Кордон
Шрифт:
— Погодь! — неожиданно прервал Заборов. — Это, ядреный корень, кажется, она и есть, та самая… — Он повернулся к крыльцу. — Барышни! Полундра! Брысь в аптеку!
Крыльцо вмиг опустело.
Гардемарины посмотрели в ту сторону, куда теперь пристально из-под козырька ладони вглядывался старший боцман. К Кошечной косе устремленно шла элегантно одетая полная женщина.
— Госпожа Зигерман, — уверенно произнес Заборов, неизвестно по каким признакам определив в женщине хозяйку дома терпимости. — Девчушек ищет.
— Позвольте, Матвей Сидорович, это сделать нам, — напросился Давыдов. — Мы ее весьма вежливо, с мор ской деликатностью вернем в город и она, уверяю вас, забудет дорогу в порт.
— Каким образом? — недоверчиво спросил Токарев.
— У меня есть любопытные соображения, — не стал распространяться Владимир.
— Действуйте, робятки! — сразу же согласился старший боцман. — Но только с уговором: чтоб потом эта госпожа ни на кого не жаловалась.
— На вежливость и обходительность никто не обижается, — заметил Давыдов. — Мы же не какие-то флибустьеры.
Гардемарины, попрощавшись с Заборовым, быстро зашагали к берегу, чтобы опередить женщину. Владимир вытащил из кармана большой фуляровый платок.
— Минуточку, — приостановил он приятеля. — Придадим себе солидный вид. Перевяжи мне рукав.
— Что задумал?
— Комедию с трагедией. Я дежурный по порту, ты мой помощник. Дальше действуем по обстановке.
— Уловил, — кивнул Токарев, расправляя на рукаве друга наспех повязанный фуляр. — Все в порядке.
— Гражданочка! — подал зычный голос Давыдов. — Извольте остановиться!
Женщина, прищурившись, слеповато посмотрела в сторону приближающихся моряков.
— Вы ко мне обращаетесь? — Она одарила гардемаринов щедрой улыбкой.
— К вам, — суховато произнес Давыдов и представился — Дежурный по Петропавловскому военному порту Ардалион Апполонович Иакинфаров. Мой помощник по комендантской службе Витольд Евстафьевич Вонифатиев. С кем имеем честь познакомиться?
— Бронислава Карловна, — мило ответила женщин.:.—Чем, господа, могу быть полезна?
•— Мы без особых претензий, — снисходительно сказал Давыдов. — Довольстуемся любым пополнением. Выясним, на что вы способны и определим какую наибольшую пользу пренесете защитникам порта.
— В каком смысле?
— В прямом, — последовал ответ. — Во время боевой операции тут пригодится каждый, кто будет участвовать. Ваша фамилия? — Давыдов вытащил записную книжку.
— Зачем вам моя фамилия? — удивилась Бронислава Карловна. — Может, вас интересует и мое занятие?
— Интересует, что умеете делать, — уточнил Давыдов, держа наготове карандаш. — Итак, фамилия?
— Зигерман.
— Немка? — пожелал уточнить национальность Токарев.
Женщина утвердительно кивнула.
— Волонтерам в порту самим предоставляем право выбора команды, — учтиво уведомил Давыдов. —
— Какой волонтер? — непонимающе спросила женщина. — Никуда определяться не думала, ни в какую команду вступать не собираюсь.
— Не собираетесь? — У Давыдова удивленно вски-
нулись брови. — Может, вы скажете, что не знакомы с приказом губернатора Камчатки?
— Нет, не знакома, — растерянно ответила женщина. — «Обращение» к населению мне показывали, а о приказе не слышала.
— Странно. — Давыдов испытывающе посмотрел ей в лицо. — Придется познакомить. — И он по памяти воспроизвел несуществующий приказ губернатора — «Все петропавловцы, способные держать в руках оружие, непременно должны считать своим неукоснительным долгом явиться в порт и записаться в волонтеры. Граждан, уклоняющихся беспричинно от помощи защитникам города, считать злоумышленниками и беспощадно подвергать экзекуции…»
— Как это? — испугано спросила Зигерман.
— Мужчин — шомполами, женщин — плетьми или розгами, — удовлетворил ее любопытство Токарев.
— Позвольте довести до вас приказ полностью. — Давыдов продолжил — «К гражданам, имеющим намерения тайно оказывать какие-либо содействия чужестранному неприятелю, без колебания применять меры сообразно военному времени».
И тут Токарев посчитал уместным еще раз подключиться и пояснить мадам Зигерман, что означает последняя фраза приказа губернатора:
— Применять расстреливание. Намедни мы задержали шпиона. Ходил по порту и высматривал береговые батареи. Третий день, как душу Богу отдал.
— В связи с этим, мадам, позвольте спросить, — прищурив глаза, произнес Давыдов, — с какой целью вы оказались вблизи военных объектов?
— Боже мой! — взмолилась Бррнислава Карловна. — Вы в чем меня подозреваете? Помилуйте, господа! Никакой цели я не имела. У меня пропали девочки. Я обошла весь город, их там нет.
— Витольд Евстафьевич, — обратился «дежурный» к своему «помощнику», — обратите внимание, какое поразительное совпадение! У того, расстрелянного, пропали мальчики.
— Господа, я вас умоляю…
Давыдов, видя, что женщина готова упасть на колени, решил снять накал разговора:
— Вы на шпионку не похожи. Однако у вас здоровые руки и ноги. Почему вы отказываетесь идти в волонтеры?
— У меня никудышное сердце, — похоже, соврала Бронислава Карловна.
— Это серьезная причина, — ^сочувственно произнес Давыдов. — Справочки от лекаря у вас с собой, конечно, нет.
— Если бы я знала…
— Понятно.
— А девочки, мадам, которые пропали, маленькие? — поинтересовался Токарев.