Корабль в вечность
Шрифт:
Нас разделяло метров пять, когда Инспектор подал знак остановиться. Не успели наши лошади замереть, как Воительница заговорила:
— Я пришла за Реформатором.
— Это твои трудности, не наши, — сказал Дудочник.
Воительница не обратила на него внимания и продолжила, обращаясь только к Инспектору, словно никого другого в упор не видела:
— Ему нельзя доверять. Он воспользуется тобой в своих целях.
Я заметила, что у одного из ее телохранителей отсутствовала рука, заканчиваясь чуть выше локтя. Клейма на лбу у него не было, а заживающий
— Даже будь Реформатор у нас... — начал Инспектор.
Воительница снова перебила:
— Не трать мое время на ложь. Его видели на пути сюда. И больше пойти ему было некуда.
Инспектор продолжил, как будто она и не говорила:
— ...мы бы ни за что его тебе не отдали.
— Хочешь защитить того, кто начал затею с баками? Ты ведь знаешь, это была целиком и полностью идея Реформатора и его карманной провидицы, Исповедницы.
— А ты отлично знаешь, что защищаем мы не Реформатора, — вставил Дудочник.
Воительница медленно повернула голову ко мне, словно удостаивая вниманием нечто незначительное.
— Неужели эта провидица действительно настолько ценна? — спросила она.
— Достаточно ценна, чтобы ты обернулась против ближайшего союзника, — сказал Дудочник. — Достаточно, чтобы привести тебя сюда.
— Но достаточно ли для продолжения войны, в которой вам не победить?
— Что ты предлагаешь? — спросил Инспектор.
— Сделку, — спокойно ответила Воительница. — Выдайте мне Реформатора, поделитесь всем, что вам известно о Далеком крае, и мы заключим перемирие.
— Ты остановишь программу резервуаров? И уничтожишь взрывной механизм?
Воительница досадливо покачала головой.
— Во главу угла следует поставить сохранение суверенитета страны. Нам нужно оружие, способное защитить нас от вторжения или вмешательства Далекого края в наши дела. Но мы можем консультироваться с вами по поводу продолжения программы резервуаров. Также предлагаю вам принять участие в обсуждении нового состава Синедриона. Возможно даже устроить форум, где омеги смогут высказаться. — Она повернулась к Дудочнику. — Ты показал себя сильным лидером и мог бы работать заодно с нами. Вместо того чтобы сеять рознь и вести своих людей на войну, ты мог бы решать вопросы в Синедрионе и совместно с нами вырабатывать лучшие варианты для омег.
— Я не собираюсь становиться твоей марионеткой, — сказал Дудочник. — Не собираюсь становиться ручным омегой, помогающим вам загонять мой народ в баки. И я не хочу работать заодно с Синедрионом, чей единственный интерес — поместить омег в резервуары и уничтожить единственное место, откуда к нам может прийти помощь.
— Вы хотите избежать кровопролития и разрушений? — спросила Воительница. — Забудьте о Далеком крае, он в тысячах миль отсюда. Что насчет нынешней, нашей с вами войны? Она может закончиться, если выдадите мне Реформатора и все, что знаете о Далеком крае.
— Если ты хочешь покончить с войной, — вмешалась я, — останови программу резервуаров.
Голос Воительницы был очень спокойным и очень тихим.
— Послушайте меня. Если не выдадите мне Реформатора, вам конец. Посмотрите на себя. Ваши солдаты умрут от голода или будут убиты в сражении, а выживших поместят в баки. — Это я была провидицей, но она говорила о будущем гораздо уверенней, чем я когда-либо смела. — Мы не позволим Далекому краю уничтожить остатки нашей человечности. Он сгорит.
На последних фразах она повысила голос, чтобы услышали все солдаты, как наши, так и ее. Каждое ее слово звучало непреложно, словно констатация уже случившегося.
И, конечно, доля правды в ее утверждениях имелась: взрыв уже был и будет снова. Он казался неизбежным, и безапелляционность Воительницы не оставляла пространства для воображения.
Однорукий солдат за ее правым плечом поерзал в седле. Я пыталась поймать его взгляд, но он смотрел только на наших солдат напротив.
Воительница заметила, что я таращусь на ее увечного телохранителя.
— Не обманывайся, — сказала она. — Он лишился руки в Нью-Хобарте, но, даже понеся ущерб, все равно победит сильнейшего омегу. — Она покосилась на Дудочника.
Тот не обратил внимания, но я разозлилась.
— А в чем разница между его левой рукой и рукой Дудочника?
— Мой солдат таким не родился, — ответила Воительница. — Он не урод.
Дудочник лишь рассмеялся.
— И что, это как-то помогает ему завязывать шнурки?
Все переговоры однорукий телохранитель смотрел прямо перед собой, но теперь перевел взгляд на Дудочника. В его глазах я не увидела ничего. Узнавал ли он себя в теле Дудочника? Или тот внушал ему отвращение? Я уже убедилась, что можно испытывать оба этих чувства одновременно.
Солдат отвел взгляд.
— Не рассчитывай, что эта возможность договориться затянется навечно, — вновь обратилась к Инспектору Воительница. — Я с этим покончу, с тобой или без тебя. Покончу безусловно.
Я подумала о Паломе, ее семье и о всех людях в Далеком крае, даже не представляющих, что их ждет.
— Отдай мне Реформатора, — потребовала Воительница.
— Почему Зак для тебя так важен? — спросила я. — Что тебе от него нужно?
Не удостоив меня ответом, она, обращаясь к Инспектору, снова повторила:
— Отдай его мне.
— Останови все это безумие с машинами, — выдвинул встречное требование Инспектор.
Воительница холодно посмотрела на него.
— Ты принципиальный человек, я всегда это знала, — сказала она. — И даже понимаю твое неприятие некоторых моих действий. Я уважаю твое почитание табу. Но если ты продолжишь поддерживать этих, — она кивнула на нас с Дудочником, — то вскоре столкнешься с технологией гораздо более страшной, чем все виденные здесь. Не ведись на обещание покончить с рождением близнецов. Речь идет о конце знакомого нам человечества. Мы уже решили проблему, как избавиться от отрицательных сторон связи с ущербными близнецами.