Король без трона
Шрифт:
Кантекор пошел по узкому, душному коридору, куда едва достигали выстрелы и шум извне. Замолчавший было на время голос раздался в эту минуту с новой силой:
— Ко мне, добрые люди! Офицер императора!
Он раздавался из-за тяжелой, запертой крепкими засовами двери.
С помощью солдат Кантекору удалось не без труда отодвинуть эти гигантские засовы, энергично защелкнутые сильной рукой Бруслара. Дверь открылась.
Драгун поднял над головой розовую свечу Дианы, и все увидели распростертую на соломе связанную
Кантекор поспешил к нему.
— Добро пожаловать, господа! — самым естественным тоном воскликнул пленник. — Драгуны! Я очень рад…
На этот раз сомнения не оставалось, очевидность была налицо.
— Вы! Здесь? Вы, господин Гранлис?! Это неясно!.. — произнес было Кантекор, но, спохватившись, закончил: — Здесь недостаточно светло, темно, как в печке!
— Да, мне было тут невесело! — сказал Гранлис. — Пожалуйста, развяжите меня, у меня болит все тело.
— Развяжите! — приказал Кантекор.
Два драгуна бросились исполнять приказание, но это удалось не сразу: узлы Бруслара были завязаны мастерски.
— Так вы знаете меня? — спросил тем временем Гранлис Кантекора.
— Да, ваша милость, я имел удовольствие встретить вас у часовщика Борана.
К счастью, в подвале было настолько темно, что бледности принца никто не заметил.
— А! — просто сказал он, стараясь быть небрежным и веселым. — Да, мне не везет вообще… Час тому назад меня схватили в лесу замаскированные люди, притащили сюда и бросили в этот подвал, отняв мою шпагу.
— В самом деле? — спросил успокоившийся Кантекор, сильно желавший поверить «своему» принцу. — Но что вы делали в лесу в такое время?
— Я потерял дорогу. Я провел два часа в замке Депли у Иммармона; уехав оттуда, я пообедал в гостинице «Великий монарх», там мне указали дорогу в Компьен, где я и попал в западню. Правду сказать, я не надеялся выйти из нее живым. А, спасибо, друзья мои!
Последние веревки упали: молодой человек расправил руки и с наслаждением потянулся, говоря:
— Ах как хорошо! Спасибо!
Кантекор удивился, глядя на него и говоря про себя: «Если все это правда, то этот молодец не из пугливых, если же нет, то он прекрасно притворяется», — а потом вслух сказал принцу:
— Господин офицер, поднимитесь теперь наверх с нами. Там идет стычка, и ваше свидетельство нам необходимо.
— Извольте, — без малейшего колебания согласился Гранлис.
Все поднялись наверх и вошли в зал, где сидела под стражей Диана. При виде принца она, казалось, вышла из себя от гнева:
— Ах, вот он! Мы так и не успели застрелить его на перекрестке в лесу! Шпион! Сыщик! Первый из вас, посланный на разведку! И теперь вы еще будете отрицать это, солдат Бонапарта?! Вот теперь ваши же товарищи могут подтвердить вашу подлость!..
«Недурно, — подумал Кантекор, — если все это неправда, то вот еще одна бесподобная
Отряд драгун обыскал замок под начальством унтер-офицера Гискара, малого с чудовищными усами. Окончив свое дело, он доложил:
— Наверху нет никого, в этих стенах ни души! Только груды всевозможных бумаг в шкафах.
— Их рассмотрят потом, — резко сказал Кантекор, — теперь нам нужны люди, а не бумаги.
Издали все еще доносились шум долгой битвы, выстрелы и крики среди тьмы густых деревьев парка.
— Садитесь, господин поручик, — предложил Кантекор Людовику, — придется ждать!
Несмотря на комедию, разыгранную маркизой, принц чувствовал себя плохо. При свете ламп он узнал в своем освободителе усердного полицейского агента, который сопровождал Фуше в роковую ночь у Борана, поэтому знал, кто он и все, что касалось его, а так как его нашли теперь среди шайки шуанов, то он считал уже себя погибшим, и в его воображении вставал призрак герцога Энгиенского, окровавленный, пронизанный дюжиной пуль.
Однако внимание Людовика было привлечено новым шумом голосов, кричавших на все тона среди тьмы парка:
— Бруслар! Бруслар! Бруслар!
Кантекор просиял. Прискакал галопом всадник, доложивший с торжеством, что Бруслар взят, и сейчас же ускакавший обратно.
Выстрелы стали реже и слышались уже за границами парка.
Кантекор уселся перед столом, приказал подать две лампы, разложил бумаги, вынул из кармана гусиное перо и чернильницу. Во всем этом он до смешного подражал Фуше, стараясь как можно более походить на своего начальника, однако никому не пришло в голову смеяться в эту минуту.
— Так как Бруслар взят, то прикажите трубить сбор, — сказал Кантекор Гискару. — Несколькими шуанами больше или меньше важности не составляет.
Гискар вышел, и скоро послышался сигнал, сзывавший рассыпавшихся по лесу людей отряда.
— Чем нас будет больше, тем лучше, — сказал Кантекор, потирая руки, — с Брусларом надо быть готовым ко всему…
На пороге появилась шумная группа, четыре шуана заставляли драгун тащить себя, все еще сопротивляясь, чтобы выиграть время. Кастеле весь в поту, возбужденный стычкой, кричал:
— Вперед, канальи! Прибавьте прыти, дьяволы! Кольните-ка этих свиней в зад хорошенько!
Сабли драгун исполнили курьезное приказание, что вызвало некоторое движение вперед.
И в этого грубого, неотесанного офицера была влюблена по уши красавица Луиза Кастеле, ради него поступившая на службу к Фуше, чтобы дать возможность этому грубияну свободно проигрывать в карты и чаще обедать у Вефура!
— Поднимай их, чертей! — скомандовал капитан.
Двадцать человек накинулись на четырех шуанов, подняли их, и, таким образом, вся эта шумная толпа ввалилась в зал Дианы д’Этиоль, разбив вдребезги стеклянную дверь и опрокинув мебель.