Корм вампира
Шрифт:
Фея, наконец-то, покинула мое плечо, и я вздохнул с облегчением: весила искин не много, но вот вы, лично, пробовали отвечать на вопросы 40 минут, без перерыва?
Да я, за все время своего пребывания в этом мире, так много не разговаривал!
Охранника с забинтованной головой я не узнал — богатый будет, Жан-Люк Бернар… Дубина, стоеросовая!
Он ведь меня так и не пропустил, заявив, что раз я уволился, так и делать мне внутри, больше нечего!
А, с другой стороны, вот так ли уж он и не прав?
Задавшись этим вопросом, я прислонился спиной
Задался. Задумался. Зевнул и вырубился — в отличии от Мэтта, вздремнувшего на базе, хоть пару часиков, я, дурак эдакий, занимался разбором трофеев, притащенных мне механизмом в ответ на просьбу подыскать хоть что-то, из чего можно сделать оружие.
Последнее, что помню, это то, как подкладываю под голову свой жесткий рюкзак, а дальше — тьма!
Бернар, будь благословен этот человек, мало того, что дал мне поспать вволю, он еще и укрыл меня второй шторой, в которую я закутался так технично, что он сам меня там не нашел, когда по мою душу явились гонцы от Милтона.
Я их и вовсе не услышал, качаясь на крыльях дедушки Морфея и давая отдых натруженным органам — ногам, голове и языку. Языку — особенно!
Проснулся, чувствуя себя по-настоящему живым, голодным и отдохнувшим. На миг даже поверил, что все мои похождения на Американском континенте лишь увлекательный сон, но запах гари, шибающий в нос от ткани и гул голосов, выясняющих отношения на все повышающихся тонах, заставили огорченно вздохнуть — сон оказался явью и впору ставить крест на том, что я называю своим прошлым.
Особенно если учитывать тот факт, что стоит мне только всерьез засобираться "домой", как жизнь вносит коррективы, оттянув резинку на трусах…
И звучно ее отпустив…
Выбравшись наружу, охнул — спал я до самой темноты, часов десять, не меньше! Снаружи уже вовсю сияли своими колючими огоньками ночные звезды, да шумели насекомые, выжившие и радующиеся приходу ночи.
Закинул за спину рюкзак и зашагал в сторону любимого ручья — приводить себя в порядок.
Мое место оказалось занято — горел костер, вокруг которого полусидели, полулежали четверо, чьих лиц я не видел, а подходить, от чего-то, не решился, так и замерев в кустах, прислушиваясь к их беседе.
Кто бы эти четверо ни были, информацией они владели явно из первых уст, что называется. Обсуждали ее не таясь и, отчего-то, вызывали у меня раздражение, своим скучающе-кислым, диалогом.
— … Эрнест долго теперь будет на воду дуть… — Один из говорящих почесал затылок и икнул. — Приказал все особо важные объекты перетащить в портальные параллели. Детей, женщин — туда-же.
— Из других городов обещали помощь прислать, — перебил его другой, лежащий на спине и подложивший под голову руки. — Но, прознав о его планах — решили и сами туда переехать.
— Оборонять от Младших город и оборонять от Младших пару порталов — совершенно две большие разницы! Можно их и вовсе выключить… — "Икающий"
— Ну-да… — В разговор вступил еще один собеседник, до этого лишь молча глядящий в костер, да сопящий в две дырки. — Это еще не *опа… Это так, "песочница"… Сами задумайтесь, идиоты, отчего только Младшие пришли? Где их хозяева? Где новообращенные? Разведка боем это, вот что я вам скажу! Не уйдем сейчас — закопают нас, а потом примутся за соседей, вырезая по одному. Они — кулак, а мы… Так, сито… Сейчас надо всем собраться, а не каждому в свой портал прыгать… Собраться, сил накопить, подготовиться.
— Пока ты силы будешь копить — они тоже спать не будут… — "Икающий" покачал головой. — Тут надо тревожить их постоянно, долбить, долбить и долбить… "Тактика партизанской войны", слыхал, небось?
— А о "Тактике выжженной земли", напомнить? — "Лежащий" зло выругался. — Говорят, снова русские самолеты летали.
Я навострил уши и затаил дыхание.
— Вранье. Не русские — наши. — Голос четвертого едва не заставил меня вскрикнуть — сложно не узнать голос женщины собственного друга, пусть они вроде, как и в "разводе", но она первая и, надеюсь, единственная, кому я подвесил синяк.
Хоть и не нарочно!
— Звезды на крыльях — белые. — Кайта устало перекатилась на другой бок, хрустнув суставами. — Умельцы пару "Б-17" восстановили.
— Говорят, у нас тоже самолеты есть, рабочие? — "Икающий" замер, дожидаясь ответа.
— Не самолеты. Экранопланы. Только для них пилотов нет. — Кайта подкинула в костер пару тонких веток и замерла, наблюдая, как их пожирает вечно голодное пламя. — Пилоты "Б-17" говорят, что с русскими связывались, болтали часа два…
— Пилоты… Говорят?!
— Не будь идиотом… Рации есть и у нас… — "Лежащий" демонстративно постучал себя по лбу кулаком. — А частоты…
— Так что там, с русскими? — Оборвал обоих "молчун". — Не тяни, рассказывай! Если собрала, значит, есть, что рассказать…
— Они правда не подписали "Договор…"?
— Их вырезают…?
Кайта дождалась, когда все вопросы утихнут и всхлипнула.
— Все у них так же, как и у нас. — Она быстро вытерла ладонью набежавшие слезы, едва заметно блеснувшие в свете костра. — И "Договор…" они подписали. И города им так же обрезали. И облавы — такие же… До первых морозов. А потом… Треть населения вымерзла. А, по весне…
Кайта снова всхлипнула и перестала скрывать слезы.
— Европейская часть, Восток — все отдали молодым кланам — "на развитие". Те, особо и не церемонясь, начали с больших городов. Народ побежал сперва на юг… Кто умней — тронулся на север.
— Все как у нас… — Вздохнул "лежащий". — Кто подписал договор, тех и выпили, первыми…
— Да погоди ты… — "Икающий" ругнулся. — А теперь там что?
— Северная часть — глобальная военная база. — Кайта сжала пальцы в замок. — Пилоты похвастались, что русские готовят им полосу и зовут в гости…