Копи царицы Савской
Шрифт:
Перед Глорией стояла задача, которую ей предстояло решить самостоятельно. Больше подсказок не будет. Теперь она должна показать, на что способна. Она пробовала призвать на помощь «джиннов», но оробела. А ну как и правда выскочат из медных кувшинов непонятные существа? Выпустить джинна из бутылки куда проще, чем загнать обратно.
Берестов напрасно охотился за «координатами страны Офир», требовал у Глории ответа. Ему невдомек было, что «закорючки» надежно хранят тайну царя Соломона и царицы Савской. Не каждому откроется сокровенный смысл формулы, если вообще откроется...
Она мотала круги
Глория покрутила глобус, ища глазами какую-нибудь кнопку или рычажок. Не обнаружив, просто разломала разрисованный континентами и океанами шар. Это оказалось труднее, чем она думала. Пришлось воспользоваться кухонным ножом, плоскогубцами и ножницами для разделки мясных тушек.
«Она сама откроется тому, кто к ней ближе всех...»
– Ну же, открывайся!
Внутри глобуса находился жестко закрепленный на подставке круглый футляр, как для большой медали, а в нем...
Глория ахнула, достав из футляра пластинку желтого металла с изображением женского лица. Дневной свет играл на нем тысячей оттенков, а раскосые глаза излучали нечто демоническое. Царица Савская? Вряд ли отлитые на пластинке черты могли иметь портретное сходство с конкретной женщиной. Да и существовала ли вообще такая царица из плоти и крови, правительница вожделенной райской страны?.. Которая приехала в вечный город Иерусалим, чтобы загадать Соломону свои загадки... Зачем? Во имя чего? Не зря же Священное Писание не упоминает ни ее имени, ни того, что она увезла с собой из царства Израильского... Эти загадки являлись испытанием, которые неизменно ставит перед человеком жизнь... И от ответа на них зависит его дальнейшая судьба. Тот, кто не сумел найти ответа, умирает. Но ведь смерть в конце концов настигает каждого...
Образ «царицы Савской» заворожил Глорию, как до нее завораживал всех, кто так или иначе соприкасался с реликвией. Эта «штуковина» казалась живой и сразу вступила в контакт с Глорией. По ее телу прошла волна восхищения и ужаса, сердце забилось сильнее, дух перехватило. Руки сами собой повернули пластинку другой стороной, и взору новой обладательницы явились непостижимые знаки – что-то среднее между иероглифами, рунами, клинописью и буквами неизвестного алфавита. Знакомые незнакомцы. Непознаваемая сущность явлений...
Была ли это формула творения, о которой говорил карлик? Или бессистемный набор символов, призванных ставить ум в тупик, указывать человеческому интеллекту его место? Глория не знала. Губы царицы Савской тронула загадочная улыбка. Глория, не поворачивая пластинки, могла бы поклясться, что золотой лик улыбается. В его присутствии становилось не по себе от собственного несовершенства...
«Копи царицы Савской – вовсе не золотые рудники, – догадалась Глория. – Это неизведанные пласты внутреннего “я”, нескончаемые лабиринты сознания, где еще предстоит отделить пустую породу от золотоносных жил...»
Глория убрала пластинку в футляр, и ей полегчало. Мысли
Ее стали посещать видения.
Отправляясь в Прокудинку, Глория наперед знала, как примерно будут развиваться события. Жаль, что не все! Она ждала Берестова, и тот не замедлил явиться. Зато появление Алины было для нее шоком. И то, что у Санты спустит колесо, она не предусмотрела. Она-то надеялась на великана – думала, тот заранее спрячется в доме и подстрахует. Если бы не это, она бы умерла от страха! И разговор с Берестовым не состоялся бы...
Однако в конце концов Глория осталась цела и невредима.
Идея встретиться с Гномом в проклятом доме пришла ей в голову, когда Санта узнал ее мужа и Берестова на снимках с мобильного начальника охраны. У Глории отпали последние сомнения. Интересно, какую судьбу предрек карлик Зебровичу? Скорую смерть? До поры до времени Толик, вероятно, отказывался в это верить...
Зачем он вообще поехал к Таленникову? Неужели его вынудила «царица Савская»? Толик потерял покой, позволив другу утонуть... Он забрал фетиш из тайника в прокудинском доме и привез в квартиру на Шаболовке. С тех пор его постепенно подтачивало чувство вины и страх потерять магическую вещь. Глобус – ненадежное убежище для такой бесценной реликвии. А куда еще можно было ее поместить?
Глории на ум пришли слова карлика о «сынах Божиих» и земных женщинах. Не они ли оставили своим возлюбленным формулу творения? Дабы те могли услаждать себя всем, что пожелают...
Лавров не узнавал Глорию. Она кормила его ужином... сдержанно улыбалась... не задавала никаких вопросов. Он приготовил целую речь, оправдывающую свой визит в Черный Лог и стычку с Сантой. Но вдову как будто перестало это интересовать.
Она ни о чем не допытывалась, не укоряла, не обвиняла. Он первым нарушил молчание:
– Как ты не побоялась ехать одна в Прокудинку?
– Так надо было.
– Не могла подождать, пока я выйду из больницы?
– Берестов осторожен и хитер, как дикий зверь. Именно то, что ты временно вышел из строя, и подстегнуло его к действию. Все сложилось удачно.
– Он мог тебя убить!
– За мной еще не прискакала «Русалочья охота», – улыбнулась она.
Начальник охраны кашлянул. Глория определенно женщина со странностями. С такой нахлебаешься...
Он уже знал всю историю со стрельбой на нефедовской даче. В толковании Глории, разумеется. Она решила не посвящать ни Лаврова, ни адвоката Алины в то, что не касалось убийства Берестова. Трагедию представили прибывшим на место происшествия оперативникам сценой нападения сексуального маньяка. Берестов-де, прикидываясь поклонником, заманил Глорию в пустой дом и там домогался ее, угрожая пистолетом с глушителем. Алина, почуяв неладное, отправилась следом за женихом и застала недвусмысленную сцену – ей пришлось стрелять, спасая жизнь госпоже Зебрович. Она выстрелила почти одновременно с маньяком. Жертва чудом осталась жива.