Конвой для ведьмы
Шрифт:
— Не-е-е-е-ет!!!
ГЛАВА 45. Долгая дорога к дому
— Ешь. — Айван протянул ломоть ржаной ковриги.
Кай отвернулся. Как вчера, позавчера, за день до этого и днём раньше.
— Не будешь есть — ослабнешь и умрёшь.
Кайден злобно зыркнул на лысого воина. Испепелить бы взглядом сучьего сына! Какая нелёгкая принесла его в Харивму, свидетельствовать против Вейлинн? Зачем?
И как удалось ему спастись
Айван расценил его взгляд по-своему.
— Не обессудь, но развязать тебя не могу, — сказал он. — Не то опять дёру дашь, а нам это ни к чему.
Под камень попало колесо, и кибитку качнуло. Отрез истёртой мешковины, скрывающий вход, сбился в сторону, и Кай увидел алое зарево.
Закат…
Ещё один бессмысленный закат, за которым последуют унылые сумерки, а потом на тракт опустится ночь. Беспроглядная, как его тоска.
Они ехали уже почти неделю: Лавидий надеялся вернуться в Простор до ростепели, когда дороги превратятся в болота жидкой грязи, а реки выйдут из берегов.
Из Харивмы они выехали верхами — губернатор предоставил владетелю Корвудскому пару толстоногих скакунов из собственной конюшни. Однако, во время переправы через Закатную, Кай улучил секунду, пришпорил жеребца и рванул к лесу во весь опор. Он ушёл бы, если б коняга не провалился в сугроб по самое брюхо. После этого Лавидий в первой же деревне прикупил кибитку и пару кляч, чтобы тащить её.
К Кайдену приставили смотрителя, одного из людей Корвуда. В тёмный предрассветный час Кай вырубил его мощным ударом и снова сделал ноги. На этот раз его искали долго — почти двое суток. Но… Нашли, скрутили и вернули.
Больше Лавидий рисковать не стал: приказал связать будущего зятя крепко-накрепко, а караулить его поручил Айвану, как самому опытному.
Лысый воин бережно завернул хлеб в льняной лоскут и тяжело вздохнул.
— Мне искренне жаль, что так вышло, парень. — Старый солдат хотел потрепать его по плечу, но Кайден отстранился. — Айли — твоя наречённая — красива, богата и благородна 1. Отказаться от неё — форменное безумие. Вот я и решил, что тебя приворожили.
Кай посмотрел угрюмо и отвёл глаза.
— А уж когда Лавидий сказал, что тебя надобно спасать… Я тут же бросил всё и помчался в Харивму. Ведь ты… Ты мне как сын.
— Как ты уцелел? — хрипло спросил Кай после долгой паузы. С момента смерти Вейлинн он заговорил впервые и даже вздрогнул от звука собственного голоса. — В той бойне на поляне, когда нас атаковало чудовище.
— Чудовище? — седые брови поползли вверх. — Так ты… тоже его видел?
Кай кивнул, хотя теперь во всё произошедшее в Дикой чаще верилось с огромным трудом.
— Помню всё смутно, как сон, — Айван сжал кулаки и уставился на волоски на пальцах. — Помню, как услышал рычание, как затрещали ветки… А потом — провал. Очнулся на опушке. Одежда изорвана, весь в ссадинах… но цел. Я решил вернуться на поляну, да не смог её отыскать, как
— Он тоже выжил?
— Ну… Можно и так сказать.
Кай вопросительно глянул на товарища, и тот продолжил:
— Эд скрючился в три погибели и укрылся под валежником. Дрожал, аж зубы стучали. Он был совсем голый и… — Айван запнулся. — …и полностью седой, прям как наш лорд Галивий. С божьей помощью я дотащил его до границ Простора. Дома бедолага впал в беспамятство, а когда очнулся — тронулся умом.
Кайден понурил голову. Перед мысленным взором возник Эд, прозванный Красавчиком. Жуткий бабник, хвастун и повеса. Черноволосый сероглазый Аполлон, не пропускавший ни одной юбки…
Поседел? Тронулся умом?
— Он теперь молчит всё время, — добавил Айван. — Только по ночам скулит иногда. Как собака.
Кайден ощутил, как по спине побежали мурашки.
—Ну а с тобой как вышло? — лысый воин внимательно посмотрел на него.
— Я был ранен, — хмуро сказал Кай. — Сильно. Чудом добрался до заброшенной хижины, а там меня ждала Вейлинн. Она меня и выходила. Целый месяц со мной песталась…
— И ты влюбился в неё.
Кайден отвернулся.
— Слушай, парень… — старый солдат всё-таки коснулся его руки. — Там, на суде, я…
— Она снится мне каждую ночь, Айван, — голос предательски дрогнул. Глаза защипало. — Каждую ночь. Иной раз я не вижу лица, но слышу голос. Вейлинн говорит со мной. Постоянно.
— И… что же она говорит?
— Говорит, что увижу её снова, когда с небес начнёт падать чёрный снег.
Айван вздохнул. Почесал нос.
— Мне понятно твоё горе, парень, — сказал он. — Любовь — штука сложная. Но… Ты должен найти в себе силы жить дальше. Как когда-то нашёл я.
— Ты? — Кай удивлённо вскинул брови.
— Я, — кивнул лысый воин. — Никого и никогда не любил я так, как твою мать.
Кайден сглотнул. Откровение пришлось обухом по голове.
— Лили была для меня всем, — продолжил старый солдат. — Влюбился совсем мальчишкой — не старше тебя. Планов настроил громадьё, но… Когда вернулся из очередного похода, узнал, что она запятнала свою честь рождением бастарда. Мне, если честно, было плевать. Я взял бы её и с ребёнком, да Господь прибрал Лили к рукам раньше, чем мы успели обвенчаться.
— Моя мать умерла от болезни, — хрипло выдавил Кай. — А Вейлинн… Вейлинн убили. Убили у меня на глазах. И я ничего не смог сделать! Ничего!
— Твоё сердце разбито, но боль со временем утихнет, поверь. Раны зарубцуются. А уж я прослежу, чтобы ты не натворил глупостей.
— Отпусти меня, Айван, — Кайден вскинул голову. — Как друга прошу. Как отца, которого у меня никогда не было. Развяжи чёртовы верёвки, и…
— Нет, — лысый воин решительно мотнул головой. — Сейчас ты ослеплён горем и не способен мыслить здраво. Ты не видишь даже, что судьба даёт тебе шанс на счастье.