответ:
— Разумеется, но
Лицо Аденауэра не дрогнуло. Он спокойно прошествовал дальше.
Однажды возникла очередная перепалка. На трибуну вышел депутат Линус Катер и гневно обратился к Аденауэру:
— Имейте в виду, что я умею не только лаять, но и кусаться.
Немедленно с места канцлера последовала реплика:
— Я думал, ваша фамилия кот, а не собака [1] .
1
Катер по-немецки кот (der Kater). — Примеч. авт.
В первые же месяцы канцлерства Аденауэр начал действовать и на международной арене. Еще в декабре 1948 года три оккупирующие державы и страны Бенилюкса приняли Рурский статут и образовали комитет по управлению Руром. В ноябре 1949 года в Петерсберге они подписали с Аденауэром соглашение о присоединении Федеративной Республики к международному органу по Руру и о приеме ее в Европейский Совет. Немецкому правительству разрешили установить консульские и торговые отношения с рядом стран и открыть в них свои представительства.
Аденауэр расценивал эти первые договоренности как крупный успех. Важным оказалось и то, что в это же время он добился значительного сокращения программы по демонтажу западногерманской промышленности. Обсуждая списки предприятий, предназначенных для демонтажа, Аденауэр боролся за каждый завод, где-то уступая, а где-то упорно не соглашаясь. Он отстоял 19 крупнейших промышленных предприятий: 7 сталелитейных заводов, среди них «Август Тиссен-Хютте» и «Клёкнер унд Бохумер Ферайн», и 11 химических предприятий — «Байер» в Леверкузене и другие. Остались нетронутыми все заводы и в Западном Берлине. Немцам разрешили строить океанские суда и ремонтировать иностранные корабли на крупных верфях в Гамбурге и Бремене.
…Новый бой в бундестаге. Социал-демократы и коммунисты протестуют против международного контроля над Руром. Аденауэр отвечает, что добился максимума возможного и еще раз напомнил, что Германия — побежденная и оккупированная страна, что нужна кропотливая и терпеливая работа для завоевания доверия у западных стран и постепенного сокращения контрольных функций у победителей.
Дебаты затянулись до глубокой ночи. Шумахер обвинял Аденауэра в забвении интересов простых немцев, людей труда. Канцлер в который уже раз выходит на трибуну и, поглядывая на Шумахера, зачитывает телеграмму от руководства Объединения немецких профсоюзов (ОНП), в которой выражается поддержка действиям правительства.
Шумахер оторопел. Он вскакивает со своего места:
— Ложь. Фальшивка.
Аденауэр, слегка улыбаясь, советует проверить подлинность телеграммы непосредственно у ОНП. Спокойно, негромко он зачитывает также телеграммы от рабочих, в которых они благодарили правительство за спасение их предприятий от демонтажа, за сохранение работы и заработка.
В три часа ночи Аденауэр выступает в последний раз. Он доказывает, что международный контроль над Руром существует независимо от желания или нежелания немцев. Но если Федеративная Республика пошлет в контрольный орган своих представителей, то получит возможность как-то влиять на события и уберечь от демонтажа рурские предприятия.