Корабль невест
Шрифт:
– Что ты имеешь в виду?
– Доставляют лишние хлопоты. Заставляют мужчин волноваться. Тебе не позавидуешь, старина. Женщины, да еще в таком количестве, на корабле, с их стираным бельишком, лаком для ногтей, рюшечками, оборочками и прочей ерундистикой. Расхаживают повсюду в неглиже, отвлекая экипаж от работы. Мои ребята уже начинают делать ставки, сколько маленьких Викторов и Викторий появится через девять месяцев.
Хайфилд не мог не отметить, что после окончания войны стиль общения старшего офицерского состава стал гораздо развязнее. Теперь все явно были настроены на игривый лад,
– Мои люди ведут себя должным образом.
– Джордж, я имею в виду не твоих ребят, а этих австралиек. Девицы из колоний далеко не такие сдержанные, как их английские сестры, если в том, что я слышал о ночных гулянках в Сиднее, есть хоть доля правды…
– Мои девушки ведут себя образцово. Все под контролем.
И капитан с содроганием вспомнил инцидент, о котором на прошлой неделе доложила ему офицер из женской вспомогательной службы. Бакстер и ему подобные непременно об этом прознают.
– Ну ладно. Но мой тебе совет держать их по возможности взаперти. У нас у самих было полно неприятностей из-за того, что молодые парни крутили шашни с женщинами. Всего-то один-два случая, причем это были не просто пассажирки, а офицеры вспомогательной службы. А шестьсот баб на борту – такое даже страшно представить. И осмелюсь предположить, некоторые из них наверняка потеряли голову при мысли, что едут домой.
Однако Хайфилд промолчал, дав собеседнику ясно понять, что на ответ, который тот хочет получить, можно не рассчитывать. Тем временем Хайфилд задрал штанину и посмотрел на рану. Возможно, это всего лишь плод больного воображения, но ему показалось, что кожа вокруг шва покраснела и воспалилась. Он опустил штанину и стиснул зубы, как будто одним усилием воли можно было исцелить треклятую болячку.
– Да… мысль о тебе и парикмахерском салоне нас изрядно повеселила. Из всех кораблей… из всех капитанов, а? И тем не менее… приятно знать, что старушка еще может послужить после ухода на заслуженный отдых. Ты сможешь организовать на ней первый в мире плавучий салон красоты.
Хайфилд мгновенно забыл о больной ноге.
– Уход на заслуженный отдых?
– Когда “Викторию” выведут из боевого состава флота.
– “Викторию” выведут из боевого состава?!
В разговоре возникла длинная пауза.
– Я полагал, что ты в курсе, старина. Она выработала свой ресурс. Инженеры обследовали ее в Вуллумулу и решили, что нет смысла ее больше латать. Она завершит свой славный путь в Англии. Теперь, когда война закончилась, решено сосредоточиться на создании авианосцев нового поколения. Надеюсь, это тебя не слишком расстроило?
Хайфилд устало опустился на стул. Со всех сторон на него молча смотрели метеорологические карты и круговые шкалы, пребывающие пока в неведении относительно того, что их скоро спишут за ненадобностью. Вот как, мысленно обратился капитан к кораблю, значит, и тебя и меня, нас обоих. Хайфилд уже не слышал, что говорит ему Бакстер.
– Ну ладно, шутки в сторону. А вообще, как поживаешь, старина? Я слышал, история с “Индомитеблом” стала для тебя тяжелым ударом. Об этом только
– У меня все прекрасно.
– Ну да, ну да. Тяжело вспоминать об этом, а? Какой ужас. Молодой Харт служил под моим началом пару лет назад. Я был потрясен, когда узнал. Замечательный молодой человек. Здорово выделялся на фоне остальных.
– Да. Да, это так.
– Однажды, когда мы были в Сингапуре, я познакомился с его женой. Славная крошка. Кажется, она тогда только-только родила близнецов. Кстати, это напомнило мне о цели моего звонка. Утром я получил радиограмму из Лондона. Они говорят, у тебя на борту есть несколько дамочек, которые замужем за моими парнями. Мы день-два пойдем рядом, поэтому там, в Лондоне, решили сделать красивый жест и дать им пообщаться с помощью радиотелефона.
– Я, право, не знаю…
– Ну, не стоит решать с кондачка. Насколько я понял, в любом случае их там совсем немного. Не думаю, что толпы девиц будут в истерике биться о твою дверь. Но для моих ребят это крайне важно. Поможет им держаться подальше от неприятностей. Через пару дней мы встаем на якорь в Адене, так что будет совсем невредно напомнить парням, прежде чем они сойдут на берег, об их обязательствах. – Он рассмеялся низким утробным смехом человека, не сомневающегося, что его правильно поймут.
А внизу на палубе матросы в тропической форме наводили порядок на палубе, убирали оставшиеся после дня спортивных мероприятий веревки и стулья, время от времени утирая пот со лба. Мимо них прошли две девушки, направлявшиеся в столовую, их безупречно уложенные волосы сияли на солнце. Они дружно нырнули под крыло самолета, одна из них мимоходом коснулась его изящными пальчиками и тут же отдернула руку, воскликнув что-то вроде “ой, как горячо”. Она рассмеялась над ответом подруги и тут же прикрыла ладошкой рот.
А за их спиной вдоль палубы вытянулись истребители, их гладкие бока блестели от жары. Списанные за ненужностью, как и сам корабль.
– Хайфилд?
– Пусть твои люди поговорят с моим старпомом, – произнес Хайфилд, не сводя глаз с палубы. – Мы передадим тебе список пассажиров, и ты сообщишь мне, с кем именно хотят побеседовать твои ребята. А мы подумаем, как это лучше организовать.
Он снял наушники, прошел в радиорубку и сказал радисту:
– Соедините меня с главнокомандующим Британским Тихоокеанским флотом. И с тем, кто занимается договором по ленд-лизу.
В тот вечер в каюте, кроме Фрэнсис, никого не осталось. Эвис отправилась на занятия по изготовлению тряпичных цветов, что было одним из этапов подготовки к конкурсу на звание королевы красоты “Виктории”. Теперь, когда Айрин Картер стала ее заклятым врагом, Эвис решила во что бы то ни стало уложить ее на обе лопатки.
Изнемогающая от духоты Джин, устав от урока чтения, ушла смотреть фильм в компании двух невест из верхней каюты.
Фрэнсис, насладившись часом одиночества, немного поиграла с собакой, но затем почувствовала странное беспокойство, возможно из-за жары. В безвоздушном пространстве каюты блузка прилипала к спине, а простыни – к матрасу. Тогда она пошла в уборную и сполоснула лицо холодной водой.