Копоть
Шрифт:
Осветитель потух!
Как такое вообще возможно?
Они же безотказные, черт их побери! А горючего там бы хватило на пару дней точно — Джонсон проверял!
Накатила тьма. Набросилась со всех сторон, облепляя холодными влажными объятиями. Холод мгновенно пробрал до костей, дыхание сперло, будто под водой. Чтобы вдохнуть, пришлось сделать титаническое усилие. Зубы стучали — то ли от мороза, то ли от страха.
А страшно стало, как никогда в жизни. Это был даже не страх — инстинктивный ужас. Мозгами Даг, возможно, и понимал, что ничего такого не произошло. Ну, захлопнулась дверь.
Темно. Не видно ни зги. Тихо, ни шороха. Только поджилки трясутся.
Прошло, должно быть, секунд пять, прежде чем Джонсон пересилил себя.
Судорожно дыша, взялся обеими руками за осветитель. Во что бы то ни стало — надо заставить чертов прибор работать! На ощупь, дрожащими пальцами, нащупал пусковик. Вдавил — нет эффекта. Сухой щелчок и даже искры нет.
Где-то впереди раздался шорох. На грани восприятия, едва слышно, но Даг вздрогнул, как от взрыва. Замер, вслушиваясь. Еще шорох, чуть в стороне. Там явно что-то было. И это что-то двигалось.
Валить! Валить отсюда нахрен, пока живой! Пусть ругают, пусть депремируют. Пусть даже уволят! Здоровье как-то дороже! Психическое в том числе.
Встрепенувшись, Джонсон вдруг осознал, что потерял направление. Пока возился с фонарем, пока крутился — теперь он понятия не имел, в какой стороне дверь. Тьма давила одинаково со всех стороне, вокруг не нашлось ни единого ориентира. Только зловещие шорохи становились все ближе.
Шаг, еще шаг. Куда он идет?
Это комната, у нее конечные размеры. Если идти прямо, рано или поздно упрешся в стену. Хреново, если стена окажется дальней. Но — держась за стену, можно обойти зал по периметру. И найти чертову дверь!
Звучало, как план. Очень страшный, возможно долгий, но выполнимый. Только одно останавливало Джонсона. Он подумал, что идя в темноте, может наткнуться на останки тел, разложенных в центре. А этого очень не хотелось.
Что-то громадное возникло перед дознавателем и пахнуло смрадом. Джонсон пошатнулся, закашлялся и отпрыгнул назад. Он ничего не видел, но ощутил чужеродное — телом, кожей. От неожиданности нога пошла юзом, и Даг завалился на спину. Бесполезный осветитель звякнул где-то в темноте — дознаватель его упустил. Позорно вскрикнув от страха, Даг выстрелил из пулевика — не целясь, прямо в темноту. И сразу же еще раз.
Грохот выстрелов отогнал страх. В ушах звенело, и это был единственный доступный эффект. Джонсон по прежнему ничего не видел, но по крайней мере ощущение чужеродного присутствия пропало.
Судорожно дыша, он вскочил на ноги. Ориентация потерялась напрочь. Стены, дверь — все потеряло хоть какой-то смысл. Даг забыл, где находится и что тут делает. Имела смысл только тьма, и то, что находится в ней.
Он крутился на месте, водя пулевиком вокруг. Как будто мог кого-то напугать этой возней. Пот по физиономии тек ручьями, руки ходили ходуном, пульс подскочил, должно быть, до двух сотен.
«Хи-хи-хи!» — раздалось за спиной.
Даг повернулся так резко,
Тьма будто придвинулась ближе. Джонсон чуял, что его окружают. Что-то надвигалось со всех сторон. Нечто неощутимое, ужасное. Такое, что тронет — смерть.
Зубы принялись выбивать чечетку. Джонсон дрожал, как на электрическом стуле. С неимоверным трудом он попытался взять себя в руки. В голове немного прояснилось, но дрожь никуда не делась.
Стоп. Это не он. Вернее, не только он. Вибрировал пол. Да что там, вибрировал — почти ходил ходуном. Дрожь все усиливалась, Джонсон уже с трудом мог стоять.
«Котел! — мысленно заорал Даг, — Котел пошел в разнос! Вот скотина! Только этого не хватало для полного счастья!»
Самое смешное, что именно он — Джонсон — мог послужить инициатором катастрофы. Потому что нехрен палить наугад в замкнутом помещении, когда силовая установка в соседней комнате.
Теперь дознавателем руководил не только страх, но четкое понимание — если ничего не предпринять, то сейчас истекают последние мгновения его жизни. Когда котел рванет, от здания останутся настолько маленькие обломки, что среди них и клочка Дага Джонсона не найдешь, сколько не просеивай.
Он попробовал сориентироваться по гулу — неудачно. Ходил ходуном весь дом, казалось что грохот набирает обороты и идет от каждой стены, равномерно.
В это же время Джонсон услышал издевательский смех. Кто-то, скрытый во тьме, мерзко хихикал то слева, то справа от дознавателя. Настолько противно, что прям резало душу. Как железом по стеклу, только хуже в сто раз.
И опять — чужое присутствие совсем рядом.
Не раздумывая, Джонсон упал на колено. Быстро провел рукой по широкому полукругу, равномерно нажимая на спуск. Серия выстрелов отгрохотала, как один, сменившись сухим пощелкиванием пустого барабана. Даг оглох и окончательно отчаялся. Патронов больше нет, а и были бы — перезарядить пулевик в полной тьме, в окружении дьявльских тварей, шансов исчезающе мало.
Тварей? Джонсон их больше не чувствовал. Что-то изменилось. Вибрация никуда не делась, даже постепенно усилилась, но ощущение чужеродного пропало.
Свет. Совсем чуть, самая малость. Но в полной тьме даже такой лучик светился сверхновой. Даг шмыгнул носом, глядя на крохотный протуберанец.
Похоже, один из выстрелов таки попал. Просто повезло. Пуля прошла сквозь заколоченное окно, и этого хватило. Да, на улице тьма, но тьма обычная, простая. Не такая, как внутри. Еще и автомобиль светит — отличная идея не тушить фары!
Страх разом отпустил. Разжались оковы, бесконтрольный ужас схлынул. Разум, наконец-то, вернулся на место. Вместе с пониманием, что надо бежать.
Это был шанс, последний и единственный.
Стартанул с места, как спринтер. Пулевик отбросил, чтобы не мешался. Через боль заставил ватные ноги двигаться быстрей и быстрей. Разогнался, целясь в едва заметный лучик света.
Пол гудел, стены уже по настоящему подпрыгивали, как при землетрясении. Котел, похоже, доживал последние мгновения. И держался на честном слове.