Корабль в вечность
Шрифт:
— А ты считаешь, альтернатива лучше? — спросил Зак. Я сидела лицом к нему, но он продолжал говорить в потолок. — Мы являемся последним оплотом человечества. Все только выиграют, если Далекого края не станет до того, как они притащат сюда свою безумную технологию и превратят нас всех в омег.
— Не будет больше омег, и альф больше не будет. Нас всех освободят. Связанные между собой близнецы перестанут рождаться.
— Но меня это не освободит. Как и тебя.
— То есть, если для нашего поколения уже поздно, то и потомкам негоже извлекать из этой технологии выгоду?
— Выгоду? — ужаснулся
— Не сомневаюсь, какой получу ответ, если спрошу Зои.
— Эту-то? — скривился Зак, а потом сел и повернулся ко мне. — С ней явно что-то пошло не так. Похоже, она заразилась, проведя с омегами всю жизнь. Стала уродкой среди уродов. И не думай, что я не заметил ее шуры-муры с Паломой. Зои позволила опустить себя до омеги. Позор для альф.
Мне не хотелось слышать имен Зои и Паломы из его уст. Зак утверждал, что омеги заражают уродством, но сам портил все, к чему прикасался.
— Ты правда думаешь, что можно просто поместить всех омег в баки, закрыть двери и забыть о нас? И жить-поживать, словно в реальности никаких омег вовсе не существует, словно они приснились в дурном сне? Ты правда думаешь, что можно разбомбить Далекий край и притвориться, будто его никогда не было? Сколько же всего нужно уничтожить, лишь бы сохранить твою фантазию, что только альфы имеют значение?
— А ты? Что насчет твоей фантазии об альфах и омегах, сосуществующих мирно и в гармонии? Со дня на день сбудется, а? — Он оглядел спальню. Эльза починила что могла, но у двери все еще виднелись следы подпалин, оставленных забиравшими детей солдатами Синедриона. В углу побежала крыса, замерла и продолжила путь. — Вашему Сопротивлению крышка. Вы полудохлые от голода, живете среди крыс и ждете, когда Воительница вас раздавит. Еще и с Инспектором снюхались. Ты правда думаешь, что ему можно доверять?
— Да уж больше, чем тебе, — ответила я.
Хотя лежа в кровати и слушая мерное дыхание Зака, я подумала, что неправа. Он сказал, что уничтожит омег, и с тех пор всеми силами старался исполнить это обещание. В этом отношении веры ему было больше, чем любому из нас.
* *
На следующий день началась подготовка к одновременному нападению на Уиндхем и захвату Шестого убежища.
В оружейной точили и распределяли мечи. Половину рыночной площади очистили для тренировок, и солдаты там проходили муштру и практиковались в боевых приемах. Но я уже видела, как хаос битвы разрушает тщательно продуманные планы. В роковой день многое, если не все, будет зависеть от удачи: слишком высоко занесенный меч, на секунду позже поднятый щит, часовой, который что-то заметил или, наоборот, пропустил. Шестое убежище будет взято или устоит, и точно так же мы выживем или умрем.
Подробности задуманного плана держались в секрете — войскам сообщили только о подготовке к нападению. Но размах приготовлений давал пищу для размышлений, и я достаточно часто слышала на улицах слово «Уиндхем», чтобы понять: солдаты догадались, к чему все идет. На самом деле большей подготовки требовала не атака, а отступление. Если удастся извлечь людей из баков, ответственность
Прежде всего требовалось время, для чего и был придуман отвлекающий маневр. Перед армией-приманкой ставилась сложная задача: не просто стянуть солдат Воительницы в Петельный каньон, но и удерживать их там достаточно долго, чтобы мы успели вывезти из убежища всех освобожденных.
А еще нужны были телеги. Даже если мы вытащим шесть тысяч человек из резервуаров живыми, стоило предусмотреть, что не все они будут способны передвигаться, не говоря уж о переходе длиной в сто пятьдесят миль по равнинам и болотам, когда по пятам гонятся солдаты Синедриона. Две крепости с верными Инспектору гарнизонами находились в половине дня пути к северу от Шестого убежища — небольшие, но хорошо укрепленные, и Инспектор решил, что они способны хотя бы на короткий срок принять две тысячи беженцев. До крепостей трети освобожденных придется дойти пешком под охраной конницы. Для остальных единственным безопасным оплотом оставался Нью-Хобарт.
Итак, мы сооружали телеги размером с длинные рыбачьи лодки на Острове. Громадные колеса возвышались даже над головой Дудочника. Запряжка была рассчитана на шестерку лошадей. В каждую телегу войдет по семьдесят человек.
— Хорошо, что они все будут худыми, — сказал Инспектор, когда мы прорабатывали план.
Я сердито на него посмотрела. Он бы не бросался такими словами, если бы видел то, что видела я: бессознательные тела, атрофированные мышцы и размякшую кожу.
Впрочем, в Нью-Хобарте узники баков похудеют еще больше. Продовольственные конвои по-прежнему не могли до нас добраться. Инспектор послал эскадрон, чтобы отбить перевал Луддитов, но лихие кавалеристы потерпели поражение и понесли серьезные потери. Войско Воительницы хорошо закрепилось на перевале, а узкий перешеек служил естественным бастионом. Мы не могли себе позволить лишиться еще одного конвоя или бесконечно ждать непонятно чего. Скоро созреет весенний урожай на окрестных полях, но его не хватит и на жителей города, что уж говорить о дополнительных тысячах людей.
Время утекало, весь мир, казалось, вел обратный отсчет: северные ветра стихали, с горы Уиндхем сходил снег, Воительница стягивала войска. Где-то готовилась ко взрыву адская машина. Видения о взрыве выбивали из груди воздух и заставляли меня коситься на закрытые глаза и приоткрытый рот Ксандера. С каждым днем мои ребра торчали все сильнее, словно черточки, отмечающие дни на столбе. Столько всего требовалось успеть, и столько всего мешало. Нам всем не хватало еды, но лично мне больше всего не хватало времени.
Едва сколотив, первые десять телег сразу отправили в пустынную болотистую местность — ждать, пока не настанет время в день атаки перегнать их на юг. Еще десяток готовили на севере силами одного из гарнизонов Инспектора. Остальные, которые мы мастерили в крайней спешке, подвезут войска в Петельный каньон, а оттуда направятся в Шестое убежище.
Еще нам были нужны лошади в достаточном количестве, чтобы быстро тащить шестьдесят тяжело груженых телег на протяжении пяти дней. И дополнительно для солдат конвоя. Была предпринята вылазка за лошадьми на территорию альф на востоке. Я слышала, как Адам и Таша шутили об этом, дежуря у дверей приюта.