Копоть
Шрифт:
К тому же, Даг был уверен, что там, в том мире, сейчас живет его собственный двойник. Тот, что выбрался из лифта, когда Джонсон туда вошел. И вот этот двойник, скорее всего, живет жизнью Дага. А значит, спит с его женой. Получается… баш на баш.
Кстати, кто этот двойник? И откуда он взялся?
Это важно? В моменте — нет. Но в целом, хорошо бы выяснить. Как и вообще разузнать побольше о процессе «ротации». На будущее. Кто знает, как судьба повернется. Не придется ли перебираться обратно?
Джонсон тихонечко сел. Жанна досматривала сны, под одеялом явственно вздымались
Девушка оказалась милой, смешливой, общительной. Но, прямо скажем, не отличалась умом и сообразительностью. Не дурочка, но и не из тех, с кем можно обсудить что-то, важнее цен на продукты. Или там кости соседям перемыть. Готовит вот, кстати, на отлично. А уж как умеет смешивать местные коктейли… загляденье.
Даг провел рукой по контуру ее тела. Нежно хлопнул по выпирающему заду. Девушка и ухом не повела, спала без задних ног. Бывает. Все устают.
Он поднялся, поежившись от холода. Привыкнуть не успел: постоянно мерз. Сразу натянул теплые носки, прошлепал на кухню.
«Кухня», конечно, громко сказано. Небольшой стол для готовки, отгороженный от «жилой» площади шкафом. Впрочем, в общаге еще хуже: там такую кухоньку предполагалось делить с обитателями десяти смежных номеров.
Из общаги Джонсон съехал на второй день. Зашел, отметился, да и отправился восвояси. Когда уже стало понятно, что так просто Жанна от него не отстанет. А значит, нужно что-то общее. Квартира, комната, угол. Благо, «доходный дом» нашелся относительно недалеко от участка. И квартирка на первом этаже оказалась вполне по карману.
Цену денег Джонсон осознал еще не вполне. Все по привычке переводил местные «франки» в привычные «баксы». Но уже начал кое-что понимать. А именно — с должностью повезло. Зарплата дознавателя, даже стажера, позволяла многое. За жилье он отдал от силы треть. Значит, на еду и прочее оставалась приличная сумма. Да и вообще, выходит, должность в жандармерии — уважаемая, ценимая.
Скорее всего, поэтому Жанна за ним и увязалась. Выгодная партия, будущий дознаватель. Перспективы роста, все такое. Было в девушке что-то такое… сугубо меркантильное. Но, возможно, дело в ней, а в мире самом по себе. Бытие, как говорится, определяет сознание.
Даг запалил плитку, на огонь отправились чайник и сковорода. В сковородку закинул лепешки — местный аналог хлеба — и разбил пару яиц. Продукты от «того» мира отличались мало, словно в соседнюю страну выехал. Разве что качеством.
С огнем для Джонсона оказались связаны два откровения.
Во-первых, тут не было электричества. И вообще, как понятия, и в частности — ни одного прибора, с ним работающего. Осторожные расспросы привели к следующему: идея электроэнергии считалась крайне опасной и бесперспективной. Опасность объяснялась некой катастрофой в далеком прошлом, бдто бы вызванной применением «электрических технологий». Более того, изыскания на электрическую тему оказались запрещены: как законодательно, так и религиозно. Этакое «табу». Вещь, про которую говорить можно, но «некрасиво», не принято в культурном обществе.
Ну а бесперспективность электрических исследований
Ага, вот так. Сжигать уголь — это верх энергетической цепочки. А эти ваши искорки — ерунда на постном масле.
Казалось бы — что за чушь? И вот тут Джонсона ждало второе откровение.
Местный «уголь» горел совсем не так, как уголь «там».
Да и был это, по видимому, вовсе не «уголь». Так его называли, да. «Брикетированный уголь». А что там по составу — пойди пойми.
Где его добывали, как обрабатывали — Джонсон не знал. Не тайна, просто не успел все вызнать за неполных три дня. Может они его магией какой обрабатывают? Или из задницы дракона достают?
Только вот горел уголек с такой теплоотдачей, что ему позавидовал бы и атомный реактор. Сложно сказать, какой КПД у котлов, но сам факт… Брикета размером с кирпич хватало на обогрев жилого двухэтажного дома на пару дней. Дальше можно посчитать, сколько нужно на год. Умножить на количество зданий… Выходит, конечно, все равно не мало. Однако, можно понять, почему местные не рвутся исследовать «смертельно опасное электричество». И так все неплохо.
Яичница зашкварчала, вода давно стала кипятком. Ел Джонсон прямо из сковороды, а вот кофе заварил в красивой кружке. Местный кофе — вполне достойный. По крайней мере для того, кто и «на родине» не слишком различал вкус растворимого и молотого.
Пока завтракал, вспоминал вчерашнюю «лекцию». Даг попал все к тому же Бляхеру, правда на этот раз он вел себя несколько более уважительно. Джонсона показательно игнорировал, будто его не существует. По всему видать, не погладили его по голове, когда Даг дал деру. Зато теперь Джонсон себе на уме, профессору не подотчетный.
Кеоколо был на месте — охранял тщедушную тушку преподавателя. Джонсону аскер ухмыльнулся, как старому приятелю. Да, на него Даг зла не держал. А вот профессор… этого типа из списка мщения вычеркивать рановато.
Но, какой бы сволочью не был Бляхер, рассказывал он прелюбопытнейшие вещи.
Например, вчера расписывал политическое строение Копоти.
А устроено оно все с одной стороны просто, а с другой — весьма странно.
«Копоть» — самоназвание планеты. И, по совместительству, страны, куда Джонсон попал. Расположена Копоть на большом… острове? континенте? Для континента маловато, но ничего более крупного в мировом океане не имелось, так что…
На востоке часть континента отъедала «Теократия Мариуса». Правили там вроде как святоши, а порядки еще жестче, чем здесь. Кстати, именно за шпиона Теократии Джонсона изначально приняли жандармы.
На юго-западе от Копоти расположился крупный архипелаг, куда входило с десяток различных стран. Профессор пытался донести и названия, и способ правления, и взаимоотношения между ними. Но Джонсон, конечно, ничего не запомнил. Уяснил для себя, что это какая-то жуткая форма феодальной раздробленности. Каждый там соперничал с каждый, едва не доводя дело до войны. Но, что характерно, внешним агрессорам дают отпор все вместе, тут у них договариваться получается без проблем. Да еще так дают, что никто в здравом уме к ним не суется.