Копья летящего тень. Антология
Шрифт:
Рассеянно глядя на черные холмы, Лилиан заметила вдруг, вернее, почувствовала какие–то перемены. Что–то было не так. Но что? Может быть, в ее мыслях произошло какое–то движенье? Там, на одном из холмов… Темные, почти сливающиеся с землей стены, высокие башни. Лилиан закрыла глаза, засунула руки поглубже в карманы пальто. «Нет… — в отчаянии подумала она, — надо взять себя в руки… не позволять себе больше этих убийственных фантазий. Убийственных? Но почему?..»
Она снова открыла глаза, смело устремив взгляд прямо туда, где ей только что
Стены… башни… высокие, узкие окна, ворота, каменная изгородь…
Лилиан потянула узел шарфа, туго завязанный на шее. От волнения ей не хватало воздуха. Или она сходит с ума, или…
Мимо нее снова пробежали дети. Одна из девочек подняла с земли хворостинку и слегка огрела ею зазевавшуюся дворнягу.
— Эй, малышка, — ласково позвала ее Лилиан, — поди–ка сюда!
Девочка тут же подошла; дворняга вертелась у ее ног, доверчиво виляя хвостом.
— Ты видишь этот высокий… дом? — осторожно спросила Лилиан, указывая перчаткой в сторону холма.
Склонив голову набок, девочка медленно покачала головой.
— Нет, ничего не вижу, — ответила она.
«Значит, со мной что–то не в порядке», — в отчаянии подумала Лилиан, совершенно отчетливо видя стоящий на холме темный замок.
— Не видишь этих темных стен? Этих высоких башен? — снова спросила она.
Девочка отрицательно покачала головой.
— Не видишь этих птиц на черепичной крыше?
Девочка неподвижно стояла, глядя в сторону холма.
— Вижу… — неуверенно и удивленно произнесла она.
Лилиан чуть не подскочила на месте.
— Видишь?.. — еле слышно, словно боясь спугнуть загадочное виденье, спросила она.
Некоторое время девочка стояла молча, но потом радостно закричала:
— Да, вижу, вижу! Сказочный замок! Я видела такой в книжке! На каждой башенке флажок! А на крыше сидят вороны!
Лилиан засмеялась.
— А ты видишь? — в свою очередь спросила ее девочка.
— Вижу! — весело ответила Лилиан
— И я вижу!
— Мы с тобой обе видим этот замок, — серьезно произнесла Лилиан, — но больше никто его не видит.
— Почему? — не менее серьезно спросила девочка, но тут же сама все объяснила: — Потому что мы с тобой волшебницы! Ты и я. И больше никто.
Лилиан молча кивнула.
— Ты можешь приходить в этот замок, когда захочешь, — сказала она девочке.
Та с достоинством кивнула, снова огрела хворостиной дворняжку и вместе с собакой побежала дальше.
А Лилиан продолжала молча смотреть на темные башни.
Кто–то позвал ее. И она не могла в точности определить, откуда доносится этот голос.
19
День, бредущий в поисках тебя
по бездорожью большого города.
День, безнадежный, безмолвный,
как мокрый снег…
Чувства бездомные
мутным потоком бегут,
с черной землей сливаясь,
мимо прикосновений твоих,
мимо немыслимо тихих слов…
Весь день Лилиан бродила
Она остановилась возле грязных, жалких сараев и посмотрела вверх. Там было его окно! Дэвид… Вороны над мусорными ящиками орали и дрались из–за объедков, им не мешал ни дождь, ни мокрый снег. А Лилиан стояла, дрожа от холода, под окнами общежития, и ее лицо было мокрым от снега и слез — и она смотрела вверх, где горел свет, где был он.
Возле мусорных ящиков, не обращая внимания на хриплые крики ворон, Лилиан стояла и слушала Высокую мессу! Она плакала от тоски, она вся обратилась в мольбу, в безмолвный вздох, она вся была обращена к нему. Дэвид!
— Идем, — неожиданно сказал кто–то, беря ее за рукав пальто.
Это был Венсан, он уже несколько раз звал ее. Стоя возле дыры в заборе, он держал в руках два больших батона. И они вместе пошли в общежитие.
Поднявшись на четвертый этаж, Лилиан неуверенно постучала в дверь. Она никогда еще не была в его комнате. Никто не ответил. Лилиан потянула на себя дверь и вошла. Горела настольная лампа, было совершенно тихо. Никого. Или… И тут она увидела: Дэвид спал, накрывшись одеялом. Он спал, а она стояла рядом с его постелью и смотрела на него, и вода капала с ее одежды на пол. Она никак не могла унять дрожь, она была как флаг в ветреный день, и слезы текли по ее щекам. Дэвид открыл глаза, очень серьезно посмотрел на нее и сказал:
— Ты пришла.
Лилиан задрожала еще сильнее.
— Почему ты стоишь? — спросил он.
Лилиан сняла пальто, шапку, промокшие варежки, положила все это на стул, а сама села на край его постели. На ее волосах таял снег.
— Ты плачешь, — сказал Дэвид.
Он взял ее мокрую руку и поцеловал — ее мокрую руку! — и она ничего не говорила, только смотрела на него.
Они были одни в этой комнате, они могли бы повернуть в двери ключ — и никто не добрался бы до них, никто не смог бы отнять у них этой тишины.
Вечер заливал синевой окна, на высоких деревьях шумели птицы. Никто не стучал в комнату, никто не проходил мимо… А они слушали Высокую мессу!
Холодный снежный туман заволакивал мир, и они шли наощупь, лишь изредка прикасаясь друг к другу, ища одно и то же. Они шли по снеговой жиже, они не видели звезд, но они знали, что звезды существуют — существуют здесь, на земле, где единственными созвездиями были их души… Лилиан шла впереди, она указывала путь.
— Там есть два рояля, — сказала она.