Контролер
Шрифт:
– Попробую. Сколько лет... – попытался улыбнуться полковник.
– До хрена. Как ты жил все эти годы?
– Отлично, – ничуть не кривя душой, ответил он. – В свое полное удовольствие: бабы, выпивка, снова бабы.
– И бабки, – с трудом улыбнувшись разбитыми губами в ответ, продолжил я.
– А то, – разговор явно начал складываться. Так посмотришь, еще немного и мы, наконец, подружимся. Дернем по соточке чего-нибудь крепкого, потом я сниму со стены гитару, и мы тихонько пропоем что-нибудь
– Как Чжао платил-то, не скупился?
– Куда там, наш босс денег друзьям не жалеет.
– И давно вы дружите?
– Шесть лет, – ответил он. – Классные были годы.
– Классные, – тихо повторил Сироткин и сделал шаг вперед. Я едва успел его перехватить.
– Берта, – тихо скомандовал я, и Костя приобнял Женю за плечи. Только этого нам не хватало, если наш красавчик дотянется до клиента, тут уж никакие «Хохотунчики» не помогут, мертвые, как известно, молчаливы.
– И как он тебя подвербовал? – спросил Кирилл.
– А никто никого не вербовал, – ответил пленник. – Мы просто познакомились и подружились.
– Понятно, то есть когда мы приехали...
– Вас с нетерпением ожидали, – признал он. – Жаль только, что вы в дом не полезли. Уж как бы вас там встретили!
– И какой поднялся бы шум, – «догадался» я.
– Точно, прикинь, российские спецслужбы при попытке захвата гражданина суверенного государства...
– Садятся жопой в лужу, – продолжил я мысль.
– Именно, братан! Представляешь? – по-моему, он начал понемногу входить во вкус беседы. По крайней мере, подкалывать меня ему явно нравилось.
– Представляю. А вот, в кабаке вы обломались, – вздохнул я.
– И не говори, – пригорюнился мой собеседник, – сколько твоих там грохнули, всего четверых?
– Троих, вот он, – я показал на Женю, – выжил. А сколько мы народу положили?
– Двенадцать, – вздохнул он. – Двое оклемались.
– Да, не срослось у вас.
– Не скажи, – живо возразил пленник. – Забыл, что ли, что потом было?
– Точно, – признал очевидное я. – Вы победили.
– Можно сказать, да.
– Значит, твой дружок Чжао – супер?
– Не спорю.
– А, может, он тебе вовсе уже не друг, как ты думаешь?
– Сам не пойму, – задумчиво проговорил он, – вроде я у него всегда был особо доверенным, а тут такое...
– Получается, что твой шеф приказал тебе разобраться с Кремляковым, а ему – соответственно, с тобой.
– Ты и о нем знаешь?
– А то, – передразнил я собеседника, – и не жалко было, ведь это твой личный кадр был?
– Веришь ли, ни капельки. Мальчик в последнее время слишком зазвездился.
– Наверное, он то же самое сказал бы и о тебе, если б смог.
– Ты знаешь, никак не возьму в толк, зачем шефу было меня валить, –
– А много обещал?
– Пятерку, – мечтательно проговорил он, – прикинь, целую пятерку, и не в этой сраной зелени, а в самых, что ни на есть «евриках». Как бы я жил! – И пригорюнился.
– Обидно, – совершенно искренне посочувствовал я.
– И не говори.
Что-то он начал уставать от разговоров, наш красавец. Куда-то подевалась улыбка, потухли глазки, замедлилась речь, клиент начал позевывать. Если его немедленно не взбодрить чем угодно: рюмкой водки, чашечкой свежезаваренного кофе или просто оплеухой, может впасть в ступор.
– Кофе? – предложил я и сделал знак Косте. Тот понятливо кивнул и двинул на кухню.
– С коньяком, – согласился пленник, – бутылка в холодильнике. И руки развяжите.
– С этим обождем. Для твоего же блага.
– Это почему?
– Друзья у меня очень нервные. Ты просто захочешь нос почесать, а они поймут неправильно. Так что со связанными конечностями здоровее будешь.
– Как скажешь, – согласился он и сделал первый глоток из рук Берташевича. – Неплохо, хотя коньяку маловато.
– Потом выпьешь. Сигарету?
– Можно.
– Продолжим?
– Давай, – он допил кофе и глубоко затянулся. – Кстати, у меня к тебе предложение.
– Догадываюсь, но об этом позже. Вернемся к нашим баранам. Значит, на пятницу твой шеф запланировал сцены из Мумбая?
– Не совсем так, хотя...
– Понимаю, у него все должно пройти элегантнее и без потерь для ваших. Если не ошибаюсь, акции запланированы в трех места.
– Не ошибаешься, – поспешно согласился он, и мне показалось, что слишком поспешно.
– Кафе на Тверской, галерея на Парке Культуры и Дмитровское шоссе возле Тимирязевской, я ничего не упустил?
– Ничего, – подтвердил он. – Нет, ну бывает же такое, а? Кто же знал, что ты окажешься на той лавке?
– Никто, – согласился я, – ты, кстати, меня сразу узнал?
– В том-то и дело, что нет, – пригорюнился он. – Потом, конечно, людей за тобой послал и на работу, и домой, а тебя как ветром сдуло. Признаться, я решил, что ты просто сдернул.
– Шефу обо мне доложил?
– Решил, что сам разберусь. Слушай, давай...
– Я уже сказал, что позже. Сначала пообщайся с моим товарищем, у него к тебе несколько вопросов. Кира, твоя очередь...
– А вот теперь действительно все – устало проговорил он и вздохнул. За прошедшее время клиент выпил еще три чашки кофе, выкурил массу сигарет и был дважды отконвоирован в сортир и назад – Исповедь закончена. Теперь хотелось бы кое-что обсудить.