Коридор вечности
Шрифт:
— Ну ничего себе, — ошарашенно произнёс он вслух и опустился на диван.
Звукоизоляция в новом доме была неплохой — строили по современным стандартам. А особой остроты слуха Алекс за собой никогда не замечал.
Галлюцинации? Или, может, я действительно… уже не совсем человек? Усмехнувшись таким крамольным мыслям, он потёр заслезившиеся вдруг глаза. Резь в них не проходила, и он раздражённо выругался — засорились контактные линзы.
Зрение у Алекса было проблемным с рождения, а по мере взросления падало с пугающей прогрессией и к тридцати
Алекс осторожно вытащил из глаз прозрачные выпуклые плёнки. И… понял, что сюрпризы ещё не закончены. Изображение медленно фокусировалось: линии, контуры предметов — всё приобретало удивительную чёткость. Лихорадочно схватив первую попавшуюся под руку книгу с полки, он распахнул её наугад и, не напрягаясь, прочитал пару строчек. И, ошарашенный, как был с раскрытой книгой, вновь опустился на диван.
Но как это возможно?! Здесь так просто уже не спишешь на галлюцинации. Явно в организме что-то происходит. Выросли сила и выносливость. Обострился слух. А теперь ещё и зрение…
Алекс нервно рассмеялся, сполз с дивана на пол и, привалившись к нему спиной, обхватил голову руками. Вот теперь ему стало по-настоящему тошно.
Он стиснул зубы, сжал кулак и с размаху ударил им в бетонную стену, выпуская пар и ненавидя себя за этот момент слабости. Руку обожгло болью, а на гладко-окрашенной поверхности стены образовалась вмятина, от центра которой тут же в стороны расползлась сеточка трещин.
Нет! Не может это всё быть правдой!
Если в организме действительно что-то меняется, то почему врач ничего не нашёл? Плохо искал? Недообследовал? С твёрдой уверенностью отправиться завтра в другую клинику, Алекс добрался до кровати и отключился, как только голова его коснулась подушки.
*****
Ночью приехал Егор. Уставший и настороженный. Он уселся на единственный стул, потирая замёрзшие руки. Крепкий чёрный чай, гостеприимно предложенный Мариной, он пил мелкими глотками, а чашка в его ладонях напоминала детскую игрушку в лапах добродушного плюшевого медведя.
— На улице холод зверский, — сообщил охотник, подставляя лицо навстречу белёсым кудряшкам пара, — а у тебя хорошо, тепло.
Выцветшие на солнце светлые волосы Егора хаотично рассыпались по голове и в свете измазанной краской лампочки приобрели неестественный зеленоватый оттенок.
— Да, — Марина скованно улыбнулась и поправила серёжку, прикидывая, с какой стороны лучше подступиться к главному. — Егор, мне нужно его увидеть, — наконец проговорила она, набрав в лёгкие воздуха, словно собиралась нырять на глубину.
— Тебе что, жить надоело? — добродушно отозвался мужчина, прихлёбывая сладкий чай. — Ему уже не поможешь, а у тебя дочь. Кто её будет воспитывать, если с тобой что случится, ты подумала?
— Считаешь, раз он… стал другим, теперь захочет меня убить?
Егор
— Я не знаю, но вероятность такую нельзя исключать, а я не хочу рисковать жизнью тех, кого поклялся защищать. Физиология этих тварей отличается от нашей, а значит — психология тоже. Одно тянет за собой другое, понимаешь? Во многом их поведением руководят инстинкты, которые тяжело поддаются контролю. Так что забудь об этом! Отсидишься здесь пару месяцев, пока всё не уляжется, вернёшься домой, найдёшь себе нового мужа, начнёшь новую жизнь.
Марина молчала. «Радужные» перспективы, обрисованные собеседником, вызвали приступ тихой истерики.
— Мне не нужен другой муж, — наконец еле слышно пробормотала женщина. — Я готова попытаться принять его… в новом качестве.
— В качестве кого? — спросил охотник, отставив от себя кружку и подавшись всем телом вперёд. — Ты что, не понимаешь, что он уже не человек?! У вас не может быть больше никаких отношений кроме связи хищник-жертва! Вот что ты собираешься ему сказать?
— Что я знаю о его… проблеме и его не брошу! Что мы можем уехать куда-нибудь, если надо. Есть же места, где мы сможем спокойно жить? Где нас не достанут?
Егор нервно хохотнул.
— Теоретически-то есть, только это всё равно не даст гарантий. Гематоморфы в основном не сидят на месте. Сегодня здесь — завтра там. И даже не в этом дело! Ты уверена, что он захочет? Что он вообще станет с тобой разговаривать?
— Уверена, — ответила Марина, стараясь, чтобы голос её звучал твёрдо.
— Ну допустим, станет. Допустим… И как ты это себе представляешь? Ваш побег? Думаешь, вас так просто отпустят? Если его обратили, то значит, он им для чего-то нужен! Не просто так, поверь. И пока они не получат от него то, что им было нужно, не успокоятся. Так что вы и из города не выберетесь…
— Ты поможешь? — Марина с надеждой заглянула в глаза охотника.
— Кому? Одному из них? — В интонации Егора промелькнуло брезгливое отвращение. — Да пойми ты, он уже не человек!
— Мне всё равно.
— А мне — нет. Я должен знать, ради чего рискую. И ради кого.
— Хорошо, — Марина решительно поджала губы. — Тогда я сама. Просто пойду домой, в нашу квартиру. Попытаюсь с ним поговорить. И будь, что будет!
— Я понимаю твои чувства, но в тебе сейчас говорят эмоции. И я не могу тебе позволить совершить очевидную глупость. — Егор встал и, кивнув Марине, торопливо засобирался. — Спасибо за чай, но мне пора.
— Ты что, меня совсем не слышишь? — взвилась она. — Я больше здесь не останусь!
— Прости, но так будет лучше, — Егор достал из кармана связку ключей и быстрым шагом двинулся к выходу.
Марина отчаянно рванула наперерез, но сильные мужские руки сгребли её в охапку и осторожно опустили на кровать. Женщина тут же поднялась и вновь метнулась к двери, но Егор воспользовался преимуществом в несколько секунд и быстро выскользнул за дверь. Тут же раздался щелчок закрывающегося замка.