Копоть
Шрифт:
Что было максимально странно — Джонсон совершенно не скучал по семье. Жена, дочь — они остались там, за гранью. Увидит ли он их когда-нибудь — далеко не факт. Но в душе не было никакой боли, тоски. Зато была железобетонная уверенность, что «все с ними в порядке». А потому и брыкаться, переживать лишний раз нет совершенно никакой необходимости.
Даг вывернул на хорду, задав лихой поворот. Правила дорожного движения здесь существовали в несколько условном виде: пара общих принципов движения оставляли большой простор для маневра. И не предписывали, что нужно делать в каждый момент времени. Предполагалось,
По хорде предстояло проехать несколько кварталом. Десять-пятнадцать минут неспешной дороги. Даг щурился, глядя на заснеженную мостовую, поблескивающую ослепляющими бликами.
По мере удаления от центра улицы становились уже, света меньше. Снег тут убирали от случая к случаю, местами сугробы закрывали окна первого этажа почти полностью. Хорошо хоть проезжая часть пригодна для движения — раскатали.
Почему все-таки капитан отправил Джонсона в эту клоаку? Да еще без поддержки, одного. Похоже на месть? Как-то мелочно и наивно, но… почему нет? Никто не любит, когда подчиненные ходят к руководству через голову непосредственного начальника. Кэп тогда, конечно, ничего не сказал, но обиду видать затаил.
И что теперь? Так и кататься по местам, куда жалко отправить «нормальных» сотрудников? Раз повезет, второй. Но рано или поздно удача отвернется. И обыденный выезд на «вызов» закончится плачевно. Хорошо, если не в морге.
Даг мог придумать только два способа разрешить ситуацию. Уволиться. Или доказать, что способен на большее.
Уходить из жандармерии не хотелось. Только-только освоился, привык. Более-менее устаканился быт. Мысли вошли в поток, Джонсон наконец-то начал разбираться в окружающей действительности. Да, он отлично понимал, что работая стажером, на многое рассчитывать не приходится. Ну так это ведь и не навсегда.
Соответственно, нужно выбиваться в люди. Лезть по карьерной лестнице, доказывать, что ты не лопух, а вовсе даже незаменимый кадр. А посылать незаменимые кадры к черту на кулички — такого себе даже самый мстительный начальник не позволит. Да и вообще, хорошо бы самому стать «начальником». Чтобы решать, а не исполнять чужие решения.
Хорда уперлась в тридцать третий диаметр. Джонсон плавно свернул, стараясь не снижать скорости. Остановишься, застрянешь, заглохнешь — проблем не оберешься. Здесь власть закона была достаточно условной. Патрули проезжали исчезающе редко, жандармы район не жаловали. А на вызовы катались такие вот «счастливчики», как Даг.
Джонсон читал, что диаметры продолжаются вплоть до сорокового. Но те диаметры скорее номинальные, чем реальные. Наметки, запасные земли под расширение города. Настоящее поселение заканчивалось где-то здесь, на тридцать третьем и следующем, тридцать четвертом.
Даже текущий диаметр не сходился по кругу. Правильней было назвать его «дугой». Хотя если уж придираться, то и не «диаметр» это вовсе, а «окружность».
Вокруг чувствовалось некоторое запустение. Дома и здания
Историю образования этих промзон Даг знал весьма условно, на уровне слухов. Впрочем, ничего интересного в этой «истории» и быть не могло. Обычное дело — река, со странным названием Гана, главная транспортная артерия Копоти. Соответственно, грузовой порт — и перевалочный пункт, и место, куда стекаются товары со всех регионов страны. Так появился «портовый» район города.
Соответственно, людям понадобилось где-то жить. Матросы, грузчики, водители и механики, не говоря уже про администрацию и прочий обслуживающий персонал. Им всем нужна крыша над головой. Да еще такая, чтобы и семью расположить с удобством. Так появился первый припортовый.
То, что не влезло в первый — выросло во второй. Наименее квалифицированные кадры, всякая «шелупонь». Да и обслуга обслуги — начиная от продавцов, перекупов и заканчивая женщинами пониженной социальной ответственности — все жили именно здесь.
Ну а третий припортовый… Как легко догадаться, сюда стекались все «сливки» из первых двух. По количеству маргиналов этот район входил в условную «десятку», и далеко не на последнем месте. Тут жили или совсем опустившиеся, или те, кому действительно не повезло родиться за гранью «нищеты».
Джонсон сбавил скорость, внимательно всматриваясь в немногочисленные указатели. На одном из зданий повезло разглядеть надпись «Приболотная». Значит до искомой улицы остался всего один перекресток.
Как не трудно догадаться по названиям, когда-то тут находилось болото. Кажется, люди тут поселились не от хорошей жизни. Даг не успел досконально разобраться в местном менталитете, но не нужно иметь семь пядей во лбу, чтобы понять — отсюда бежали все, кто мог это сделать. Оставались, соответственно, кому или бежать некуда, или незачем.
Портовый и припортовый — считались вполне «цивильными» местами. Не ходи где не надо и когда не не надо; не суйся, куда не просят; не связывайся с теми, кто не по зубам. Выполняй простые правила людского «муравейника» — и останешься цел и невредим. И даже со своим барахлом не распрощаешься.
Со вторым припортовым все не так однозначно. Этот район иначе, как «криминальным», называли редко. И чем дальше от центра — тем хуже.
Ну а третий… Он третий и есть.
Нарваться на приключения тут можно было на раз-два. Не делая для этого никаких специальных телодвижений. Просто по факту присутствия.
Джонсон сбросил скорость до минимума и крутанул руль. Машина послушно вошла в поворот, скатившись на поперечную улицу. Вывесок не было, оставалось только надеяться, что Даг правильно посчитал повороты. Он направил автомобиль вдоль домов, высматривая хоть какой-то номер.
Темнота тут властвовала почти безраздельно. Фонари стояли так редко, как будто их вовсе не было. Одинокими оазисами в океане тьмы. А между ними простиралась территория, покрытая серой мглой. Вглядываясь в которую можно увидеть настолько неприглядную картину, что лучше и не начинать.