Копилка Сатаны (Ученик дьявола)
Шрифт:
Мальчик немного вырос, правда (на целых пять сантиметров)? Дуссандер не бросил курить? (Нет, но ему пришлось уменьшить количество, потому что сейчас сильно кашляет). Как его учеба? (Тяжело, интересно, получает одни пятерки и четверки, его проект о солнечной энергии вышел в финал Олимпиады по физике, и теперь Тодд думает о специализации по антропологии, а не по истории, когда поступит в колледж). А кто в этом году подстригал газон Дуссандера? (Рэнди Чемберс из соседнего квартала, неплохой парень, но немного толстоват и медлителен).
За этот год Дуссандер на своей кухне разделался с тремя бродягами, К нему раз двадцать подходили на остановке автобуса, и он семь раз предлагал «выпивку-обед-ванну-постель»,
В последнее время в очень теплые дни Дуссандер стал ощущать неприятный запах, исходящий из подвала. В такие дни он старался не открывать ни окон, ни дверей.
Тодд Бауден нашел спящего бродягу в заброшенной дренажной штольне за пустырем на Сиенага-Вэй — это было в декабре, на Рождественских каникулах. Несколько минут он стоял, руки в карманах, смотрел на бродягу и дрожал. Он приходил на этот пустырь уже шестой раз за последние пять недель, всегда в куртке, застегнутой наполовину, чтобы скрыть слесарный молоток, засунутый за ремень. Наконец, 1 марта опять наткнулся на бродягу — неважно, того самого или другого, — но удовольствия получил массу. Начал с молотообразного конца инструмента, а потом в какой-то момент (не помнит точно когда, все расплывалось в красном тумане) перешел на гвоздодер и искромсал им лицо несчастного.
Для Курта Дуссандера бродяги были как бы несколько циничным способом умиротворения богов, который он, наконец, открыл или открывал. Бродяги были забавой. Они поддерживали жизненный тонус. Он даже начал думать, что годы, прожитые в Санто-Донато — до появления на пороге мальчика с большими голубыми глазами и широкой американской улыбкой, — были временем преждевременной старости. Тогда ему было только шестьдесят восемь. Сейчас чувствовал себя намного моложе, чем тогда.
Мысль об умиротворении богов сначала поразила бы Тодда… но постепенно он принял бы ее. После того, как зарезал бродягу под железнодорожной платформой, он ожидал, что кошмары усилятся… и может даже сведут его с ума. Ожидал парализующих приливов чувства вины, которые могли закончиться признанием или самоубийством.
Вместо этого поехал на Гавайи вместе с родителями и провел лучшие каникулы в своей жизни.
Тодд пошел в школу в прошлом сентябре со странным чувством обновления и свежести, словно кто-то другой влез в его, Тодда Баудена, шкуру. То, что уже давно не производило на него особого впечатления — солнце на рассвете, вид на океан с пирса, люди, спешащие по центральным улицам в сумерках, когда только-только зажглись фонари, — снова отпечатывалось в сознании серией ярких снимков, таких ясных и отчетливых, словно подсвеченных электричеством. Он пробовал жизнь, как дегустируют вино — по капельке, прямо из бутылки.
Когда увидел бродягу в штольне, кошмары вновь вернулись.
Наиболее часто повторялся сон с бродягой, которого он зарезал на заброшенной станции. Он приходит домой из школы, и слова «Привет, Моника-детка!» уже готовы сорваться с языка. Но тут же забывает о них, как только видит мертвого бродягу в углу у стола. Тот сидит, прислонившись к разделочному столу, в вонючих рубашке и брюках. Кровь растекается по кафельному полу и подсыхает на стальных блестящих поверхностях. Кровавые отпечатки мрачно сверкают на дверцах из сосны.
На холодильнике магнитом прикреплена записка: «Тодд, сходи в магазин. Вернусь в 3.30».
Стрелки стилизованных под солнце часов над микроволновой печью «Джен Эйр» показывали уже 3.20, а мертвый бродяга растянулся в столовой, как истекающие останки чудовища
Тодд проснулся в холодном поту, задыхаясь и зажав простыню в пальцах обеих рук.
Но после того, как он все-таки нашел бродягу из штольни — того самого или другого — и опять применил молоток, кошмары пропали. Он подумал, что ему придется убивать еще, и не раз, Это было ужасно, но ведь эти человеческие особи никакой пользы никому не приносили. За исключением, правда, Тодда. И Тодд, как и все другие, в процессе взросления только приспосабливал свой стиль жизни к особенностям своего характера. Он ничем не отличался от других. Нужно искать свою дорогу в жизни, если хочешь чего-то достичь, нужно все делать самому.
15
Осенью, когда Тодд учился в предпоследнем классе школы, он играл защитником за команду «Пумы Санто-Донато», и у него было прозвище «Всезнайка». Во второй четверти, которая закончилась в январе 1977, он победил на конкурсе Патриотических эссе американского легиона. В нем могли участвовать все ученики школ города, изучающие историю Америки. Работа Тодда называлась «Американская ответственность». Во время бейсбольного сезона в этом суматошном году (Иранский шах был низложен, и опять выросли цены на нефть) он был лучшим подающим, выигравшим четыре и не проигравшим ни одного матча. Его средний уровень был 0,361. В июне комиссия по премиям присудила ему звание спортсмена года, и тренер Хейнес вручил значок (тренер Хейнес однажды отвел его в сторону и посоветовал продолжать отрабатывать подкрученный удар, потому что «никто из черномазых не умеет подавать подкрученный мяч, Бауден, ни один из них»), Моника Бауден расплакалась, когда Тодд позвонил ей из школы и сообщил, что получил награду. Дик Бауден две недели после церемонии ходил с важным видом по офису, стараясь не хвастаться. В то лето они сняли домик на Биг-Сюре и провели там две недели. Большую часть дня Тодд проводил под водой с маской и трубкой. В течение года Тодд убил четырех бродяг двух зарезал, еще двух — забил дубинкой. Он выделил специально две пары джинсов, чтобы надевать в так называемые «охотничьи экспедиции». Иногда ездил на городских автобусах в поисках подходящих мест. Среди лучших были Миссия для бездомных в Санто-Донато на Дуглас-стрит и за углом на Евклид-стрит неподалеку от Армии спасения. Он прогуливался, не торопясь, поблизости от этих мест в ожидании попрошаек. Когда подходил бездомный, Тодд говорил ему, что хочет виски, и если бродяга купит, Тодд поделится. Он знал место, куда можно пойти, естественно, каждый раз оно менялось. И устоял перед сильным желанием вернуться на заброшенную станцию или в штольню за пустырем на Сиенаго-Вэй. Возвращаться на место преступления не очень-то умно.
В тот же год Дуссандер умеренно курил, пил все то же виски и смотрел телевизор. Тодд заходил иногда ненадолго, но их разговоры становились все более неинтересными. Они отдалялись друг от друга. Дуссандер отмечал в этом году свой семьдесят восьмой день рождения, а Тодду исполнилось шестнадцать. Дуссандер заметил, что шестнадцатый — лучший год молодого человека, сорок первый — лучший год мужчины средних лет, а семьдесят восьмой — лучший год старика. Тодд вежливо кивал. Дуссандер был сильно нетрезв и хихикал так, что Тодду становилось явно неловко.