Конструктор живых систем
Шрифт:
Воспоминания ушли, когда я взялся за ручку двери нашей квартиры и вставил замысловатый бородчатый ключ в замок. Провернул два оборота, и вот я дома. Заслышав мои шаги, выбежала матушка.
— Сдал?! — выдохнула она одновременно и тревогу, и ожидание, и надежду.
Губы невольно расплылись в улыбке.
— Да, мама.
— Сынок! Какой ты молодец! Сынок, — мать обняла меня, крепко прижав к себе, и начала рыдать.
— Перестань, мама, ну, пожалуйста, перестань.
— Да-да, сынок, я сейчас, это слёзы радости, не обращай внимание. Если бы знал отец, если бы он только
Я вздохнул и стал снимать с себя форменное пальто, потом ботинки и всё остальное, чтобы очистить от грязи.
— А ты чего такой грязный?
— Да водой из лужи окатил локомобиль случайно.
— А, ну это ничего, сейчас всё очистим.
Дальше пошли приятные хлопоты, и по случаю торжества мама стала печь пирог и готовить праздничный ужин. Пригласить оказалось некого, и мы провели его вдвоём с матушкой. Мама открыла бутылку шипучего вина марки «Голицин», и даже налила мне в бокал.
Как только я его отпил, газы сразу ударили в нос, отчего оно мне решительно не понравилось и, не допив, я ушёл в свою комнату.
На следующий день мы с матушкой держали семейный совет: как быть дальше. Документы из гимназии я собирался забрать на следующей неделе, затем наступали каникулы, и в августе пора ехать в столицу на учёбу.
О том, что мне нужно добираться самостоятельно, матушке я сказал в первую очередь, да она и сама это понимала. Однако, ехать далеко, и билет на поезд стоил почти пятьдесят злотых. Большая сумма для нас, ещё необходимо оплатить багаж, предстоят мелкие расходы, да непредвиденные. К тому же, нужно обосновываться на новом месте, добираться до самой академии, а ещё одежда новая нужна. В общем, набегало, как минимум, ещё сто, а то и все двести злотых, которые мне нужно иметь при себе в пути.
— Я займу у Колесовых, сынок, они богатые, да и отец им как-то помог, чай, не откажут.
— Не надо, мама, я гимназию окончил, а на каникулах заработаю на учёбу.
— Да кто же тебя возьмёт, сынок, не в лавку же ты пойдёшь работать? — всплеснула руками мать.
— У меня есть дар, — упрямо возразил я ей, — пойду в мастерскую, хоть в слесарную, хоть в рисовальную, меня везде возьмут.
— Хорошо бы так, сынок. Да не захотят они с тобой связываться, больно молод ты, да и дар твой то работает, то нет, — усомнилась во мне матушка.
— Всё будет хорошо, мама, — твёрдо пообещал я ей и пошёл в свою маленькую комнатку, чтобы ещё раз всё обдумать.
На следующей неделе я сходил в свою бывшую гимназию, где получил необходимые документы, в том числе и официальную бумагу о зачислении в списки студентов первого курса инженерного факультета железнодорожного и водного транспорта. Почему он так длинно назывался, я не знал, видимо, решили объединить два факультета в один, потому как студентов на этом профиле обучалось совсем немного.
Забрав документы, я повеселел и решил отправиться на поиски работы. Первое время меня никуда не брали, ссылаясь на мой юный возраст и отсутствие необходимого опыта. Я демонстрировал свой
По статистике, озвученной нам ещё в гимназии, Даром обладало всего лишь пятнадцать процентов населения. Проявиться он мог спонтанно, у человека из любых слоёв населения, без исключения, даже у самого обычного землепашца могла родиться дочь или сын с полученным от природы Даром. Но за столетия он постепенно стал преобладать у дворян и разночинцев, что передавали его посредством брака с людьми, обладающими этим даром.
Конечно, благородный не смел породниться с простой крестьянкой, или обычный парень с городских окраин, пусть и преуспевающий, не мог жениться на дворянке. Для этого и имелись свободные люди, чтобы создать прослойку между низшими слоями населения и высшими, они и несли в основной своей массе этот ген с Даром.
Это был своеобразный социальный лифт. Человек, доказавший факт наличия у него Дара, как мужчина, так и женщина, мог рассчитывать на освобождение от кабалы либо крепостничества и переходил в категорию вольных людей, получая от государства бесплатное образование и гарантированное трудоустройство, в зависимости от особенностей самого дара. Потому и оказалось много людей, работающих на благо своей Родины, но не все. Как это бывает в любом государстве и любой эпохе, находились и ренегаты.
Вскоре поиски увенчались успехом, и я нашёл себе работу, сначала помогая разрисовывать городской парк, где мой дар очень пригодился, ведь я мог любую фантазию воплотить в реальность или показать, насколько она нелепа, развернув действо прямо в воздухе.
— А ну, покажи, что умеешь! — сказал помощник городского архитектора, перед которым как раз стояла задача, что бы такое учудить в парке на день города.
— А что нужно?
— Так, что умеешь, то и покажи, например, фонтан сделай, да как работает, изобрази.
Прокрутив в голове всё, что я видел и слышал, а также вспомнив красочные картинки из книг, я напрягся и легко воссоздал в воздухе нужную картину, соединив фрагменты абсолютно разных фонтанов из нескольких городов Италии.
Яркая картина, что в свете солнечного дня казалась малозаметной, продемонстрировала моё умение.
— Так, пойдём в подвал, а то не увижу при свете.
Рисовать чёрным я пока не умел, но собирался научиться, когда больше всего узнаю, и поэтому просто кивнул и потопал вслед за помощником. В подвале изображенный мной образ заиграл ярко и красочно, и меня взяли на летнюю подработку.
Отработал я там около месяца, пока не понял, что такое занятие — не моё, и вообще, не интересно, да и денег тут не заработаешь. Одно радостно — девок в парке по выходным просто пруд пруди, даже познакомиться с одной успел. Но как познакомился, так и раззнакомился…